Райан взглянул ей в глаза. И грустно улыбнулся.

— Господи, как же после этого поцелуя мне удастся держать руки подальше от тебя? Я имею в виду, пока не закончу это дело.

Клеа почувствовала, что краснеет еще гуще. Она совсем забыла, зачем здесь Райан. Напоминание подействовало на нее как холодный душ. Она тут же отошла подальше, поправляя жакет и юбку.

— Мне кажется, тебе придется попытаться.

Райан вздохнул.

— Сделаю все, что в моих силах. Но, должен тебе сказать, это будет нелегко.

— За те деньги, что я тебе плачу, можешь и постараться.

Он шутливо отсалютовал ей.

— Я буду думать об этом всякий раз, когда мне захочется сорвать с тебя одежду и заняться любовью.

Они оба знали, что это уже почти произошло.

— Вот и отлично, — сказала Клеа, но внешнее спокойствие давалось ей с большим трудом.

— Ну что ж, теперь остался только один вопрос. Но, я уверен, мы решим его легко и просто, — сказал Райан, и на его губах появилась озорная улыбка.

Клеа насторожилась.

— Ты о чем?

— Надо придумать мне легенду.

— Какую легенду?

— Чтобы объяснить твоим друзьям и сотрудникам, почему мы с тобой все время вместе.

Об этом Клеа как-то не подумала. Да уж, нелегко иметь личного телохранителя. Придется как-то совмещать его с повседневной жизнью. Понадобится правдоподобное объяснение постоянного присутствия Райана у нее на работе, дома, да вообще везде. Нельзя же, в самом деле, поведать всему свету, что ее пугает и преследует какой-то маньяк. Даже себе Клеа не хотела признаваться в том, как она перепугана и нервничает. И уж подавно не стала бы говорить об этом сотрудникам и тем более клиентам фирмы.

Нет, не нужны ей такие проблемы с телохранителем. Надо сказать ему. Только не сейчас. Она еще не оправилась от пережитого страха, когда Райан сказал ей, что этот человек ночью заглядывал в окно ее дома. Может, все-таки попросить одну из сестер приехать? Ей нельзя оставаться одной, это ясно.

Но ее сестер здесь нет. Зато есть Райан.

И только страх заставил ее сказать:

— Думаю, у тебя уже есть предложение на этот счет.

— Конечно, — беззаботно ответил он. Чувствуя себя под его взглядом, как кролик перед удавом, она спросила:

— И какое же?

— Очевидное. Я — твой любовник.

— Что?!

Клеа взглянула на него так, будто Райан сошел с ума. И, наверное, это правда, признал Райан. Иначе как объяснить, что всякий раз стремление успокоить Клеа мгновенно оборачивается для них бурной вспышкой страсти?

Впрочем, сошел он с ума или нет, но то воплощение ночных кошмаров, что стояло у окна Клеа прошлой ночью, было так же реально, как сам Райан. Сигнал напарника послужил еще одним предупреждением: нельзя терять бдительность. Если бы вчера ночью он не думал столько о Клеа, то, может быть, поймал бы того психа. Именно об этом предупреждал его Майкл.

Нельзя допустить, чтобы это произошло снова, сказал себе Райан. Нельзя позволять чувству, растущему в душе, влиять на его работу.

— По-моему, это единственное достоверное объяснение, которому поверит большинство людей. Просто и изящно.

— Ни за что, — отчеканила она.

Какой противный ответ, подумал Райан, хмурясь. Но, похоже, се любимый.

— Тебе лучше побыстрее свыкнуться с этой идеей.

— Но это чистый абсурд. — Она нервно одернула жакет. — Никто не поверит, будто мы любовники.

— Интересно, почему?

— Потому что ты… — Она наконец оставила в покос жакет и взглянула ему прямо в глаза. — Потому что ты не в моем вкусе.

Райану захотелось подойти к ней и доказать, что это не так, но он только поглубже засунул руки в карманы.

— Для меня было бы большим удовольствием прямо сейчас показать тебе, кто в твоем вкусе, а кто нет, но у нас нет времени. Как только мы уладим это последнее разногласие, то поспешим по делам. — В ожидании ответа Райан начал подбирать осколки разбитых тарелок.

На несколько минут между ними повисло напряженное молчание. А потом он услышал, как ее каблучки куда-то процокали. Хлопнула дверь кладовки.

