– Докладывай.

– Официально или нет?

Панфилов знал Романова более полутора десятка лет и в нерабочей обстановке был с ним на ты, а вот на службе они соблюдали субординацию. Неофициальный разговор подразумевал нечто выходящее за рамки обычного расследования, и это заставило полковника внутренне напрячься – как будто исчезновения Угрюмого было недостаточно.

– Сперва официально, потом посмотрим.

– Сигнал в дежурную часть поступил в начале первого. Звонил Виктор Мельников.

– Брат Василия Мельникова?

– Да. Того самого, по кличке Бабай. Мельников-младший сообщил, что он звонит из особняка Угрюмого, то есть Петра Черепанова, и что Угрюмый заколдован неизвестными.

– Заколдован? – Панфилов чуть не споткнулся на ровном месте. Он остановился и уставился на капитана.

– Так и сказал. – Романов пожал плечами. – В дежурке его проигнорировали, тогда он стал названивать снова. Кравец проверил номер телефона, и тот оказался личным номером Черепанова. Тут-то в известность поставили меня, и я отправился с патрульной машиной сюда. На месте я обнаружил, что территория не охраняется, черный ход открыт, а под навесом спят трое телохранителей Черепанова. Наша группа прошла в дом, где нас встретил Мельников. Он был слишком возбужден и нес какую-то чушь про магов, эльфов и тому подобное. Я решил, что он подвинулся рассудком от пережитого, и вызвал медиков.

– Осмотр дома?

– Ничего интересного. Все на месте, только вскрыт сейф в спальне хозяина. Странно, но никаких ценных вещей, помимо ценностей из сейфа, не пропало, а их в доме было немало.

– А сам хозяин?

– Пропал! Собаку уже запускали по следу, она его не берет, лишь скулит и жмется. Никогда такого не видел!

– Свидетели?

– Кроме Мельникова – никаких, а он несет какую-то околесицу. Охрана ничего не помнит.

– Но как-то же их нейтрализовали?

– Когда мы прибыли, они все спали под воздействием какого-то препарата. Наш эксперт сказал, что сами они так улечься бы не смогли, их перетаскивали уже во время сна.

– Чем это их траванули?

– Очкарик… извиняюсь, Герштейн говорит, что он такого вещества не знает, остатки, собранные у них со слизистой рта, уже на пути в область, результаты будут завтра.

– А почему думаешь, что их отравили именно так?

– Сильный запах, от него голова дурнеет.

– Та-а-ак! – протянул Панфилов и перекатился с мыска на каблук. – Их отравили после того, как нейтрализовали – чтобы не дергались. Как можно выпить, не заметив то, от чьего запаха сразу дуреешь?

– Верно. Когда охрану привели в чувства, оказалось, что все они были на дежурстве, когда было совершено нападение.

– Подробности? Как выглядели атакующие?

– Самое интересное, что никак. Их никто не видел толком.

– Как так? – Дело принимало все более неприятный поворот. Панфилову только не хватало специалистов из спецслужб, даже бывших. В этом случае расследование несомненно заберет область, если не Москва.

– Да так. Сергей Темерчук обходил двор с собаками, когда они повалились ему под ноги, а потом его свела судорога. Он говорит, что не мог даже пошелохнуться, а перед этим почувствовал страшную сонливость. То же самое, но без сонливости, описывает и Борис Королев – паралич всех конечностей при ясности сознания. Евгений Прохоров даже успел вскрикнуть, но и его что-то ударило по затылку, и он потерял сознание. Темерчук и Королев видели краем глаза, что это нечто прилетело откуда-то с дерева из-за ограды. Мы осмотрели его и обнаружили содранные листья. Там действительно кто-то был.

– Чем стреляли, выясняли?

– Непонятно, нападавшие забрали все с собой. Судя по ушибу – стрелял человек, очень хорошо знающий анатомию, а учитывая расстояние от дерева – снайпер высшего класса. Чемпион Европы, не меньше. Врач говорит, что похоже на резиновую пулю, но он не уверен.

– Снайпер, говоришь, да еще и чемпион? – Панфилов задумчиво посмотрел на растерянных телохранителей на крыльце. Они нервно курили, а одного осматривал врач. – Продолжай. Как насчет тех, что были в доме? Их тоже снайпера сняли или газ применили?

