Аппетит нормандца куда-то исчез, но он заставил себя есть и при этом благодарно улыбаться.

— Бьерн женился. После всех моих странствий я понял, что не хочу жить в том месте. Чем больше я думал обо всем этом, тем яснее понимал, что Согнефьорд никогда не был моим домом. А семья, которая воспитала меня, вдруг стала мне чужой. Так что, оставив своего друга с женой, я отправился искать свой дом.

— И нашли? — спросила Бренна, кладя руку на его колено.

Поставив миску, Йоранд заключил ее лицо в свои ладони.

— Я не знал, каким должен быть мой дом, пока не встретил вас, Бренна. Думаю, что и вы что-то почувствовали тогда, в первый раз, когда назвали меня Кифи Марфи. Тогда вы помогли мне понять, кто я, а также каково мое место в этом мире. Вы стали моей надежной гаванью, — произнес Йоранд и поцеловал жену. — Теперь я уже не пойду в викинги.

— Никогда не говорите такого женщине, — прозвучал голос из темноты. — Если только вы еще мужчина.

Йоранд вскочил на ноги и оттолкнул Бренну в сторону. В следующее мгновение у него в руке появился кинжал.

«Глупец!» — обругал себя нормандец. Он совершенно забыл, что окрестности Дублина патрулируются отрядами викингов. И почему он потерял бдительность?

Перед ним стояли четыре человека примерно его комплекции, только увешанные оружием. Когда они вышли из тени, Йоранд понял, что их лидер ему знаком.

Высокий здоровяк размахивал над головой дубиной, ощетинившейся шипами. Сделав пару махов, он прорычал, злобно хихикнул и вдруг замер. Дубина опустилась на землю.

— Пусть Локи покарает меня! — воскликнул он. — Йоранд! А мы думали, что ты погиб.

— Пока еще нет, — мрачно ответил Йоранд.

Человек сделал шаг вперед и, хищно улыбнувшись, сжал в приветствии предплечья Йоранда.

— Добро пожаловать домой, — произнес он и повернул голову в сторону Бренны. Даже в неверном свете костра Йоранд увидел, что она побледнела. — Кого ты привез с собой?

— Это моя жена, Бренна, — спокойно ответил Йоранд и тут же представил незнакомца: — Бренна, это Торкилл, мой тесть.

Только в этот момент Бренна смогла перевести дух. Она тряхнула головой, чувствуя, что не может сообразить, что к чему. Сладковатый воздух ночи ворвался в ее легкие, проясняя сознание.

— Что?! — спросила она, чувствуя, что язык не повинуется ей. — Что вы говорите?

— Это Торкилл, мой тесть, — повторил Йоранд. — А его дочь, Сольвейг, моя жена.

Эти страшные слова ворвались в ее сознание и вихрем пронеслись, внося сумятицу в мысли. Открывшаяся правда пронзила ее сердце, как стрела охотника.

Торкилл смотрел на нее, словно оценивая ее формы. Под его взглядом Бренна представила себя племенной кобылой — еще одной кобылой в стаде Йоранда. Наконец в синих ледяных глазах предводителя загорелся похотливый огонек. Именно этот огонек она видела на лице Йоранда в первые дни. Бренна ощущала, как что-то сжимается в ее животе, но страха не чувствовала. Сейчас она вообще ничего не чувствовала.

Она вспоминала тот день, когда одному из ее соплеменников, старику Симусу, в бою отрубили ногу. Его противник, вооруженный редким испанским мечом, сделал это так чисто, что Симус не понял, что потерял ногу, пока неожиданно для себя не упал. Так по крайней мере рассказывали мужчины.

Ее отец с воинами бросились поднимать его и перетягивать ногу ремнем. То, что он ранен, Симус осознал, лишь когда ему прижгли отрубленную ногу. Он вопил подобно демону, а потом долго бредил.

Сейчас нечто подобное Бренна чувствовала в своем сердце. И знала, что в момент прозрения будет очень больно и горько. Она заставила себя сделать глубокий вдох. И невыносимая боль начала затоплять ее сердце.

Когда она снова посмотрела в глаза Йоранда, ей показалось, что на нее смотрит неизвестный ей человек, хотя его глаза были такими родными и знакомыми.

— Бренна? — окрикнул Йоранд.

