— Тысяча семьсот двадцать.

— Полторы тысячи на карточку, две бутылки водки и бинт, — распорядился выручкой Гончар.

— Все берут водку, и никто не берет закуску. У вас там, что заветная ириска у костра лежит, которой вы спиртное закусываете? Работа нужна, сталкер?

— Тебе спокойная жизнь не надоела, дядя?

Торговец подобрался.

— Ты не иначе, как «радугу» где-то видел? Или «алмазный колобок» притащил?

— Хуже. Определяйся, дядя, ты в доле или нет?

— Я торговец. Зачем бы я здесь сидел, если бы я не хотел заработать?

На прилавок с тихим шорохом лег пятидесятиграммовый пакетик.

— Это образец. Вся партия десять килограммов. Еще сто девяносто девять пакетиков. Один в один. Деньги пополам.

— Это то, что я думаю?

— Я не слепой пес, мысли не читаю. Но это «черный ангел». Епископ говорил концентрат.

Торговец говорил долго, непечатно и минуты три не повторялся.

— Епископ и его подельник Кабан здесь. Не тебя ли ждут? — перейдя от ругани к содержательной речи, донес информацию до партнера торговец.

— Не должны. Я свой груз тихо взял и случайно. Никто не знает, что он у меня. Кроме тебя, дядя. А ты меня знаешь, помирать буду, а товар бесплатно не отдам.

Торговец согласно моргнул. Смерть — это не повод остаться без прибыли. Это знает каждый торговец.

— Берусь я за это дело, но оно за одну минуту не решиться. Устраивайся надолго в свободном подвале.

Торговец не хотя выложил три аптечки, тушенку и водку.

— Ты мне нужен живой и здоровый. Береги себя, сталкер.

Обалдевший от такого широкого жеста Гончар сгреб все с прилавка и, буркнув на прощание спасибо, пошел занимать свободный подвал. Сколько ему предстояло болтаться на кордоне, не знал ни христианский Иисус, ни Аллах правоверных, ни Будда далекого востока. Он сделал свой выбор, он встал на дорогу, ведущую к богатству и славе. Или хотя бы просто к богатству.

Выйдя от торговца, он ушел с главной улицы кордона во двор и, обойдя дом, из-за угла посмотрел на компанию у костра. Из четверых он знал только одного. Звали того, кажется, Геолог. Они пересекались месяца полтора тому назад где-то на Свалке. Трое остальных были явными новичками. Новичок в Зоне — это подарок судьбы. Опытный сталкер может с ним сделать все, что захочет. Среди одиночек сволочей на вроде Вампира было не много, с пол десятка. У тех новички долго не жили. Неделю, другую. Доходя до брошенных поселков на армейских складах, они запускали своих новичков как живые ходячие отмычки, и пока слепые псы и кровососы отвлекались на свежую добычу, Вампир, Упырь и им подобные хватали артефакты и давали деру. Каждая «золотая рыбка», добытая Упырем, была щедро полита чужой кровью. За Геологом, кажется, такого не водилось. Может быть он просто, почувствовав усталость, решил воспитать молодых, чтобы те ходили по Зоне, а он, сидя в уюте бара «Сто рентген», рисовал им схемы маршрутов. Иногда о чем-то подобном задумывался и сам Гончар. Только он, наверное, уже месяца четыре, не сталкивался с новичками. Судьба выносила его на матерых мужиков типа Бывалого и Клерка.

Внимательно изучив раскинувшуюся перед ним сцену, Гончар решил, что настало время и для его появления.

— Привет доброй компании.

Он поставил на землю рядом с костром две бутылки водки и выложил всю колбасу, одну консервную банку и присел к огню.

— Кто, где живет? Какое помещение свободно? — поинтересовался он у Геолога.

— В этом подвале, — ткнул пальцем сталкер, — Епископ со своим дружком Кабаном. Кабан раненый. А Епископ говорит, что он по амнистии Темной Долины из бандитов обратно в сталкеры ушел.

— Подтверждаю, — сказал Гончар. — При мне дело было. Главный с заправки Сотник сам ему оружие выдал и напутствие «иди и впредь не греши».

Геолог перевел дух. Ну, значит, все правильно.

— Тут место аномальное. Тут иногда и по справедливости получается. Запомните это, молодые. Через годик будете другим молодым рассказывать.

