– Нет уж, – фыркнула мама, – не будет тебе четвертого сезона, пока не перестанешь орать по ночам 'Нажми на кнопку, придурок, сейчас остров рванет!'.

– Ты ведь шутишь? – подозрительно посмотрела я на маму, – скажи что это не так, ну пожалуйста…

– Именно так, – упивалась матушка моим смущением, – дядя Влад аж на кровати подскочил. Я уж не знаю, что ему приснилось, и почему он так отреагировал на твой крик, но первое, что он у меня спросил, так это сколько минут осталось и почему не пищит сирена. Ну ты не смущайся, моей первой мыслью было то, что я не помню код, так что лежать нам всем в соседних палатах.

– Шутишь? – расхохоталась я, – или действительно так?

– Абсолютно, – улыбнулась мама, – кстати, ты опять полуночничала, что ли? Вот почему ты не можешь посмотреть фильм или почитать книгу днем? Почему обязательно ночью надо? Я боюсь думать о том, что тут будет твориться летом. Ты перейдешь на сон днем, по-моему. Будешь засыпать, когда пора вставать и просыпаться, когда все уже спать легли.

– Скорее всего, – хихикнула я, – так что надейся, что на каникулы я забуду ноутбук в Москве. Я, конечно, такого не допущу, но надежда умирает последней, верно? Кстати не надо ля-ля, я легла спать в десять часов. А почему ты спросила?

– Потому что на часах половина шестого вечера, – укоризненно показала мама взглядом на часы, – я тебя очень прошу, больше никакой работы в ночную смену.

– Я проработала там всего несколько дней, – фыркнула я, – и до сих пор терпеть не могу фальцовку. Так что расслабься, больше не буду. Ну, в этом учебном году точно.

– Вот и ладушки, – кивнула мама и пошла в комнату, но внезапно остановилась на пороге, что-то заметив, – где такое кольцо красивое купила?

– Какое? – не поняла я. Мама молча указала на мою правую руку, я вспомнила про подарок и мысленно застонала – ну вот что стоило снять его? Или на другой палец одеть?

– Да это так… Подарок, – смутилась я, – мам, я поеду кататься, ладно?

– С бензином все в порядке? – вздохнула мама, – масло поменяла?

– О, спасибо большущее, что напомнила, мне через пятнадцать километров масло менять надо, – обрадовалась я, – да, бензина полный бак – заправлялась, когда последний раз в магазин ездила. Так я поехала?

– Шлем только одень, – махнула рукой матушка, – один вопрос можно?

– Давай, – пожала плечами я. Если спросит про тормоза и аккумулятор, то предложу ей прокатиться и самой все проверить. После того, разумеется, как сама все проверю десять раз.

– Вы предохраняетесь? – решившись, спросила мама, – и… я правильно поняла, что означает местоположение кольца? Безымянный палец это ведь неспроста. Ты не думай только, что я давлю на тебя, но тебе не кажется, что в семнадцать лет рановато начинать половую жизнь и планировать замуж выходить?

– Тьфу, мам, одни гадости на уме, – в сердцах воскликнула я, – я его сама одела на этот палец, на все остальные он просто не налезает. Куплю цепочку – буду на ней носить, дабы избежать лишних вопросов. Ну смотри – кольцо же серебряное, о чем ты подумала?

– Я не первый день на свете живу, – покачала матушка головой, – и помню про твою аллергию на золото. Если не хочешь говорить – не надо, но на следующие выходные приводи его на знакомство.

– Чушь несешь, – поморщилась я, – это кольцо – прощальный подарок, мы решили расстаться.

– Знаешь, Рысь, иногда мне кажется, что я родила непроходимую кретинку, – разозлилась мама, – так мало хороших людей на свете, а ты еще и обижаешь его. Очень глупо с твоей стороны. Вот встретишь какого-нибудь козла, будешь жалеть, что так нехорошо поступила с твоим Ассилохом, а будет поздно. Да и пора уже встречаться с мальчиками, не находишь? Ты через полгода совершеннолетней будешь, а что будет дальше? Не подумай, что я гоню тебя замуж, но одной быть – последнее дело. Нет, я помню стих Омара Хайям, и ты, надеюсь, тоже, но все-таки быть одной не очень хорошо. У тебя друзей нет, молодого человека нет, ты считаешь это нормальным? Когда ты была маленькой, я радовалась, что ты много читаешь, но то, что ты все время проводишь в обществе книг – это уж слишком. Вот что ты сейчас читаешь?

