– Кредит – это когда берешь в банке немножко денег, а обратно отдаешь вдвое больше, а депозит – когда банку даешь немножко денег, а обратно получаешь только чуть-чуть больше, – блеснула познаниями Катька.

– Малая, не умничай, а то тебя возьмут! – одернул ее Вадька.

Из комнаты в конце коридора выглянул встрепанный дядька в очках. Близоруко прищурился на топчущихся в коридоре ребят и разочарованно протянул:

– Вроде вас больше было…

– А остальные разбежались, – немедленно выдала в ответ Катька. – В соседнем квартале детский монетный двор открывают, там можно самому собственные бабки чеканить, вот все туда и рванули!

– И что, эти, как вы выражаетесь, «бабки» будут где-то принимать? – брюзгливо удивился встрепанный.

– Конечно – в детских магазинах и игральных автоматах, – не задумываясь, выпалила Катька.

– Да? Ну тогда хоть вы заходите, – с сомнением вздохнул встрепанный.

Они вошли в комнату и расселись за столами. Кроме них и встрепанного, больше в комнате никого не было.

– Ну так, ребятки, – встрепанный нерешительно потер руки. – Мы, конечно, понимаем, что о банковском деле вы ничего не знаете и знать не можете…

Севка протестующе вскинулся, но встрепанный не обратил на это никакого внимания.

– Ничего страшного – экономике любого дурака научить можно…

Сева снова дернулся, Катька хихикнула.

– Был бы человек подходящий! – торжествующе возвестил встрепанный. – Так что наши высокопрофессиональные эйчары[1] приготовили для вас кой-какие материалы, – он прошелся между столами, раскладывая перед ребятами пухлые папки. – Предложенные каждому из оптантов тесты определят показатели вашей внутренней мотивации, потребность в аффилиации, степень конформности и уровень инструментальной агрессии…

– Это, что ли, барабаном? – умирающим голосом спросила Катька.

Встрепанный очнулся:

– Что – барабаном? – переспросил он.

– Ну эта… инструментальная агрессия… – повторила Катька. – Это когда барабаном по башке? Барабан – инструмент…

Встрепанный огляделся, увидел пять пар совершенно остекленевших глаз, вздохнул и махнул рукой:

– Ладно, теоретическую часть опустим. Вам нужно просто честно и правдиво отвечать на вопросы. А потом уж мы сами определим, подходите ли вы для нашей работы – после того как по формуле Роджерса подсчитаем коэффициент корреляции рангов, где d – разность номеров рангов, n – число рассматриваемых свойств, а r стремится к +1…

Сева почувствовал, что у него ум заходит за разум, причем очень бодрыми шагами. Тряхнул головой, отгоняя жужжащий в ушах назойливый голос и решительно открыл первый лист. И вместо ожидаемых вопросов о кредитах и депозитах тупо уставился на пропечатанную крупными буквами фразу:

«Испытываете ли вы непреодолимое желание: а) участвовать в геологической экспедиции? б) дрессировать львов? с) печь пироги с черникой?»

Сева почувствовал, что испытывает действительно непреодолимое желание поймать кого-то из этих… эйчаров… которые готовили тесты… и запечь их в пирог с черникой вместе с дрессированными львами во время геологической экспедиции.

Сидящая неподалеку Катька сочувственно покосилась на Севу. Мальчишка, по уши в синих мазках от ручки, корпел над своими тестами, иногда сдавленно рыча. Сама она в графе «Сообщите, какие душевные качества вы видите в себе» лихо подчеркнула «злобность», «эгоизм», «зависть» и «стремление пинать окружающих ногами в живот» и удовлетворенно кивнула.

Рядом Вадька в состоянии полного аута тихо медитировал над фразой: «Умеете ли вы работать на ЭВМ, решать какие-либо задачи с помощью дисплея». Наконец после долгих раздумий он вздохнул и с чистой совестью ответил «нет». Правда, об ЭВМ он слышал только на уроках – в разделе «История развития компьютерных технологий», потому что они исчезли лет за десять до Вадькиного рождения. А как решать задачи с помощью дисплея – в смысле, обыкновенного экрана – он вообще представить себе не мог. Маркером на нем писать, что ли?