– Не так просто. – Романов вздохнул. – На крик Прохорова вышел Петр Савченко. Его еще Сивым зовут.

– Ветеран чеченец?

– Точно, кавалер ордена мужества. Отличный вояка. Он вышел во двор, но никого не увидел. Говорит, что достал пистолет – он у него зарегистрирован, и выдвинулся в глубь двора, окрикнув остальных охранников. В этот момент снайпер, по всей видимости, выстрелил снова. Он поразил Темерчука и Королева, лишив их сознания. Как Савченко не видел остальных охранников – непонятно. Они говорят, что стояли неподвижно и могли наблюдать за ним со своих мест. Тем не менее Савченко настаивает, что он никого не видел, лишь заметил стрельбу с дерева – что-то массивное пролетело, и он слышал стук от падающих тел, а потом он почувствовал боль в солнечном сплетении и отрубился.

– Позволь догадаться – снайпер?

– Нет. Мы осмотрели место происшествия – там не было заметных следов, но врач говорит, что удар был нанесен снизу, скорее всего кулаком или ногой. Стрелять с земли незаметно для Савченко не представляется возможным.

– А ударить его – возможно? – Полковник вспомнил бывалого солдата и мысленно развел руками – такого врасплох трудно застать.

– Кто знает? Если подкрасться незаметно – можно Здесь идет речь о профессионале высшего класса, а судя по следам, что мы нашли, – как минимум четырех.

– Значит, наследили?

– Да, есть отпечатки ног, пальчики на сейфе, на кровати.

– Не сходится! С одной стороны – снайпер экстра класса, да еще и ниндзя в придачу, а с другой стороны такие проколы!

– Мне тоже так показалось. Опрос охранников внутри дома ничего нового не дает – там или сонливость с потерей сознания, или резкий удар в болевую точку. Лишь только Семен Таврин, товарищ Савченко кстати, служили вместе, сумел на некоторое время побороть сонливость, и его добили ударом в основание черепа. Действовали очень профессионально!

– И при этом оставили пальчики?

– Что-то я сомневаюсь, что это их пальчики и их следы. Не находишь?

– Вполне вероятно. Что-нибудь еще?

– В доме или по городу?

– А что, в городе что-то случилось еще? – Панфилов мысленно досчитал до трех, ему совсем не светило разбираться с чередой преступлений в городе, совершенных в течение одной ночи. За такое в области по головке не погладят.

– Случилось, еще как!

– Тогда заканчивай по дому.

– В доме больше следов не нашли, никаких следов отравляющих веществ, по крайней мере наши спецы ничего не видят. Запросили область. Вот только… – Романов запнулся.

– Что? – Панфилов сразу подобрался.

– В местах атаки на охрану обнаружен песок, которого там не должно быть, причем очень концентрированно, как будто кто-то сыпал его на пол струйкой.

– Экспертиза?

– Отослали в область, у нас такого не делают.

– Это все?

– Павел Барсуков с первого этажа видел мельком нападавшего.

– И?

– Разглядеть толком не сумел, что-то из темноты, при этом в той стороне коридора, откуда напали, сперва померк свет. Там же нашли и песок, а Барсуков потерял сознание.

– При чем здесь песок? – Панфилов задумчиво посмотрел под ноги. – Еще?

– Ничего пока. Из обывателей никто ничего не видел и не слышал.

– Что в городе?

– А там еще интереснее. Вчера вечером кто-то уничтожил Мельникова-старшего с его бойцами в придачу. Виктор Мельников говорит, что присутствовал при этом, но опять несет какую-то чушь про гномов и тому подобное.

– Как уничтожили? – Панфилов медленно погружался в состояние, близкое к отчаянию. Ему еще и в массовом убийстве копаться придется! – Свидетели есть, кроме Мельникова-сумасшедшего?

– Нет. Их останки обнаружены за городом, на шоссе в километре от Куприяновки. Мельников-младший говорит, что они поехали на разборку с теми же самыми гномами из-за какого-то конфликта, случившегося раньше. Он про него помалкивает.