Символ Первой мировой войны, её суть и визуальное выражение — траншея.

А символ Гражданской войны — пулеметная тачанка Нестора Ивановича Махно, на которой сзади серебряными гвоздиками был выбит хлесткий девиз "Хрен догонишь", спереди — "Хрен возьмешь".

Нужно признать: не потому Гражданская война была маневренной, что наши умнее всех. А потому, что страна самая большая в мире, и вся она превратилась в поле сражения. Перекопать такую страну окопами нельзя. Нет у нас столько людей. Раз так, оборона не могла быть сплошной. Значит противники проникали в тыл друг к другу, обходили узлы сопротивления и фланги. Гражданская война в России — это отсутствие сплошных фронтов. Это стремительный маневр коллосальных подвижных воинских масс. Это охваты и обходы, лихие броски с выходом на вражеские фланги и тылы.

Были окопы, были траншеи. Но не это главное. Главное — открытые тылы и фланги, как у себя, так и у противника. Главное — стремительный внезапный маневр, удар там, где противник меньше всего ожидает.

Гражданская война в России показала выход из позиционного тупика, возродила во всей красе и блеске секрет маневра, который казолось бы окончательно и навсегда был утерян на полях Первой мировой войны.

Как мы уже уяснили, до появления танков (в достойных упоминания количествах) только два рода войск могли вести самостоятельные боевые действия на земле — кавалерия и пехота.

Пехота универсальна, но более тяготеет к малоподвижным формам войны.

А кавалерия — это маневр и движение.

Все остальные рода войск, начиная с артиллерии, очень важны, но вести самостоятельно войну не способны.

Сейчас мы не говорим о войне на море и в воздухе. Если опуститься на грешную землю, то Первая мировая война — это война пехоты. Понятно, при массовом участии артиллерии, саперов, связистов, химиков и пр.

Кавалерия в той войне прозябала в тылах, и никакого решающего влияния на ход и исход войны не оказывала.

А в куда более жестокой, разрушительной и кровавой Гражданской войне в России решающей силой была кавалерия. Она естественно и неизбежно набирала вес. Кавалерия в наибольшей степени соответствовала войне маневренной. Кавалерийские соединения и объединения росли и ширились. Мелкие кавалерийские отряды сливались в эскадроны, а те — в кавалерийские полки, бригады, дивизии, кавалерийские корпуса.

Венцом маневренной войны стало создание соответствующего инструмента — конных армий. Забудем ту картину, которую нам рисовала красная пропаганда: скачет Буденный, сабелькой помахивает... Обратим внимание на другое: только движение приносит победу. Это сказал Сунь Цзы, а Гудериан через две тысячи лет повторил.

Вот вам движение — конная армия Это подвижная стратегическая масса, способная внезапно появляться там, где её не ждут, способная совершать стремительное перемещение на сотни километров. Вспомним перегруппировку 1-й конной армии из района Майкопа в район Умани. Ведь это 1200 километров. Это стратегический размах.

И боевые действия конных армий — это прежде всего не рубка саблями, но глубокий стремительный маневр, когда масса войск воздействует на противника не огнем, но своим движением. В июне 1920 года 1-я конная армия вышла в тыл 3-й польской армии и одним этим заставила её оставить Киев,- стратегия непрямых действий в чистом виде.

Каждая конная армия обладала огромной по тем временам огневой мощью. Она была насыщена и даже перенасыщена пулеметами. Кроме того конные армии располагали артиллерией, бронемашинами, бронепоездами, собственной авиацией и даже танками.

Боевой состав конных армии не был постоянным. Армии эти неизменно находились в боях. Их состав то увеличивался, то сокращался. Обычно в конной армии помимо чисто кавалерийских частей и соединений было до 50 орудий, 30-40 бронеавтомобилей, 10-15 самолетов, от 3 до 7 бронепоездов, 200-400 пулеметов, которых устанавливали не только на тачанках, но и на грузовых и легковых машинах.

