Он так убедительно валялся на песке, что вороны приблизились к нему, приняв его за падаль. Скоро должны явиться рыбаки, чтобы снять сети, пока те не пересушились. Программа адаптации включала знания о примитивных народах, живущих дарами природы.

Птицы становились все нахальнее, подбирались всё ближе и кричали все громче, поэтому Стайс решил ожить от своего беспамятства и с убедительным стоном перевернулся, пока никто не видит. Птицы поняли ошибку и всполошились, разлетевшись в стороны. Стайс ни на мгновение не вышел из роли едва спасшегося из волн несчастного. Неважно, смотрит кто на него или нет. Пока ты веришь сам в то, что изображаешь, ты убедителен. Он тяжело пополз по песку. Сделал пару движений и опять затих, тяжело и с хрипами дыша. Глаза его были закрыты, но обостренный программой инстинкт подсказал, что за ним наблюдают отнюдь не птичьи глаза. Вороны отлетели подальше и возмущенно орали со скал.

Стайс помотал головой, словно вытряхивал из ушей воду.

Над ухом раздалось рычание и клацнули чьи-то зубы. Мозг быстро анализировал, пока руки распластались в бессилии, позволяя неведомому хищнику делать с их хозяином все, что его хищнической душе угодно. Стайс ощущал физически, как программа адаптации испаряет из его тела лишнюю воду, чтобы глаза ввалились, как у человека, измотанного борьбой со стихией. Нос обострялся, губы истончались. Кожа, пропитанная солью, натянулась на лбу, виски запали. Руки задрожали. Я готов, подумал Стайс. И перевернулся, уставясь в небо, хватая ртом воздух, словно сердцу, истощенному борьбой, грозила остановка.

– Йел-елэ! – воскликнул голос. И пес, а это был он, послушно отошел. К Стайсу подошли двое. Рыбаки, уверенно определил нос. «Точно! – подтвердил нимра. – Воняют дохлой рыбой и костром!»

Над ним зависло лицо, украшенное бородой с прилипшими рыбьими чешуйками. Человек, облегченно мелькнула мысль. А сам он тем временем тихо и обессиленно стонал. Нимра молчал, но Стайс ощущал, как партнёр собирает информацию всеми немногими доступными ему способами.

Рыбаки посовещались и, подхватив Стайса под руки, посадили его. Он немедленно уронил голову на грудь. Те испугались и снова уложили его на спину.

«Порядок, ты им не кажешься опасным. Они тебе сочувствуют.» – сообщил Юсс.

К губам Стайса приблизилась деревянная чашка с водой. Он сначала вяло глотнул, потом зафыркал, заторопился и припал к ней со стоном облегчения.

– …! – с чувством произнес один.

– Йе-йе! – немногословно ответил второй.

«Ты меня прости, конечно, Стайс, но это слишком мало для хорошей лингвы. Диалог так себе. Собака и то сказала больше.» – отозвался в голове Вендрикс Юсс.

Стайс решил ожить. Он сел и, обхватив себя руками, затрясся и застучал зубами. При этом он поднял на своих спасителей ввалившиеся глаза и тихо промычал нечто нечленораздельное.

Он уже понял, что бить его не будут – он попал к хорошим людям. Рыбаки присели рядом. Тот, что постарше, обтер лицо несчастного вонючей тряпкой, которой, наверно, имел обыкновение вытирать руки после потрошения рыбы.

Младший побежал в селение, и вот вскоре Стайса понесли на примитивных носилках в стойбище. Там за него взялись старухи: его натерли вонючим жиром, напоили каким-то чаем опять же с жиром. И прислонили к столбу напротив очага.

Он ожил и принялся оглядываться. Длинное жилище с низкой дверью, сложенное из валунов, скрепленных просто глиной. Нет окон, нет отверстия для дыма в потолке, отчего чад стелится по земле. Весь дом заполнен вонючими шкурами, моржовыми клыками, глиняной и деревянной посудой. Напротив сидела и шила костяной иглой старуха, протыкая при помощи плоского камня плотную кожу.

Тут принесли еду в широкой деревянной чашке. Куски неведомого морского зверя, перемешанные с рыбой, обильно заправленные жиром и травами. Стайс благодарно закивал, кутаясь в шкуры, которые на него набросили спасители. И принялся за еду, размышляя, за кого его тут приняли, и что его ждет в дальнейшем. Его могут сделать рабом. Могут женить на вдове из местных. Могут обменять на нож. Могут скормить собакам. Хотя, нет, это уже лишнее. «Вдова мне больше нравится» – ответил нимра.

