Он взглянул на Магоцци:

– Если вы правы, то для закрытия дела мы с Маклареном должны доказать, что мужчина, которого мы оба очень любили, убил Арлена Фишера.

– Правильно. Нам с Джино тоже нужно такое доказательство, поскольку все связи и дела Мори с его друзьями могут нас вывести на их убийцу.

– Получается, мы как бы над одним делом работаем.

– И у нас такое же мнение.

Макларен согнулся над столом, опустив голову на сложенные руки. Когда он ее поднял, то напомнил Магоцци мальчишечку в детском саду, не желающего просыпаться.

– Не знаю, что со всем этим делать, – проговорил он. – Полжизни ловил плохих парней, теперь вдруг не пойму, кто есть кто. Думал, на Мори Гилберте мир держится.

– Для многих так и было, – напомнил ему Лангер. – Он спас множество жизней, Джонни.

– Правда. Спасал жизни в будние дни, а по выходным отправлялся убивать. Мне это как-то не нравится. Скольких людей надо спасти, чтоб искупить убийство? Хуже всего, что, с одной стороны, я себе говорю, ладно, если он это делал, пускай. Сидел в Освенциме, господи помилуй! А с другой стороны, с точки зрения копа, не могу с этим согласиться.

– Оставь пока, Макларен, – посоветовал Джино. – Мы все сейчас в одинаковом положении. Надо перестать думать о мертвых убийцах и подумать о живом. Он еще где-то здесь.

Макларен вздохнул, распрямился.

– Ладно. Слышу. Что дальше будем делать?

Глория стояла в центральном проходе – крупная черная зловещая фигура, – впервые в жизни слушала, не вставляя ни слова. Удивлялась Макларену – во-первых, у жалкого дурачка вдребезги разбито сердце, и он неподдельно страдает; во-вторых, слюнтяй открыто в этом признается. Какое у него огорченное личико в минуту отчаяния… Как у одинокого эльфа-сапожника с золотым шиллингом в кошельке из книжки с ирландскими сказками. Она тихонько скользнула к своему столу, когда Магоцци снова вернулся к делу.

– Вижу три варианта, – начал он. – Либо Мори Гилберт, Роза Клебер и Бен Шулер убивали нацистов, либо были наемными убийцами, либо они абсолютно невинные жертвы какого-то местного психопата, уничтожающего бывших лагерников, а их совместные путешествия – просто фантастическое совпадение.

– Черт побери, Магоцци, – не выдержал Макларен, – хватит шарахаться из стороны в сторону! Ты всех нас убедил, что они убивали нацистов. Почему отсюда не плясать?

– Потому что у нас сейчас стрелок в городе. Первейшая задача – выявить и остановить его, пока он еще кого-нибудь не убил. Если вариант с убийствами нацистов верен, надо искать или члена семьи, видевшего, как наши старики убивали кого-нибудь из его близких, или того, кого они выследили и упустили, а потом он вернулся, чтобы первым успеть.

– То есть какой-нибудь старый нацист? – переспросил Макларен.

– Почему бы и нет? У нас ведь стариков убивают, разве убийца не может быть стариком?

Лангер закрыл глаза, думая, что все снова и снова идет по кругу. По бесконечному.

– А если они наемные убийцы, – вставил Джино, – может быть, надо искать связи с мафией, а если у нас работает маньяк, придется не одну гору свернуть.

– Правильно, – кивнул Магоцци. – Причем у нас нет ни времени, ни сил рассматривать все три возможности сразу, поэтому, прежде чем сосредоточиться на одном направлении, надо полностью убедиться, что оно правильное, иначе киллер от нас ускользнет. Поскольку нацистский вариант всем нравится, рассмотрим его в первую очередь. Надо либо его подтвердить, либо опровергнуть, на что у нас, по-моему, есть всего пара часов, поскольку стрелок убивает в день по человеку, и к десятичасовым новостям нам предстоит обнаружить еще один труп.

– Что же будем делать, черт побери? – проворчал Макларен.

– Мы с Джино с бумагами едем к Грейс Макбрайд. Я изложу версию, может, она сумеет помочь. Тем временем имеются два места преступления – дома Розы Клебер и Бена Шулера.

– Там уже поработали криминалисты.