Гончар понял, что он прав в своих предположениях и Геолог взялся за создание своей команды.

— Не все такие справедливые, как Сотник. В Долине есть зверь лютый, Фунтиком кличут. С чернобыльскими псами на людей охотится. Врать не буду, псы послушные. Без команды не кидаются. Но страшно!

Молодые, наглядевшиеся на слепых псов, а о чернобыльских только слышавшие сталкерские страшилки, нервно поежились. Геолог обвел их взглядом, и они все пододвинулись поближе к нему в поисках защиты.

— А ваши какие планы? — поинтересовался Гончар.

— Сегодня у нас праздник, — заулыбался Геолог. — Приход Епископа и тебя на кордон и наступивший в связи с этим день граненого стакана. Святой праздник для каждого сталкера. Сегодня попьем, завтра отдохнем, а послезавтра с утречка пойдем в бой на сельхозкомплекс. Не дело нам, вольным сталкерам, бандитов на своем кордоне терпеть.

— А сколько их там на комплексе?

— Человек пять-семь.

Гончар посмотрел на два обреза и два пистолета бравых сталкеров, вспомнил арсенал северо-западного комплекса и поморщился.

— Если до послезавтра досижу, пойду с вами. Если придется в Чернобыль или Киев поехать, то автомат оставлю.

— Добро, — обрадовался неожиданной поддержке заметно повеселевший Геолог. — А что ты на большую землю собрался?

— Может быть, по делам придется, — отговорился Гончар. — Пойду в подвале рюкзак брошу, чтоб видели, что занято. У бочки сполоснусь с дороги и минут через двадцать вернусь к вам.

И поднявшись, он двинулся в подвал.

Оставив всех заниматься хозяйственными делами и отдыхать, Алексей в сопровождении верного Фунтика, Плаксы и примкнувшего к ним бывшего студента, а ныне человека серьезного, военного, будущего офицера двинулись по дороге на юг в поисках приключений. Дойдя до свертка в центральный комплекс, они остановились. Открытые ворота так и манили зайти и молча обещали по артефакту за каждым поворотом. Фунтик и Алексей внимательно посмотрели на Павла. Тот отчетливо представив себе серую волну, состоящую из хвостов и зубов, отрицательно замотал головой. Все перевели взгляды на Плаксу. Взрослых псов рядом не было, и никто не мог взять его зубами за загривок и помотать им в воздухе. Плакса по молодости помнил только хорошее. Как улепетывала от него стая слепых псов, он помнил, а свой оправданный страх уже забыл. Он первым побежал к воротам, призывно махнув головой всем остальным. Юнец, забыв, что он человек солидный, вприпрыжку кинулся за своим приятелем. Распределив сектора обстрела налево и направо, осторожно рассекая воздух стволами автоматов, пружинистым шагом готовых к любой неожиданности бойцов шли Алексей и Фунтик.

Во дворе центрального комплекса были грудами навалены трубы, плиты и бетонные блоки. Все как всегда. Приятным сюрпризом явилась «капля», лежащая прямо под трубой.

— Я же говорил, что тут артефактов должно быть как грибов после дождя, видимо, невидимо. Тут как Меченый из подземной лаборатории выбрался, так, наверное, с тех пор никто и не заходил.

Найденов, представляя, что может скрываться в военной лаборатории, которую пришлось разместить на ничейной земле, где не действуют никакие договоры об ограничении и нераспространении, стиснул покрепче зубы. Утешало одно. Легендарный Меченый ушел оттуда живым и здоровым. В конец концов, подумал подполковник всегда можно скомандовать отход.

Откуда-то из промышленного полумрака призывно прорычал Плакса.

— Мы рюкзак нашли, тайник чей-то, два артефакта и патроны.

— Какие патроны? — поинтересовался Фунтик.

Положение одного из лидеров Темной Долины ему очень нравилось, он сразу стал хозяйственным, заботливым воспитателем и мудрым руководителем. В рамках своего нового образа он сразу начал заботиться о младших.

— Вы не лезьте куда попало. Осторожнее надо быть. Не дети уже. Четвертый день на войне.

Плакса высунул голову из ямы и прорычал.

— Победителей не судят.

Первый раз услышавший говорящего Плаксу Паша разжал руки и шлепнулся о бетонный пол.