— Девушка была обнажена?

— Да, как вам наверняка уже сообщили. Она разделась и вошла в воду, видимо, собираясь плыть. Это было большой глупостью.

Наступила пауза — мистер Хиггинс, судя по всему, размышлял над природой человеческой глупости. Дэлглиш поставил чашку и сказал:

— Удачное совпадение, что мистер Лампарт ужинал у вас в тот вечер. Было бы, разумеется, естественно позвать его на помощь.

Черные глаза, нарочито бесстрастно посмотрели на Дэлглиша.

— Это первое, о чем я подумал, коммандер. Но оказалось слишком поздно: когда я добежал до зала, мне сказали, что мистер Лампарт со своими спутниками только что уехал. Я успел заметить «порше», выезжавший с подъездной аллеи на шоссе.

— Значит, мистер Лампарт должен был забрать машину со стоянки как раз перед тем, как вы узнали о трагедии?

— Это, безусловно, возможно. Надо полагать, друзья ждали его у выхода.

— Какой-то ранний и немного поспешный отъезд, вам не кажется?

— Что касается поспешности, ничего сказать не могу, но сидели они давно, почти с семи часов. Если бы сэр Пол к ним присоединился, они бы наверняка задержались.

— Есть кое-какие свидетельства того, что сэр Пол все же был здесь тем вечером, — сказал Дэлглиш.

— Я об этом слышал, коммандер. Какая-то женщина приходила опрашивать моих сотрудников. Время оказалось неудачным — меня здесь не было, а то я бы, конечно, принял ее сам. Уверяю вас, что никто не видел тем вечером сэра Пола. И на стоянке его автомобиля не было. То есть, возможно, он там и стоял какое-то время, но его никто не видел. А позвольте спросить, какое все это имеет отношение к смерти сэра Пола?

Дэлглиш всегда безошибочно знал, когда ему говорят неправду или только часть правды. Это было делом не столько интуиции, сколько опыта. Хиггинс лгал, и Дэлглиш решил попытать счастья:

— Но кое-кто тем не менее видел сэра Пола Бероуна в тот вечер. Кто это был?

— Месье, уверяю вас…

— Мне нужно это знать, и я намерен оставаться здесь до тех пор, пока не узнаю. Если вы хотите от нас избавиться, что является вполне естественным желанием с вашей стороны, вы очень быстро добьетесь этого, ответив на мои вопросы. Следствие пришло к выводу, что смерть наступила в результате несчастного случая. Никто, насколько мне известно, не предполагает иного. Девушка переела и перепила, запуталась в водорослях, запаниковала. Мне просто из академического интереса хочется знать — умерла она от шока или утонула. Так что вы скрываете и почему?

— Мы ничего не скрываем, коммандер, ничего. Но, как вы только что сказали, ее смерть была несчастным случаем. К чему же тогда все эти расспросы? Зачем усугублять неприятности? К тому же это совсем не точно — просто кто-то видел неясную фигуру, быстро промелькнувшую в темноте, в тени кустов; никто не может сказать точно, кто это был.

— И кто же этот кто-то? Генри?

Это была не столько удачная догадка, сколько логичное предположение. В самом ресторане Бероун почти наверняка не показывался, а швейцар стоит снаружи.

— Да, это был Генри, — признал Хиггинс, нехотя сдаваясь. Скорбный взгляд, укоризненно устремленный на Дэлглиша, словно бы говорил: «Я старался помочь, я дал вам информацию и угостил кофе, и посмотрите, куда это меня завело».

— Тогда, может быть, вы пошлете за ним? И я хотел бы поговорить с ним наедине.

Хиггинс поднял трубку, набрал всего одну цифру, соединился с центральным входом и вызвал Генри к себе в кабинет. Когда тот появился, он сказал:

— Это коммандер Дэлглиш. Пожалуйста, расскажи ему, что ты, как тебе показалось, видел в ту ночь, когда утонула девушка, — и, одарив его отчасти покаянным взглядом, пожал плечами и вышел.

Генри невозмутимо стоял, исполненный внимания. Дэлглиш отметил, что он старше, чем можно было предположить по его уверенной прямой выправке, — наверняка ближе к семидесяти, чем к шестидесяти.

— Вы бывший военный, не так ли? — спросил Дэлглиш.

— Так точно, сэр. Глостерширский полк.