– Да, но тогда они были жертвами, а не потенциальными убийцами. Осмотрите места с другой точки зрения. Поезжайте с парой дежурных, снимайте печати, вызывайте бригады, переворачивайте все вверх дном. Ищите сорок пятый калибр, а заодно любые документы.

– Да ладно, – хмыкнул Макларен. – Кого бы они ни убили, не стали бы хранить улики, свидетельствующие против них.

– Профессионалы не стали бы, – спокойно заметил Лангер, – а если они убивали нацистов, вполне могли держать списки. На память потомкам. – Он перевел взгляд с Джино на Магоцци и с сожалением добавил: – Питомник тоже надо обыскать.

Джино кивнул:

– Мы уже обсудили это с окружным прокурором, пока вы обедали. Места убийства Клебер и Шулер по-прежнему ограждены, можно пролезть под лентами, а вот дом Гилберта совсем другое дело. Места преступления фактически нет, только теплица и площадка перед ней, которые были открыты после обследования криминалистами. Значит, нужен ордер, а с тем, что у нас имеется, его никогда не получишь.

– Можно Лили попросить, – предложил Макларен.

Джино хмыкнул:

– Конечно. Здравствуйте, миссис Гилберт, мы подозреваем вашего мужа в массовых убийствах. Не возражаете против обыска?..

Макларен упал духом.

– Значит, если единственное доказательство находится в питомнике, мы уже проиграли?

Магоцци вздохнул:

– Сначала займемся другими домами, прежде чем тратить время на изобретение разумного основания для получения ордера. Если останемся с пустыми руками, пойдем к Малкерсону, может, ему удастся дернуть за крепкие ниточки.

Джино спрыгнул с краешка стола.

– Надо пошевеливаться.

Магоцци поднял палец.

– Вам еще об одном надо знать. С Джеком Гилбертом что-то неладное. Похоже, в него действительно кто-то стрелял нынче утром в Вейзате, причем из того самого пистолета, из которого убиты Роза Клебер и Бен Шулер.

Лангер заморгал и насторожился.

– Подождите минуточку. Кто-то пытался убить Джека Гилберта? Какой смысл? Если вы не считаете, что он замешан в деле.

– Дело семейное? – предположил Макларен.

Джино покачал головой:

– Даже мне это кажется неправдоподобным, хоть я этого типа терпеть не могу. Только он точно что-то скрывает, будь я проклят, может быть, даже знает убийцу, поэтому и становится первоочередной мишенью. Марти держит его в питомнике, мы туда на всякий случай патрульную машину отправили.

Макларен высоко вздернул рыжие брови.

– Господи Иисусе… Расставили на убийцу ловушку, а Джек Гилберт служит наживкой…

– Даже не произноси этого вслух. Мы такими делами не занимаемся. Через секунду заперли бы его в камере, если б на то было какое-нибудь основание, просто чтобы спасти ослиную задницу. В данный момент Марти его охраняет, а патруль стоит рядом. Это максимум, что можно было сделать. Если вдруг стрелок до него доберется, скажем: не было бы счастья, да несчастье помогло.

Джино с Магоцци подкатили к тротуару перед домом Грейс Макбрайд почти в два часа. Термометр в машине, который как бы в насмешку прекрасно работал, тогда как кондиционер не действовал вовсе, показывал тридцать один градус. Воздух неподвижно застыл и сгустился, лоб Джино вспотел по пути от машины к дверям.

– Слушай, старик, пока разберешься, получишь инфаркт. Я себя чувствую снеговиком, запертым в теплице с гардениями.

Когда Грейс открыла дверь, Чарли уделил все внимание Джино. Не просто подпрыгнул, лизнув в лицо, но, поскуливая, приветствовал так страстно, что едва не столкнул его с лестницы.

Магоцци наблюдал за возмутительной картиной, скрестив на груди руки. Чертов пес виляет дурацким хвостом с такой силой, что подпрыгивают задние лапы.

– Чарли, Чарли, мой мальчик, – смеялся Джино, обнимая глупого пса, как человека.

Грейс стояла в открытых дверях с волосами, зачесанными в «конский хвост», в неизменной черной футболке и джинсах. Из кобуры торчит небольшой крупнокалиберный пистолет, хмурое лицо слегка припудрено.