Литмир - Электронная Библиотека

Представитель Департамента Средств Магического Транспорта: Хотите, я хоть сейчас придумаю развлечение. Вот, пожалуйста, пусть авроры кого-нибудь из руководителей Упивающихся смертью предъявят. А если еще МортсМорде в воздух запустить, будет очень эффектно.

Представитель Группы Надзора за Соблюдением Магического Правопорядка: Несерьезное отношение к важным вещам не красит представителя Департамента Средств Магического Транспорта. Мы не в Древнем Риме, чтобы врагов на арену выпускать. У нас цивилизованная страна, и все имеют право на справедливый суд.

Представитель Департамента Средств Магического Транспорта: А кто спорит? Я и говорил о суде. Об открытом суде над верхушкой Упивающихся. У нас, что, никого нет? Плохо работаете, авроры.

Представитель Группы Надзора за Соблюдением Магического Правопорядка: Кто у нас есть, а кого нет, вас не касается. Если нужно будет, найдем.

Министр: Суд — это неплохо. Но спецэффекты лучше. Кто предлагается? Франция и Япония? Пригласим французов. Японцам еще к нашему часовому поясу привыкать. Не заснули бы в ответственный момент. Представитель Департамента Магического Спорта и Состязаний, отправьте приглашение от моего имени! Группе Надзора за Соблюдением Магического Правопорядка в качестве резерва готовить открытое судебное заседание.

* * *

Сегодня я на дежурство явился на полчаса раньше срока — не смог усидеть дома. С утра мне нужно было систематизировать записи в журнале наблюдений. Если бы не эта работа, то я бы примчался еще раньше. Грег с тревогой посмотрел на меня. Моя попытка скрыть возбуждение оказалась неудачной и еще больше его насторожила. Я даже знаю причину подозрительности моего приятеля. В нашем отделении все знают, что во время интенсивного курса лечения я совсем не ухожу домой. При этом и другим нашим медикам приходится работать интенсивней: все остальные пациенты остаются на попечение моих коллег. Их рабочий день ощутимо затягивается. А как же иначе? Остается два врача вместо троих.

Я успокаивающе помотал головой. Нет, я по другой причине пришел раньше времени.

А по какой? Ну-ка признайся, из-за кого дома не сидится!

Грег просиял, не иначе его роман переходит в следующую стадию. Если пока я переодеваюсь, он придет поделиться успехами, то ничего серьезного нет. А вот если не придет… Стоило только подумать — вот и он, доктор Фингрид собственной персоной. Сейчас будет расписывать, какая у него классная очередная крошка. Он остановился у окна — это что-то новенькое! Неужели все так серьезно? Неужели на лирику потянуло?

— Невилл, я, кажется, пропал, она такая…

— Она? Или ее папа? — уточнил я.

— А причем тут папа? — Грег посмотрел на меня с изумлением. Вчерашний свой настрой он забыл напрочь. Похоже, его увлечение набирает обороты. Ну и что? И хорошо! Может, перестанет порхать от одной женщины к другой!

— Знаешь, у нее есть двоюродная сестра. Давай я тебя познакомлю?

Так, в порыве доброты, охватившей моего приятеля, он и мне желает счастья… Семейного. Спасибо, конечно. Но я не могу представить себе какую-то чужую женщину в качестве жены. Вот если бы он заговорил о… медленные уверенные движения рук, всегда спокойное лицо, всегда такая аккуратная, надежная. Вот с Ингой я бы мог не расставаться никогда!

Я вздохнул и, оставив Грега предаваться сладким грезам о предстоящем свидании, приступил к работе. Так, сначала нужно взять у Инги папки с историями болезни.

Но когда я подошел к столу медсестер, то кроме Инги обнаружил там еще и Эльзу. А я-то думал, что она уже ушла! Надеюсь, что идею об автографе Гарри Поттера она уже забыла. Иногда эта немка бывает на редкость упорна. Ладно, потерплю.

Инга что-то шепнула, и Эльза исчезла. Чувство облегчения, которое я испытал, вызвало мимолетную улыбку моей медсестры. Ведь как хорошо она меня изучила, диву даюсь!

— Мисс Грулл, добрый вечер.

— Добрый вечер, доктор Лонгботтом.