— Как давно вы работаете у Хиггинса, то есть у месье Жан-Поля?

— Пять лет, сэр.

— Вы здесь и живете?

— Никак нет, сэр. Мы с женой живем в Кукхеме. Я получаю военную пенсию, но лишний заработок никогда не помешает, — добавил он, видимо, желая этим личным замечанием продемонстрировать свою готовность к сотрудничеству.

И не такой уж маленький заработок, мысленно уточнил Дэлглиш. Чаевые здесь, должно быть, хорошие, и большая их часть, учитывая недружественное отношение людей к налоговому ведомству, наверняка идет мимо последнего. Генри, безусловно, дорожит своим местом.

— Мы расследуем смерть сэра Пола Бероуна, — сказал Дэлглиш, — и интересуемся всем, что случилось с ним за последние недели его жизни, каким бы не важным и не имеющим отношения к делу это ни казалось. Возможно, он был здесь вечером седьмого августа и вы его видели.

— Да, сэр, он пересекал стоянку. Один из наших гостей уезжал, и я подгонял его «роллс». Обычно мы этого не делаем, потому что мне пришлось бы слишком часто отлучаться от входной двери. Но иногда гости просят, чтобы их машину запарковали, и по приезде отдают мне ключи. Антонио, один из наших официантов, сообщил мне, что гости собираются уезжать, и я пошел за машиной. Вставляя ключ в замок зажигания, я заметил сэра Пола — он проследовал через стоянку вдоль кустов и вышел через ворота, ведущие к реке.

— Насколько вы уверены, что это действительно был сэр Пол Бероун?

— Весьма уверен, сэр. Он бывает здесь нечасто, но у меня хорошая память на лица.

— Вы знаете, на какой машине он ездит?

— На черном «ровере», полагаю. С номерным знаком категории «А». Самого номера я не могу вспомнить. — «Не можешь или не хочешь, — уточнил про себя Дэлглиш. — Просто черный «ровер» идентифицировать трудно, а вот номерной знак был бы неопровержимым доказательством».

— И на стоянке в тот вечер не было черного «ровера»?

— Во всяком случае, я его не видел, сэр. Думаю, если бы был, я бы заметил.

— Вы сказали, что он шел быстро?

— Очень быстро, сэр, целеустремленно, я бы сказал.

— Когда вы рассказали об этом месье Жан-Полю?

— На следующее утро, сэр. Он сказал, что нет необходимости сообщать об этом полиции. Сэр Пол имеет право гулять вдоль реки, если хочет. Лучше подождать, мол, как пойдет расследование. Если на теле будут найдены следы, предполагающие насильственную смерть, тогда другое дело. Тогда полиция захочет знать имена всех, кто был здесь в тот вечер. Но смерть девушки оказалась несчастным случаем. Судмедэксперт подтвердил, что юная леди сама нырнула в воду. После этого месье Жан-Поль решил, что ничего говорить не надо.

— Даже после смерти сэра Пола?

— Думаю, месье счел, что эта информация не имеет отношения к его смерти. Сэр Пол умер. Какая разница, гулял ли он вдоль реки за полтора месяца до того?

— Вы рассказывали об этом кому-нибудь еще? Кому угодно — жене, кому-то из здешнего персонала?

— Никому, сэр. Приходила дама из полиции, которая всех опрашивала; я в тот день был болен, но даже если бы присутствовал, я бы ничего ей не сказал — во всяком случае, пока месье не разрешил бы.

— И через десять минут после того, как вы видели сэра Пола на парковке, он позвонил и сообщил, что не приедет?

— Да, сэр.

— Он не сказал, откуда звонит?

— Нет, сэр. Но откуда-нибудь отсюда он звонить не мог: единственный общественный телефон в здешней округе находится у нас в холле. Есть телефонная будка в Мэплтоне, это ближайшая деревня, но я случайно знаю, что в тот вечер она не работала. Там живет моя сестра, она хотела мне позвонить и не смогла. Других автоматов здесь нет — во всяком случае, насколько мне известно. Этот звонок — настоящая загадка, сэр.

— Когда вы на следующее утро поделились своим наблюдением с месье, как вы с ним это себе объяснили: что мог делать здесь сэр Пол? Вы же наверняка это обсуждали.

Генри помолчал, потом сказал:

— Месье подумал, что сэр Пол, вероятно, приглядывает за женой.