Стайс, как положено спасенному из морских вод, тут же после еды свалился, погрузившись в глубокий сон. Мозг же его не спал. Старуха подошла и набросила на него еще одну шкуру, чтоб было теплее. Стайс был доволен. Юсс тоже помалкивал. Волк расслабился и захрапел по-настоящему – нимра все равно пробудит, если что случится.

«Эй, Волк, – пренебрежительно позвал его партнер, – а имя ты себе придумал?»

*** Он проснулся оттого, что его трясли за плечо.

Будил Стайса один из его спасителей – тот, что помладше, совсем мальчишка.

– …! – проговорил тот. «Ну ты и дрыхать, чувак!» – перевел Вендрикс Юсс.

Впрочем, программа адаптации за время сна тоже неплохо поработала и собрала неплохую лингву. «Пора вставать, пришелец!» – пересказала программа.

– Йе-йе! – отозвался он.

Ему подали новую одежду. Он заподозрил, что именно ее и шила старуха у костра. Но придраться было не к чему. К нему тут очень милостивы.

– Ты гость каяки Домнуса. – с гордостью поведал ему невысокий белобрысый паренек. Наверно, этот Домнус здешняя немаловажная фигура, догадался Стайс. «Или рыбак, больше всех приносящий рыбы» – тут же встрял Юсс.

Очень может быть. Дня три уйдет на адаптацию. А пока он чужак, которому все в новинку. Его будут охотно знакомить со всеми местными достопримечательностями, если он сумеет сделать достаточно простую мину. Хорошо бы заполучить мальчишку в гиды – молодежь всегда контактна. И Стайс с простой и радостной улыбкой посмотрел на своего поводыря.

– Тепло! – глубокомысленно изрёк он.

– Тепло. – согласился тот и тоже заулыбался.

– Вождь хочет тебя видеть. – сообщил парнишка.

И повел гостя племени к каяке вождя. Вождем был не Домнус, а какой-то старикан с рыбьими глазами, выцветшими от старости. Он сидел на простом деревянном обрубке, высокий, тощий, с костлявыми плечами и гордо поднятой головой. Совсем не по средствам, подумал Стайс. Племя-то беднее некуда.

Его подвели к старцу. И Стайс после некоторого колебания выбрал нечто среднее между простодушием и величавостью в своем имидже. Он еще не знал, кем представиться и как себя вести. Информации недоставало.

– Приветствую тебя, великий вождь. – проговорил он, нейтрально склоняя голову. И попал в точку.

– Рад видеть тебя, пришелец. – ответил вождь, который и в самом деле был о себе довольно высокого мнения.

Принесли чашки с питьем. Совсем хорошо, подумал Стайс. К его великой радости, это было не холодное питье с жиром, а нечто вроде меда, разведенного в воде. За свой желудок он не беспокоился: программа адаптации не позволит ему свалиться с примитивным расстройством кишечника.

Все присутствующие уселись на таких же деревянных обрубках, как и вождь. Простая домашняя обстановка, подумал Стайс. Ему тоже предложили чурбачок.

– Поведай нам, пришелец, откуда ты явился, – важно проговорил вождь, – какая беда с тобой случилась. Как оказался ты в воде.

Стайс вдруг вспомнил с досадой, что имени вождя он и не знает – никто ему не сообщил. И мальчик куда-то сгинул. Наверно, подразумевалось само собой, что такая важная персона известна на планете любому и каждому.

Он неторопливо и задумчиво завершил глоток и опустил чашу на колено, опершись рукой. Поднял глаза и медленно повел взглядом по морскому горизонту. Длинные растрепанные русые волосы обрамляли его исхудавшее лицо. Стайс знал, как принять достойную позу. После чего расправил светлые вразлет брови и повернулся к старику, слегка откинувшись назад, и просветлел глазами. Взгляд его стал ясным и прозрачным. Он видел нечто большее, чем рыбаки из маленького племени, затерянного на краю света.

– Мое имя, – мягко и четко проговорил он и помедлил, – Стайс Чевинк, я воин из отряда Меланнира. Терки нас разбили на подходе к кораблю пришельца. И умолк. Врать надо понемногу.