Виктория заставила себя не сводить с него взгляда, хотя ей очень хотелось отвернуться. Неприкрытые чувственные нотки в его голосе вызвали у нее приступ паники. На балу или в саду она могла притвориться, что ей ничто не угрожает. Но здесь…

Здесь он может сотворить с ней все, что пожелает, и спасения нет.

Она принялась четко продумывать следующий шаг. Эвенвайс, судя по его тону, слишком уверен в своей правоте, чтобы спорить с ним по поводу ее имени. И он слишком массивен, чтобы пытаться его атаковать – не говоря уже о том, что за дверью у него команда головорезов. Ее не выпустят дальше коридора, и все, чего она добьется, – это насилие над Марой или слугами, не говоря уже о самой себе.

Риск слишком велик.

Если она хочет спастись, нужно действовать осмотрительно. Единственный выход – продолжать разговор, отвлекать Эвенвайса… и молиться, чтобы кто-то пришел на помощь.

И она знала одну тему, которая, несомненно, вызовет у него живейший интерес.

– Где Хлоя? – прошептала она.

Ее резкий тон прорезал разделявшее их расстояние.

Она слышала, как Мара за ее спиной ахнула. Эвенвайс улыбнулся. Он оттолкнулся от косяка, на который опирался, и несколькими широкими шагами пересек комнату. Его темные глаза светились яростью и похотью. Он схватил ее за руки и грубо тряхнул.

– Дорогая моя, я ведь здесь именно для этого!

Она попыталась вырваться – тщетно.

– Отведи меня к ней, скотина! – рявкнула она. Все эмоции, накопившиеся за этот трудный день, вскипели внутри и вырвались на поверхность.

Он оттолкнул ее, и Виктория с трудом удержалась на ногах.

– Если бы я только мог, – вздохнул он.

Она потерла руки в тех местах, которых он касался. Он схватил ее слишком сильно, останутся синяки.

– Не притворяйтесь, что не знаете, где она. Я знаю, что это вы ее забрали.

Он улыбнулся, но в его взгляде не было ни тени веселья.

– Я хотел забрать ее. Хотел держать ее подле себя, но она не позволила мне. Что бы ты ни думала, это не я ответственен за ее исчезновение. Кто-то спрятал от меня Хлою.

Теплая волна надежды накрыла Викторию с головой. Эвенвайс слишком зол и напряжен, чтобы она ему не верила. Хлоя не в его власти.

Виктория вспомнила об Алиссе. Она говорила, что ей приходилось выручать женщин из беды. Возможно, Хлоя жива. Жива и здорова.

Эвенвайс сверлил ее взглядом.

– Я полагаю, ваш муж и его друзья могли уже раскрыть ее местонахождение. Так что вы пойдете со мной, и мы заключим дружескую сделку.

Он шагнул к ней, и на этот раз Виктория не сдержалась – попятилась. Его улыбка поблекла, когда она снова заслонила собой Мару. Та не шелохнулась. Она так долго держала за зубами свой острый язычок, что Виктория и не глядя на нее знала: Мара напугана до полусмерти.

– Вы не пострадаете, если выкажете мне уважение, которого я заслуживаю, и не доставите мне хлопот. – Эвенвайс скользнул по ней взглядом. – Но если вздумаете сопротивляться – уверяю вас, вы ощутите всю силу моего гнева.

– Вы безумец, если думаете, что я пойду с вами, – ответила Виктория с невеселым смешком. – Помочь вам заполучить Хлою? Да никогда!

Эвенвайс повернулся, перехватил на ближайшем столике хрустальную вазу и с рыком швырнул ее через всю комнату. Она раскололась о дверь. Осколки брызнули во все стороны. Виктория попятилась, закрывая лицо рукой. Мара со сдавленным криком вцепилась в нее.

– Не играйте со мной, – сказал он неожиданно мягко. Доброты тем не менее в голосе его не было ни на грош. – У меня есть разные способы убеждения.

Виктория с молчаливым вызовом вздернула подбородок.

Эвенвайс склонил голову:

– О, вижу, вы смелая и думаете, что вынесете любое наказание из тех, что я вам приготовил. Но что насчет вашей подружки, которая трясется, как котенок? Она вряд ли останется также мила после того, как мои ребята над ней поработают.