Конная армия это именно тот инструмент, которого совсем недавно так не хватало Брусилову. Была бы у Брусилова в 1916 году 1-я или 2-я конная армия (или сразу обе), то почти смертельный удар по германо-австро-венгерской коалиции мог бы стать смертельным. И тогда история пошла бы совсем другим путем...

Но царь Николай не озаботился созданием массированных подвижных соединений, Брусилов проломал ворота, но в них некому было войти.

Созданием мощных подвижных соединений занялся товарищ Сталин. 1-я конная — его детище. Создавали эту армию другие люди, но без поддержки в высших эшелонах власти эта идея не могла выжить. Сталин идею оценил и поддержал.

Интересно, что Тухачевский, ничего подобного не создал и подобных идей не поддержал. Но вот Тухачевский увидел, что мощные подвижные соединения играют главную роль в маневренной войне и потребовал: отдайте мне 1-ю конную Я тоже хочу в какой-то мере считаться полководцем и победы одерживать

Жуков объявил, что красные командиры держались за опыт Первой мировой войны, т. е. за окопы и траншеи. За многолетнее прозябание на одной позиции. За позиционные формы борьбы.

Это мерзкая клевета на свою армию, на боевых товарищей. Ибо дух маневренной войны господствовал в Красной армии с первого дня её рождения... Конную армию невозможно ни привязать к Первой мировой войне, ни вписать в нее.

Конная армия — это маневр. Это — блицкриг Даешь Варшаву Дай Берлин Уж врезались мы в Крым

И почему опыт Первой мировой должен был возвышаться над опытом Гражданской войны?

Кем был Сталин в Первой мировой войне? Провел ли он один день или один час в траншее? То-то. А в Гражданской войне товарищ Сталин — член РВС Республики, член РВС Южного, Западного и Юго-Западного фронтов. Сталин бывал на руководящих военных должностях и в Царицыне, и в Питере, на Львов ходил. Были удачи, победы, были ошибки, провалы, катастрофы. Короче: был опыт. Какой же опыт Сталину помнить: чужой или собственный? Какой Сталину опыт ближе: забытой Первой мировой войны, на которой его не было, которая завершилась позорной капитуляцией страны, или незабываемый опыт грандиозных побед и горьких поражений, опыт войны, которая завершилась победой над многочисленными врагами, которая вынесла его на вершины небывалой в истории единоличной и неограниченной власти?

Три года судьба бросала Сталина по фронтам Гражданской войны. Он советовал и направлял, расстреливал и награждал, требовал, доказывал, ругался не только с командующими фронтами, но и с Лениным, но и со Склянским, даже — и с Троцким. Какой же опыт Сталину использовать: той войны, на которой его не было, или опыт Гражданской войны, на которой он был?

Вот отношение Сталина к Первой мировой войне: "Уже во время войны раскрылась измена царского военного министра Сухомлинова, оказавшегося связанным с немецкими шпионами. Сухомлинов выполнял задания немецкой разведки — сорвать снабжение фронта снарядами, не давать фронту пушек, не давать винтовок. Некоторые царские министры и генералы сами втихомолку содействовали успехам немецкой армии: вместе с царицей, связанной с немцами, они выдавали немцам военные тайны. Неудивительно, что царская армия терпела поражения и вынуждена была отступать".

Это строки из гениального творения товарища Сталина, которое явилось миру в момент победного финала Великого Очищения 1937-38 годов и превратилось в священное писание для каждого большевика. Название книги — "История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс". (Москва. ОГИЗ. 1938. Стр. 167-168) Шаг в сторону от этого канонического текста считался за побег. Конвой стрелял без предупреждения.

Кто бы осмелился после Великого Кровопускания даже помянуть добрым словом Первую мировую войну и заикнуться о необходимости держаться за её опыт, изучать её уроки?

И не только Сталин категорически отвергал окопно-траншейный опыт.