Кисонька поиграла ручкой над вопросом: «Хотели бы вы встречаться с участниками войн?», решительно согласилась – «Да, если они симпатичные», и перешла к листочкам, озаглавленным «Цветовой тест Люшера», выбирая среди всех цветовых сочетаний розовый, ярко-розовый, бледно-розовый и розовый с золотистой каемочкой.

Ну а Мурка в тесте на агрессивность: «Вас случайно обрызгала грязью машина, водитель приносит вам свои извинения – что вы ему ответите?», старательно выписала несколько слов, подслушанных во время соревнований у парней из старшей группы. Она перечитала предыдущие свои ответы и прикинула, что по уровню агрессивности уже обогнала разъяренного ротвейлера. Дорога в банк для Севы была открыта!

– Ну во-от! – протянул встрепанный, разглядывая выложенные перед ним толстые пачки заполненных тестов. – Вот это я понимаю! – Он радостно потер руки. – Вот теперь я вас проанализирую, разнесу по графам – и поверьте мне, это будет самая впечатляющая работа, которую только может проделать профессиональный психолог! – Встрепанный ударил себя кулаком в грудь – видно, чтоб подчеркнуть, что профессиональный психолог тут именно он. – Потом представлю начальству рекомендации, кто из вас больше подходит для работы! Не волнуйтесь, сегодня к вечеру ваша судьба уже будет решена!

Мурка почувствовала, что после этих слов она почему-то как раз и начала волноваться.

– Тогда мы подойдем к вечеру, – пробормотала она, нервно поправляя сползающий на лоб парик и отступая к двери.

Встрепанный явно растерялся – у него даже руки задрожали:

– А я думал вы будете это… Ждать… Надеяться… Нетерпеливо топтаться под дверью… В конце концов, вам нужна работа или нет? – Глаз у психолога задергался.

– Конечно, нужна, – проворковала Кисонька, успокаивающе кивая. – Просто мы предпочитаем нетерпеливо топтаться где-нибудь в другом месте, чтоб своим дробным топотом не мешать вашей важной работе.

– Да? Может быть, ты и права, – облегченно вздыхая, согласился встрепанный психолог. – Приятно встретить такое уважение и понимание. Ты очень славная девочка, – он поглядел на Кисоньку растроганно.

– А я, если не возражаете, все-таки здесь, у вас, потопчусь, – неожиданно выдал Вадька. – Вдруг вам помощь понадобится, с этой… формулой Роджерса, а я считаю хорошо!

– Я и сам прекрасно справлюсь – я профессиональный психолог! – надменно сообщил встрепанный, покосился на пачку тестов и торопливо добавил: – А впрочем, если ты хочешь получить бесценную возможность попрактиковаться – оставайся! Только не мешай мне – я буду работать с компьютером! – воздевая палец, величественно провозгласил он.

– Во-во, а я у вас поучусь, – с готовностью согласился Вадька.

Психолог еще разок важно кивнул и нажал кнопку. Компьютер тихо загудел, и встрепанный погрузился в работу, сосредоточенно поглядывая то на экран, то на листки тестов и время от времени выбивая короткую дробь на клавиатуре.

Вадька тоже кивнул и, вытащив из сумки свой ноутбук и сетевой шнур, принялся, нисколько не скрываясь, подключать его к компьютеру выпавшего из реальности психолога.

Сдавленно хихикая, остальные сыщики направились к дверям.

Ребята вышли из банка и почти одновременным движением накинули капюшоны курток, пониже надвигая их на лица. Унылая холодная мартовская морось не только сыпалась сверху, но еще и брызгала со всех сторон, как в душевой кабинке, и дробными фонтанчиками подскакивала на тротуарах. Мурка еще больше разозлилась на перестраховщика Вадьку – сам-то в тепле остался! А у Мурки тушь с ресниц потекла и парик отсырел.

– Ну, чем займемся? – голосом не менее нервным, чем у банковского психолога, осведомился Сева.

– Не понимаю, чего ты так трясешься! – вроде бы без всякой связи с вопросом, сочувственно откликнулась Катька. – Мы-то знаем, что лучше тебя никто не разбирается в деньгах и в том, как их заработать! Если в их дурацких тестах на самом деле есть толк, они сразу определят, какой ты крутой спец! Да тебя на работу на руках внесут!