С раннего утра весь экспедиционный корпус облачился в полные доспехи – предстоял настоящий бой. Пусть победитель заранее известен, случайную стрелу или удар топором никому не хотелось встретить без защиты. Лучше быть ко всему готовым. Лагерь свернули за считанные минуты, погрузились в телеги и подгоняя бедных лошадок отправились в погоню. Кавалеристы уехали еще раньше – с первыми проблесками солнца.

Через три часа погони стало понятно, что быстро догнать неведомых авантюристов не получится, и темп снизили. Солнце уже прочно заняло свое место на небосклоне, жара стала давать о себе знать. Многие солдаты просто обливали себя водой из бурдюков, чтобы хоть немного охладиться. Еще через два часа навстречу колонне прискакал десяток кавалеристов и принес новости.

В часе быстрой езды кавалерия натолкнулась на них разбойников. Это оказались опытные и отлично вооруженные солдаты. Они перегородили дорогу, выставили щиты и ощетинившись копьями. Кавалеристы с начала хотели атаковать их, но когда из стены щитов полетели стрелы, отступили на безопасное расстояние и стали ждать основные силы.

Через полтора часа езды Виталик разглядел, наконец, противника. Разбойники перегородили дорогу в самом удобном для себя месте – с одной стороны протекала широкая река, а с другой громоздился обрыв. Чтобы обойти стену из щитов и копий, нужно было пробираться через густой лес в обход невысокой, но крутой горы. Делать этого не хотелось. В лесу могла ждать засада. К тому же это было потерей времени – заградительный отряд явно давал время каравану с награбленным уйти подальше от преследования. Но и просто так идти на копья не хотелось!

К Виталику подошел капитан Жерье.

– Сир Ветал, вы видите?

– Так и есть, сир капитан.

– Были бы маги, мы их разметали бы за минуту. Но их нет, и будут они не скоро. Ваши орудия могут разбить хотя бы первый ряд щитов?

– Конечно, сир капитан. Готовьте штурмовую группу, минут через двадцать для них будет работа.

Виталик еще раз рассмотрел противника. Щиты, копья… это может остановить конницу или пехоту. Но не картечь!

Через десять минут все было готово. Все пять орудий Виталика на узкой дороге не помещались. Два орудия зарядили зарядами картечи, поставили в ряд и стали перемещать в сторону неприятеля. Два бойца крутили колеса пушки, третий поднимал лапу лафета и тоже толкал пушку вперед. Еще трое бойцов несли в руках здоровенные щиты из простых досок, обитых толстой кожей и прикрывали «грузчиков» от стрел. Седьмым шел командир расчета. В одной руке он нес щит от стрел, в другой зажженный фитиль. Позади двух орудий, которые медленно продвигались вперед, шел Виталик с щитом и строй пехоты, в любой момент готовый броситься вперед и разить противника.

Когда от орудий до врага осталось метров 150, из за стены щитов посыпались стрелы. Сильного ущерба они не причиняли, но заставляли неприятно колотиться сердце. Расстояние было достаточным для выстрела. Виталик еще раз примерился к врагу и поднял красный флаг. Заправочный порох вспыхнул яркой вспышкой и прогремел взрыв. По внутренностям Виталика прошлась знакомая волна, желудок подпрыгнул к самому горлу, а в ушах зазвенели колокольчики. Сколько бы выстрелов он не услышал, привыкнуть к этому было невозможно.

Стена щитов отлетела назад, прошитая картечью. Бойцов из передних рядов раскидало, задние попятились, не понимая происходящего. Выжившие после залпа разбойники, а их было не меньше пятидесяти, как только пришли в себя, стали разбегаться по сторонам – никто даже не помышлял о сопротивлении. «Железная» пехота ордена, которая только взяла разбег в сторону противника с удивлением обнаружила, что догонять уже некого.

К Веталу подошел восхищенный капитан Жерье.

– Сир Ветал, вы меня удивили! Я рассчитывал, что ваши орудия проломят щиты и проредят передние ряды. Но они просто разбежались после выстрелов!

– Сир капитан, наверняка в банде много дезертиров с Тихого поля, они прекрасно помнят работу пушек. Теперь мы не скоро их встретим.

