Тони допила эль, утерла рот на манер Сэвиджа и цинично произнесла:

— Теперь, когда вы сорвали с моих глаз пелену невинности, надеюсь, что заживу полнокровной светской жизнью.

— Будем надеяться, — беспечно ответил Сэвидж. — Между прочим, завтра вечером мы обедаем в Девоншир-хауз. Возможно, нам обоим повезет.

Когда на следующее утро Тони спустилась к завтраку, Адам Сэвидж уже уехал. Позднее ланей принес записку, в которой лорд Лэмб ставился в известность, что его опекун переехал в свой дом на Хаф-Мун-стрит, который находится по другую сторону Шепердс-маркет, ближе к Грин-парку.

Когда Фентон передавал багаж Сэвиджа лакею, Тони была готова надавать себе тумаков за то, что не покопалась в его вещах. Он оставался загадкой, и ей дико хотелось узнать о нем все, что можно. Правда, уже поздно.

Не успел скрыться с глаз лакей, как приехали Роз и мистер Бэрке. Тони была страшно рада увидеть сообщников по заговору; так или иначе это придавало ей больше уверенности. Оба смогут дать ей советы касательно общения с герцогом и герцогиней Девонширскими. Размышляя об обеде в Девоншир-хаузе, ей хотелось найти предлог не сопровождать Сэвиджа, но это скоро прошло. Во-первых, она представила его презрительный взгляд, если бы он узнал, что ей не хватило смелости пойти, а во-вторых, для нее открывалась возможность выйти в свет, от чего раньше пришлось отказаться. Правда, в качестве Антони, а не Антонии, но разве она не познает жизнь за них двоих?

При мысли об этом она ясно представила, что, выдавая себя за брата, получает возможность увидеть мужчин в таком свете, в каком не дано увидеть ни одной женщине. Это было настолько рискованно, что ею овладел озорной азарт и она с нетерпением ждала, что же будет.

После долгих обсуждений было решено, что Тони наденет темно-синие атласные бриджи до колен, белые шелковые чулки и новые туфли на высоких каблуках с пряжками.

— Уголки этого чертова воротника до того высоки, что проткнут мне уши, — жаловалась она, в то время как мистер Бэрке, восхищаясь ее ругательствами, терпеливо прилаживал спадающий каскадом белоснежный шейный платок. На груди, сделав ее более плоской, застегнули зеленовато-голубой жилет и приладили на голове новый белый парик с хвостиком, закрыв ее темные локоны. Затем мистер Бэрке облачил ее в синий с золотой отделкой парчовый камзол.

Роз критическим глазом оглядела ее:

— Тебе нужна табакерка, милочка.

— Нет, я предпочитаю сигары, — спокойно ответила Тони. Роз чуть не свалилась со стула.

Едва успели смахнуть с плеч пудру, как в дверь постучал лакей, приглашая лорда Лэмба в карету Адама Сэвиджа. Ее опекун не любил болтать по пустякам, так что по пути в Девоншир-хауз Тони помалкивала.

Сидя в темной карете бок о бок с Сэвиджем, Тони дала волю воображению. Вместо мужских бриджей и парика с хвостиком она представила себя в восхитительно женственном кринолине, который подчеркивал ее тонкую талию и выпирающие молодые груди. У нее хватило бы смелости подкрасить лицо и посадить не одну соблазнительную черную мушку. Скажем, одну можно посадить повыше на щеке, чтобы привлечь внимание к ее большим зеленым глазам, одну в уголке накрашенных губ, побуждая поцеловать. Еще более дерзким было бы посадить мушку на изгибе груди, привлекая мужской глаз заглянуть за корсаж. Она покраснела от собственных рискованных мыслей.

— Я тебе кое-что купил. — При звуках густого мужского голоса по спине пробежала дрожь. Интимная обстановка располагала к обмену подарками в знак признательности, такими, как поцелуи.

Сэвидж вложил ей в руки что-то серебряное, и это сразу превратило ее в Антони.

— Коробка для сигар, как внимательно с вашей стороны, — еле слышно поблагодарила Тони.