Голос его звучал как прежде, словно ничего не случилось, словно мир вокруг нее только что не разрушился в одно мгновение.

Бренна вскочила на ноги и побежала из круга света, который отбрасывал их походный костер. Ноги сами несли ее к лодке. В лунном свете она нащупала узел на веревке. К ее горлу подкатила тошнота, и на мгновение она замерла, заставив себя медленно вдохнуть и выдохнуть сырой, прохладный воздух. Ей совсем не хотелось добавлять к этому своему позору еще и новый. Бренна слышала, как через перелесок пробивается Йоранд, однако так и не подняла взгляда, пока он не схватил ее за локоть.

— Бренна, скажите же что-нибудь.

— А что сказали бы вы?! — гневно воскликнула Бренна.

Она отдернула руку. Душевная боль была столь велика, что она искала спасения в гневе. Бренна пыталась развязать узел, но все было тщетно. Узел не поддавался.

— Благодарна за знакомство с Торкиллом, хозяином Дублина. Теперь ты будешь делить меня со своим тестем.

— Ты все не так поняла, — ответил Йоранд.

Как же Бренне хотелось в ту минуту испепелить этого нормандца до горстки пепла!

— А как же быть с вашими обещаниями верности? — спросила она, бросая в лодку тяжелую веревку, с которой наконец справилась. Веревка звучно стукнулась одно лодки.

— Я и не предполагал, что такое возможно, — ответил Йоранд. — Я вообще не помнил своего прошлого.

— Сдается мне, что к тому же были еще и не в себе, — ответила Бренна, пытаясь столкнуть лодку на воду. Но та стояла как скала.

— Вы первой сказали мне тогда про эту возможность. Разве не помните? Кто настаивал на коротком браке — так, на всякий случай, — прежде чем мы обвенчались?

«Проклятие! Он прав, насколько он прав!» — подумала Бренна.

Она развернулась и уже спиной попыталась столкнуть лодку на воду. Однако Йоранд, наделенный медвежьей силой, ухитрился тогда вытащить лодку из воды почти на половину длины. Несмотря на все усилия, лодка сдвинулась только на пару пальцев.

— Бренна! — хриплым от отчаяния голосом взмолился Йоранд. — Посмотрите же на меня.

Бренна вдохнула воздух и заставила себя поднять взгляд. Боль, которая была написана на его лице, снова ранила ее сердце.

— Клянусь, я не хотел заставлять вас страдать.

«Слишком поздно», — подумала она.

Йоранд придвинулся к ней, но она отпрянула назад. Боль, вновь появившаяся на лице Йоранда, подсказала ей, что он действительно страдает от ее желания уплыть отсюда. Она хотела смягчить его страдания, но никак не была согласна приносить себя в жертву его душевному комфорту. Она решила, пусть лучше разобьется ее сердце, чем она будет с ним.

— А я вам верила! Я пошла на этот брак, думая, что вы не имеете никакого прошлого. Но где-то в глубине души я знала, что прошлое у вас должно быть. О сколь многом я забыла!

Бренна сжалась, не в силах унять дрожь. Внезапно ее осенила новая мысль.

— И когда же к вам вернулись воспоминания? Я полагаю, это появление Торкилла разбудило в вас память о его дочке?

— Нет, — признался Йоранд, нахмурив брови. — Не буду обманывать вас, Бренна: Я все вспомнил той ночью, когда вы ударили меня по голове. Тогда я вспомнил все.

— Но это было много недель назад. Зная, что нас ждет, вы позволили мне строить планы, словно ничего не случилось! Да это… — Захваченная эмоциями, Бренна не могла даже найти слов. Теперь события недавнего прошлого предстали перед ней в ином свете. Она вспоминала те безудержные любовные ласки, которые так восхищали ее. Она чувствовала себя тогда такой беззащитной, но страха при этом не испытывала. Теперь же внутри ее все, казалось, было перекручено морскими узлами.

— Вы использовали меня, — прошептала она, не осмеливаясь высказать в полный голос столь отталкивающую правду.

— Никогда! — ответил Йоранд и попытался заключить ее в объятия, но она оттолкнула его. — Все, что между нами было… все было по-настоящему. Разве вы не помните, как я неожиданно для вас предложил не ехать в Дублин? Это потому, что люблю вас, Бренна.