Быстра, легкая и бескровная победа подняла боевой дух корпуса на недосягаемую высоту. Кавалерия тут же ускакала догонять обоз с награбленной добычей – командир решил вернуть награблено законному владельцу быстро и в полном объеме. Это должен быть отличный ход для поднятия авторитета Железного ордена. На ближайшей подходящей поляне разбили лагерь и солдатам разрешили немного попьянствовать, само собой, не во вред службе. Офицерам, а особенно артиллеристам, было позволено намного больше.

Разбойники все еще были рядом, и часовые обходили периметр лагеря, внимательно вглядываясь в каждый подозрительный кустик. Броню никто не снимал, а оружие и подавно.

Наконец, опустилась ночь. В офицерской палатке звучали тосты и поздравления с отличной победой, бывалые вояки смотрели на Виталика с уважением и подливали бокал новые порции хмельного напитка. За палаткой солдаты дружно пели бравые песни о войнах и победах, грустные песни в этот вечер не звучали. Постепенно лагерь затих, дрова в кострах превратились в угли и со всех сторон стали раздаваться только храпы спящих людей.

Тишину спящего лагеря прервал звук сигнального рога. Он звучал, как набат, заставляя даже самых сонных солдат в одно мгновение проснуться, схватиться за оружие и выскочить наружу. У Виталика такие рефлексы за его недолгую военную карьеру еще не успели выработаться, поэтому в ответ на звук рога он только перевернулся в своем лежаке и закрыл голову подушкой.

– Сир Ветал, сир Ветал!

– Что тебе надо, дитя бездны и вонючего урга? Я сплю!

– Беда, сир Ветал! На нас напали!

– Как напали!!!

Еще не полностью проснувшись, Ветал напялил на себя кирасу, схватил шит, активировал резак и выскочил наружу. По лагерю строились солдаты, часовые осматривали все вокруг и кидали в костры сухие ветки – для света. Никакого противника, посмевшего нарушить сон экспедиционного корпуса не было и в помине. Ничего толком не понимая, Виталик подошел к офицерской палатке. Внутри нее горел яркий свет магического фонаря, что было странно – его редко включали, только во время совещаний. Даже совместные застолья проходили под свет масляных светильников.

Внутри палатки уже сидели все офицеры и маги. Кроме этого там были два артиллериста из его взвода, один из них был сержант Лербант, а на полу валялся какой-то избитый мужик уголовной наружности.

События принимали интересный оборот. Ветал подозвал к себе Лербанта.

– Лербант, что здесь происходит?

– Сир лейтенант, тут такое дело… мы с бойцами праздновали сегодняшнею славную победу. Вино, что раздавали, закончилось, ну мы и пошли к телегам нашим – запас там лежит небольшой… ну вы все равно знаете. Достали, решили там же и посидеть, как вдруг на нас из темноты набрасывается целая толпа! Мы все в броне, с оружием. К тому же мы не абы какая пехота, а артиллеристы, бывшие гвардейцы! Нас было всего пять, их семь человек. Но подготовка у них слабая и сами они хилые – не с гвардейцами им тягаться. Шестерых мы убили, седьмому бока набили и сюда приволокли.

Ветал еще раз посмотрел на неудавшегося диверсанта, понял, что допрашивать его будут долго, участие его не нужно и пошел обратно в свою палатку. Там его дожидался лежак и подушка.

С раннего утра лагерь гудел. Подробности ночного происшествия разлетелись по всему экспедиционному корпусу, дополнились яркими подробностями и разными небылицами. Ролен, принесший Виталику утреннюю кашу, уже говорил, что нападавших было не меньше дюжины и доблестные артиллеристы уложили их голыми руками. На скорую руку позавтракав, Виталик пошел в офицерскую палатку. Там уже собрался целый штаб. Адъютант капитана привел оставшихся офицеров, и заседание началось.

– Эти негодяи пытались украсть артиллерийские заряды. Неслыханная наглость! Только благодаря предусмотрительности артиллерии лейтенанта Ветала удалось пресечь кражу. Сир лейтенант, как вы догадались выставить дополнительную охрану на свой обоз?