Инга улыбнулась, и я почувствовал, как поднялось мое настроение. Я открыл журнал наблюдений — Грег ничего важного не записал. Его наблюдения уместились на половинке страницы. Пока я их читаю, наблюдаю за Ингой. Как она уверена в себе, какие у нее точные размеренные движения. Я мог бы стоять здесь очень долго, жаль, что Грег был так лаконичен, и записи быстро кончились.

Что ж, пора начинать обход — меня ведь ждут больные. Забрал папки с историями болезней и пошел привычным маршрутом.

Анита Смит находится в подавленном настроении. Бодрится. На вопрос: «Как дела?» ответила, что все в порядке. Как будто я не вижу, что она лжет. Подожду денек, если и правда все в порядке — я увижу.

У мистера Вилля опять неритмичное сердцебиение. Уже второй день. Может, он переживает из-за того, что его никто не навещает? Что у него с родными? Нужно бы попросить Ингу — пусть узнает все, что можно, о семейных делах нашего больного.

Дальше две пустые палаты ожидают своих следующих обитателей. Пусть ждут подольше. Я буду только рад!

В последней палате на «пятой авеню», как обычно, все тихо. Привычные, холодные, чужие лица. Никаких чувств, никаких эмоций. Мама, папа, где вы? Как вернуть вас?

Мне кажется, что в этой палате тишина звенит… Нужно сменить микстуру в капельнице. Инга, конечно, все приготовила, но я медлю. Страшно нарушить неподвижность этой комнаты. Особенно трудно сделать первый шаг… Нужно подойти к кроватям. Пора, пора начинать последний цикл лечения… А потом? Что делать потом? Хорошо советовать: не делай ошибок. А что делать?

После посещения этой палаты мне всегда хочется на улицу. Туда, где много людей, где много шума, где много движения, где чувствуется жизнь. Туда, где нет места несчастьям, изуродованным душам, жертвам Упивающихся Смертью. В шумной толпе никому нет дела до меня, никому я ничего не должен, никто от меня ничего не ждет.

Но сегодня посещением палаты родителей обход не был закончен. Еще нужно было зайти в бокс возле кабинета начальника. Посмотреть, как себя чувствует тот Упивающийся Смертью. И кто скажет, что несправедливо требовать око за око, душу за душу?

Я проскочил мимо кресла возле дверей. В нем, кажется, кто-то сидит. Но это неважно. Важно то, что я сейчас увижу. Есть справедливость на этом свете или нет?

При неярком свете одинокой лампочки я еще издали увидел, что здесь все обстоит совсем иначе — этот пациент тоже лежит с закрытыми глазами, и на этом заканчивается его сходство с теми двумя. Здесь душа никуда не ушла. Она только дремлет, караулит. Вот разбужу его, и он будет таким, каким был всегда: бессердечным и несправедливым. Как я раньше этого не замечал: у него же Круциус должен хорошо получаться! Он ведь тоже, наверное, авроров пытал… или убивал.

Чьих родителей Ты разума лишил? Кого Ты сиротой оставил? Кто из-за Тебя никогда не мог дозваться своей мамы? Тебе никогда не мешал спать крик:

— Мама, где ты? Когда ты вернешься? Мама!!!

Не буду я его сегодня будить… Не могу его видеть… Не могу его лечить… Надо отказаться… Должен же доктор Клиффорд меня понять? Что у нас, других медиков нет!

Ноги сами вынесли меня в коридор. Если я опять Инге ничего не скажу, будет странно.

— Мисс Грулл, я буду в ординаторской. Пациенту из бокса повторите все процедуры по вчерашним назначениям, позже все, что нужно, я впишу в журнал.

Сейчас мне было трудно смотреть даже на Ингу… Только закончив свое распоряжение, я поднял на нее глаза… А она опустила свои… Неужели она понимает, что я чувствую? Кажется, она живет с отцом… А тогда не должна она меня так… понимать… Да и не нужно мне этого.

Я ворвался в комнату и с досадой захлопнуд за собой дверь.

Когда-то давно я бы все отдал за сочувствие, за то, чтобы кто-нибудь разделил со мной горе. А сейчас я уже привык. Привык я! Привык…

За окном угасал день, уходил в никуда. Начинающиеся сумерки медленно гасили яркие краски и резкие звуки. И мое возбуждение, мое возмущение несправедливостью судьбы незаметно угасало.

6
{"b":"118937","o":1}