— Товарищ майор, в районе тихо и спокойно. Местные жители сидят по домам. Задержан один прохожий…

— Кто он?

— Рабочий спичечной фабрики.

— Доставьте его сюда. Мы вынуждены задержать его до конца операции…

Пока Дуйтис и Крылов беседовали с задержанным, я прошел вдоль переулка. Солдат не видно, хотя я знаю, что они рядом, что они плотным кольцом опоясали квартал. Кругом тишина. Темный небосвод усеян звездами. Где-то в центре города вспыхивают зарницы — это иллюминация. Народ уже встречает праздник…

Ко мне подошел Жольдас.

— Держись, Володя! Смотри в оба! — Он слегка обнял меня за плечи и пошел в сторону притаившегося дома. Рядом с ним шагали еще двое.

— Желаю удачи! — сказал я вдогонку.

Прошло довольно много времени. Неожиданно к Дуйтису кто-то подбежал и взволнованно доложил:

— Появился дворник!

Я насторожился. «К дворнику недавно отправился Жольдас. Неудача?!»

Выглянул из-за угла на «ту» улицу. И в самом деле: дворник сидит на скамейке, и на его массивной фигуре, даже при слабом свете фонаря, отчетливо виден белый фартук. К нему кто-то подошел, постоял рядом и направился в нашу сторону.

Неизвестный приближался быстро. Теперь он почти бежал. Миновал переулок, где укрылась засада. «Почему не взяли? Будем брать мы!» Я уже приготовился действовать, но Дуйтис громко произнес:

— Быстрей докладывайте, Даугуветис!

Я ошибся и был доволен, что темнота ночи скрыла мое смущение. Теперь я тоже его узнал. Это был один из тех, кто вместе с Жольдасом отправился на квартиру к Тампелю.

Тяжело отдуваясь, Даугуветис произнес:

— Товарищ майор, все в порядке. Жольдас на посту! — Его грубоватый голос оборвался, и он глубоко вздохнул. Дуйтис дал ему возможность перевести дух и спросил:

— Как прошло задержание?

— С Тампелем пришлось повозиться. Здоров, как буйвол. Меня двинул кулаком — едва отдышался. Жольдас зажал ему рот, и мы втроем скрутили… В доме только жена. Ей приказали молчать, потом стали ждать…

— Короче, Даугуветис, — остановил его Дуйтис.

— Ну, в общем, у них, по-видимому, был сигнал, которого мы не знали. «Тук-тук», «тук-тук»… Я открыл, не зажигая света. Неизвестный вошел смело, мы сразу поняли, что здесь он не первый раз. Его взяли без труда. Мы привыкли к темноте, а он — нет. Пикнуть не успел. Это Долговязый. Усадили его рядом с Тампелем.

— Понятно, молодцы… Теперь приготовились! Сейчас пойдут остальные.

Я посмотрел на улицу Франко, в сторону дома Мергелиса. Уличными фонарями она делилась на несколько зон света и тени. Там, куда не доставал свет, скрывались заборы, сады, невысокие дома. Все это теперь только угадывалось.

Почти на самом углу ближайшего к нам переулка яркий фонарь осветил мощеный тротуар, невысокий деревянный забор, выкрашенный голубой краской, и свисающие с него ветви фруктовых деревьев. В глубине улицы, у следующего фонаря, на скамейке сидел мужчина в белом фартуке. Теперь я знал, что это Жольдас.

Гораздо лучше его можно было видеть из окон Мергелиса…

Вот «дворник» поднял руку, как бы поправляя фартук, и опустил ее в сторону. Сигнал был принят, и спустя 2–3 минуты от Мергелиса вышел участник совещания, не обращая внимания на «дворника», пошел направо, в сторону от нас. Это был Иноходец, его можно было узнать даже на таком расстоянии. На том перекрестке его ждут…

Все было тихо. Немного выждав, «дворник» снова поднял руку. Следующий участник шел к нам. Он быстро переходил освещенные участки улицы и неторопливо передвигался в тени. Он был насторожен. Держал руки в карманах пальто и глубоко надвинул на лоб шляпу. Время от времени посматривал по сторонам. Ничего подозрительного, видно, не улавливал.

Это был Барсук. Его я узнал только тогда, когда он показался на освещенном «пятачке» у ближайшего к нам фонаря. И сразу прикинул: «Уходят в том же порядке, как и пришли»…

Барсук проскочил освещенный «пятачок» и остановился у забора, под тенью дерева, почти возле самого угла переулка, где притаилась засада. Его не видно и не слышно…

«Что он делает? Прислушивается? Кого-то ждет? Достает оружие, почуяв недоброе?»