– Миронова 'Я был на этой войне', а что?

– Да ничего! Ты же де-во-чка! Ты должна мальчиками интересоваться, косметикой, одеждой, я про учебу сейчас не говорю, отложим на потом, – всплеснула руками матушка, – а ты чем занимаешься? Ходишь в тир, фехтованием своим занимаешься, в скутере своем копаешься, будь он неладен. Сколько раз ты перебирала двигатель?

– Три, а что такое? – я поняла, что мне надо побыстрее валить из дома – разборки набирают масштаб, – но его нужно было перебрать! Когда мы только купили скутер, там ни одной гайки по-человечески не было закручено, барахлил холостой ход, и постоянно летели предохранители из-за кривой электроники. Зато теперь летает! Ты знаешь, что у меня полетел второй предохранитель за тридцать километров до деревни? Хорошо, у меня медная проволока была, ее накрутила, а если бы не было? Если бы не знала, что делать? А про Миронова и слышать не хочу ничего, тебе тоже не мешало бы почитать эту книгу!

– Для того, чтобы разбираться в мотоциклах, мужчины созданы! – взывала мама, – ну в каких облаках ты витаешь? Спускайся на землю уже! Хватит всей этой мути с оружием, фентези и магов с вампирами, ничего этого нет! Но есть жизнь, и ее надо как-то прожить, а еще лучше – не как-то, а хорошо!

– Мне и на Луне неплохо, – рассержено фыркнула я, – все, уехала кататься, не жди, буду поздно.

– Стой! – донеслось из кухни, но я уже пулей летела в гараж, на ходу застегивая косуху, сдернутую в с вешалки. Препираться дальше я не видела смысла – приведет лишь к тому, что мама опять будет пить валокордин, а я драться со стенкой, снимая напряжение. Когда-нибудь я себе все пальцы переломаю после особо крупной ссоры, честное слово.

Скутер завелся с пол-оборота, я выкатила его из гаража и, не прогревая, выехала за участок. Отъеду на другой конец деревни, там заглушу, а потом прогрею нормально.

Как всегда, после довольно долгого перерыва, первые пару минут я чувствовала себя за рулем не совсем уверенно. Скутер у меня довольно новый – 17 мая год с момента покупки исполнится. Несколько раз я его чинила сама, один раз пришлось везти в ближайший городок Калязин, в мастерскую – один пьяный придурок на квадрацикле без предупреждения дал задний ход, когда я ехала за ним. А с тормозами на тот момент у меня были небольшие проблемы – у меня их не было. В общем, на переднем колесе у меня образовалась красивая восьмерка, доставившая мне немало проблем при транспортировке скутера до мастерской. Как назло, тормоза я починила на следующий день, просто кое-что отошло. Ехать на нем собрался до Калязина дядя Влад, до конца не веривший в то, что проблема довольно серьезная – если разгоняешься больше шестидесяти километров в час, а потом тормозишь, то руль начинает мотаться вправо-влево с дикой силой. Выявила я эту проблему, когда ехала на семидесяти пяти… Спасла реакция и сильные руки, не давшие рулю вырваться и унести меня в канаву или под колеса встречной машины. Весело, в общем.

Прогрев скутер и развернувшись, я выехала на шоссе в сторону Москвы. Первые пять километров – сущее мучение, дорога такая, словно ее бомбили. Вспоминается анекдот: водитель троллейбуса поздно ночью возвращается в парк, его каким-то образом тормозит 'новый русский' и просит подвезти его до дома за десять тысяч долларов. Водитель соглашается, они едут, заканчиваются провода – переходят на аккумулятор. А дорога все хуже и хуже. И вот, подъезжают к такому участку дороги, на котором разве что БТР проедет. Шофер в ужасе: вас что, бомбили? 'Новый русский' отвечает: нет, это я вчера на метро возвращался.

Вот такое ощущение, что где-то в окрестностях завелся один такой любитель метро…

После Воронцово дорога улучшилась, везде чернели заплатки, изредка попадались длинные участки нежно-розового асфальта. Не знаю уж, что это за холера, но ни одной щелочки на нем никогда не образовывалось. Красота. На такой дороге можно и все восемьдесят взять, а на спуске все восемьдесят пять. Больше мой скутер не мог взять просто физически.