Мара со свистом втянула воздух. Виктория потянулась к ней, чтобы успокоить. Зря она старалась задержаться в доме. Никто не придет. Глупая надежда. Джастин слишком зол. Он не станет искать встречи с ней еще несколько дней.

Судя по разговорам, Калеб должен был следить за домом. Но так как он до сих пор не примчался на помощь, нужно признать, что он либо ранен – либо больше не на посту.

А если никто не придет, самое лучшее, что она может сделать, – отправиться с Эвенвайсом и дать Маре шанс убежать и предупредить Джастина.

– Что ж, хорошо, – прошептала она, пожав ледяные пальцы Мары, и направилась к Эвенвайсу.

Мара схватила ее за руку:

– Нет! Нет!!! Не делай глупостей!

Виктория повернулась к ней и освободила руку. По лицу Мары ручьями бежали слезы, бледные губы дрожали. Она никогда не видела свою сильную подругу такой напуганной. Виктория попыталась утешить ее улыбкой, но все, что ей удалось, – это вызвать у подруги прерывистый всхлип.

– У меня очень преданная горничная, – пояснила она, не глядя на Эвенвайса.

Она смотрела Маре в глаза, надеясь, что даже сквозь страх она сможет прочесть смысл ее взгляда. Если Эвенвайс догадается, что Мара гораздо больше, чем простая служанка, он возьмет и ее тоже.

Она вновь обратилась к нему:

– Но она не станет драться с вами. И я тоже. Если вы оставите всех моих людей здесь целыми и невредимыми, я пойду с вами, не доставляя неприятностей ни вам, ни вашим людям. Просто не вмешивайте моих слуг в свои дела.

Эвенвайс оглядел ее с ног до головы, не упуская ни малейшей детали. Он считывал ее реакции, пытаясь понять, лжет ли она. В конце концов, он кивнул.

– Не вижу причин брать кого-то, кроме вас, – заключил он. – Ведь Бэйбери любит вас.

Она вздрогнула. Но если эта ложь сохранит ей жизнь и убережет слуг и Мару – что ж, она не станет спорить.

– А теперь мы с моими людьми совершим последние приготовления к отъезду.

Эвенвайс указал ей на дверь с куртуазным поклоном, будто приглашал на прогулку в карете по Гайд-парку. От такой перемены в настроении ее бросило в дрожь. Он очень, очень опасный человек.

И ей остается лишь надеяться, что удастся спастись от него прежде, чем она станет его жертвой.

Джастин соскочил с лошади еще до того, как она остановилась. Он был уже на середине лестницы, ведущей в дом, где находилась Виктория – Уиттинхем не отставал, – когда карета Шоу подкатила к крыльцу.

Он не стал дожидаться друга, ногой выбил входную дверь и ворвался в тихую переднюю. Никто из слуг не вышел на шум. Ни один голос не прорезал тишину дома.

Его сердце упало.

– Виктория! – крикнул он в пустоту, отчаянно стараясь сдержать приступ паники. – Виктория!

Уиттинхем обошел его:

– Я проверю наверху!

В дом вбежал Шоу. Недоумение отпечаталось на его лице.

– Что, черт возьми, происходит? – спросил он. – Слуга, которого ты послал за мной, ничего не смог толком объяснить.

Джастин мельком взглянул на друга:

– Он наверняка рассказал тебе все, что знал, – другое дело, что известно ему не много. Виктория может быть в руках Эвенвайса.

От этих слов, произнесенных вслух, у него скрутило живот, и желчь подкатила к горлу.

– Что?! – потрясенно воскликнул Шоу.

– Позже объясню! Просто помоги мне в поиске.

Если Шоу и нуждался в более детальной информации, он не подал виду – только хлопнул друга по плечу и направился к задним комнатам. Джастин распахнул несколько дверей прямо по коридору, заглядывая в столовые, библиотеки и гостиные. Кое-где валялась перевернутая или разбитая мебель, но людей он нигде не находил.

Досада, перемешанная со страхом, почти достигла пика, когда из задней гостиной он услышал невнятные звуки. С бешено бьющимся сердцем он бросился туда и распахнул дверь. Увидев, что творится внутри, он остолбенел.

На стуле в центре комнаты сидела Мара Фарнсуэрт – со связанными за спиной руками и кляпом во рту. Их взгляды встретились, и она издала сдавленный крик.