— Ты можешь назваться дворником, — предложила, вернувшись, Клеа и протянула ему веник.

— Здорово. — Он смел осколки в совок и выкинул их в ведро, которое услужливо подставила Клеа. Разобравшись с посудой, Райан помыл руки. — Еще идеи будут? — Клеа ничего не ответила, и он сказал: — Тогда придется изображать влюбленных голубков.

— Нет! — Ее зеленые глаза вспыхнули. — Ты ведь профессионал. Придумай что-нибудь другое.

На се хорошеньком личике отражались смущение и упрямство. Райану захотелось поцеловать эти сложенные бантиком губки. Но он только взял полотенце и принялся вытирать руки.

— За прошлую ночь я перебрал дюжину легенд. И отверг их все. Сойти за твоего любовника — только это сработает.

— Ох, по-моему, тебе просто это нравится, — сказала она, краснея, но теперь уже от возмущения.

Райан ухмыльнулся.

— Не могу сказать, что мне противна такая перспектива.

— А вот мне противна, — заявила Клеа. — Скажи, что ты мой брат… или кузен… или новый агент.

Он бросил полотенце на стол и поймал ее за руку. До этого Клеа беспокойно расхаживала по кухне.

— Перестань мучить свое воображение, — сказал он, сильнее сжимая се руку, когда она попыталась вырваться. — Подумай как следует! Все в агентстве знакомы с семейством Донателли и не поверят, что я твой брат или кузен. И почти столько же людей знают, что я работаю с братьями в детективном агентстве. Так что мой внезапный приход в туристический бизнес тоже никого не обманет. Кроме того, это не объясняет, почему мы с тобой вместе вне офиса.

— Но я все равно не хочу, чтобы все думали, что мы любовники.

Красивая и старомодная, подумал Райан и понял, что ему нравятся обе эти черты.

— Тогда скажи, что мы помолвлены. — Помолвлены?!

— Конечно. Все, кто был тогда на свадьбе, слышали мое предложение. Конечно, они слышали и твой ответ, но… Кроме того, ты поймала букет, а я — подвязку невесты. Все с удовольствием проглотят такую легенду. Конечно, я не верю в подобные приметы, все это чепуха, но многие верят. Мы скажем, что часто встречались последний месяц и влюбились. Я снова сделал тебе предложение, и ты его приняла.

— Эта идея даже хуже, чем предыдущая.

— Спасибо, — сказал Райан, получая еще один удар по самолюбию. — Веришь или нет, но есть женщины, которые не считают помолвку со мной плохой идеей.

Клеа высвободила руку.

— Тогда тебе лучше попросить одну из этих женщин представиться твоей невестой вместо меня.

Этого Райан уже не выдержал. Он зарычал и тряхнул ее за плечи.

— Когда ты прекратишь меня злить? Пора просыпаться, спящая красавица. Ты в настоящей опасности. И я тебе нужен.

— Ты мне не нужен. Мне вообще не нужны мужчины.

Едва она произнесла эти слова, в голове у Райана прозвучал сигнал тревоги. Ладно, решил он, с этим мы разберемся как-нибудь позднее.

— Вот тут ты ошибаешься. Я нужен тебе. — Когда Клеа снова попыталась вырваться, он только крепче сжал ее плечи. — Я нужен тебе, чтобы найти того психа.

Но она лишь гордо вздернула подбородок. Глаза вспыхивали на побледневшем лице.

— Боюсь, ты все неправильно понял. Ты мне не нужен. Я найду для этой работы кого-нибудь еще. Ты уволен.

— Как хочешь, — резко сказал Райан и отпустил ее. Злой на себя, что допустил эту вспышку, и на Клеа за то, что она се вызвала, он отошел к окну. Солнышко едва пробивалось сквозь тучи, чтобы ненадолго осветить жалкий клочок травы, который назывался газоном. Ее газоном. Здесь даже не хватит места, чтобы играл ребенок, решил он. И сам удивился направлению своих мыслей. Все вокруг было прекрасно и старомодно, в точности как сама Клеа. Может быть, он не в се вкусе, но и она тоже не принадлежит к тому типу женщин, которые обычно ему нравились. Тогда почему, черт возьми, ему так не хочется уходить отсюда? Ведь она еще сама побежит за ним и попросит вернуться.