Барсук выжидал. Выжидали и мы. Наконец Барсук медленно двинулся вперед, показался в полосе света, все ближе к нам… Схватили. Мгновенно. Беззвучно… Руки как были в карманах, так и остались… Улица опять пустынна. Только вдали, под фонарем маячит «дворник»…

Последним показался Росомаха. Он шагал размашисто, словно он — хозяин города. Чувствовал свою силу, был уверен в себе. Росомаха шел тоже в нашу сторону.

Он был уже почти на самом углу, неожиданно, одним прыжком, махнул через забор и скрылся… В переулке вспыхнули «светлячки» — чекисты и солдаты засветили фонарями и стали шарить по забору, по кронам деревьев. Засуетились, забегали. Послышались приглушенные крики… Кто-то помчался к центру города… Росомаха бежал. Но Дуйтис был спокоен. Он вызвал командира роты.

— Взять живым или мертвым! Предупредить оцепление… Пошлите подкрепление.

Сделав нужные распоряжения, Дуйтис сказал Крылову:

— Никуда он не уйдет. Все дороги перекрыты. Пошли к фюреру!

Мы отправились туда, где на скамейке все еще сидел Жольдас…

Проводив гостей, Мергелис, вероятно, лег спать. Во всяком случае света в доме не было. Как же его лучше вытащить из берлоги? Вдруг откроет стрельбу? Крылов решил и на этот случай использовать дворника Тампеля. только теперь уже настоящего. Жольдас снял с себя передник, теплое пальто. Роль дворника он сыграл отлично. Правда, для массивности под пальто пришлось надеть телогрейку и, пока Жольдас распределял участников совещания налево и направо, он здорово взмок. Тампеля развязали, велели одеться.

— Все члены совещания видели вас на скамейке, — переводил слова Крылова Жольдас. — Они будут считать вас предателем.

— Я был здесь…

— Нет, вы были на скамейке…

Дворник сердито сопел.

— Мы давно вами интересуемся. Нам хорошо известно ваше участие в ограблении склада и убийстве солдата…

— Я не убивал!

— Где находится взрывчатка?

— У Рейтера.

— Где именно?

— Этого я не знаю.

— Ладно. А сейчас одевайтесь. Пойдете к Мергелису. Уведете пса!

Подталкивая Тампеля, подошли к дверям. Тампель позвонил. Было тихо. Мергелис действительно спал. Позвонил еще.

— Вильмар, ты? — послышался вдруг голос.

— Я, — ответил дворник.

Дверь приоткрылась. Ее распахнули, схватили Мергелиса за руки. Это был пожилой человек, почти старик, с виду немощный, дунь — рассыплется. А в глазах такая злоба!

Рядом с ним скалил пасть огромный дог, настоящая «баскервильская собака»…

— Держи его, Тампель! — скомандовал Жольдас.

Итак, с гнездом покончено. Но оставались еще Рейтер с Крюгером, не найдено было оружие. Все пойманные утверждали, что взрывчатка находится у Рейтера, но где — никто не говорил.

— Жольдас! — позвал Дуйтис. — Возьмите с собой группу оперативных работников и отправляйтесь к Рейтеру. Постарайтесь взять живьем. И обязательно найдите оружие!

— Есть!

Жольдас действовал сегодня особенно отважно и находчиво. Взять Крюгера он считал своим долгом. Увидев меня, он предложил:

— Хочешь посмотреть «свой» дом изнутри?

Я подошел к Крылову:

— Николай Федорович, разрешите мне вместе с Жольдасом?

— Отправляйся. Будь осторожен!

Вот и дом Рейтера. Позади поле, перелесок. Надо расположить бойцов так, чтобы не ускользнул никто.

Начинало светать. Легкие облака бежали по небу.

Рейтер оказался сговорчивее, чем предполагали. Увидев вооруженных людей, он не сопротивлялся.

— Где Крюгер? — спросил сурово Жольдас.

Хозяин удивленно округлил глаза.

— Никакого Крюгера я не знаю. Не верите — ищите сами.

— Поищем! — Жольдас прошел в дом, отстранив хозяина. — Сядьте на лавку!

Обшарили чердак, погреб, пристройки — Крюгера нигде нет. Жольдас возвратился на кухню, посветил фонариком. Отодвинул кухонный стол.