— Здесь мой сорт. Если предпочитаешь помягче, зайди в табачную лавку в Берлингтоне и закажи что понравится.

Сэвидж сообщил мажордому оба имени, и тот громогласно объявил их со всеми титулами. Все взгляды обратились в сторону мужчины, возвышавшегося рядом с лордом Лэмбом.

Индийский дикарь явился с ненапудренными черными волосами. Его белье было безукоризненным, но поражало аскетической простотой. Он был в черном. Единственной уступкой моде были атласные бриджи до колена, тоже черные. Даже чулки были из черного, а не белого шелка.

В гостиной присутствующие столпились вокруг молодого мужчины с молодой женщиной. Тони завидовала красавице в светло-зеленом тюлевом платье.

Играя веером, она отчаянно кокетничала. Ее напудренные локоны так и прыгали по смело оголенным плечам. Стоявший рядом мужчина был великолепен сам по себе. На нем были белые атласные бриджи до колен, мундир с плетеными золотыми эполетами усеян синими блестками. Напудренный парик не мог скрыть, что перед вами молодой красавец — блондин со свежим цветом лица и выправкой гусара. Когда он повернулся к стоявшему рядом мужчине, Тони увидела на его груди переливающуюся бриллиантовую звезду, и ее осенило, что это сам принц Уэльский.

— Похоже, мы удостоились побывать на королевском приеме, — раздался удивленный голос. Она увидела в голубых глазах Сэвиджа холодную насмешку.

В следующий момент Сэвиджа с дружеской фамильярностью приветствовал герцог Девонширский.

— Приношу извинения, что Джорджиана не приветствует гостей вместе со мной, но Его высочество имеет склонность монополизировать ее.

— Герцогиня просто очаровательна, — не задержался с комплиментом Сэвидж, и Тони захотелось выцарапать ему глаза.

— Она молода, — как бы оправдывая, ответил Девоншир. — У нас совершенно разный образ жизни. Признаюсь, ее друзья из Карлтон-хауза мне до смерти надоели.

«Значит, — подумала Тони, — это и есть та самая пользующаяся дурной репутацией Джорджиана, герцогиня Девонширская. У нее салон, вызывающий самый большой интерес в придворных кругах. А ведь она всего года на два старше меня».

Сэвидж с Девонширом сразу же заговорили о политине. Такой разговор был выше понимания Тони. Она наблюдала, как публика в гостиной переключала свое внимание с принца Уэльского на Адама Сэвиджа. Он притягивал все взгляды, хотя казалось, что сам он этого не замечает.

Когда пришло время приглашать к столу, Тони заметила, что женщины стали работать локтями, чтобы оказаться поближе к богатому набобу с Востока. Герцог усадил Сэвиджа справа от себя, и леди Изабелла Сефтон буквально оттолкнула лорда Лэмба, чтобы сесть по другую сторону Сэвиджа. Тони молча послала всех их к черту и перешла на противоположный край стола, где царила очаровательная Джорджиана.

Она подняла свои огромные ресницы на Тони:

— Вы ставите меня в невыгодное положение, сэр.

— Лорд Антони Лэмб, Ваша светлость. Она игриво ударила его веером:

— Мои друзья зовут меня Джорджи.

— А мои зовут меня Тони.

— Вот теперь я разобралась. Твои родители жили на Цейлоне. Ты только недавно получил титул.

Тони поняла, что при всей своей репутации легкомысленной особы Джорджи умна и наблюдательна. Гости оставались стоять у стола, и до Тони дошло, что все присутствующие ждали, когда сядет Его королевское высочество. Однако Георгу и Джорджи было совершенно наплевать на гостей, и они, не обращая никакого внимания, заставляли их стоять.

— Позвольте представить Его королевское высочество, принца Уэльского. Георг, это Тони Лэмб.

Антония церемонно поклонилась. Принц Уэльский ответил поклоном. Напряженность спала. Все одновременно заговорили. Тони тут же познакомили с конюшим принца графом Эссексом и драматургом Ричардом Шериданом, которого ласково называли Шерри.

Наконец принц Георг решил сесть, что послужило сигналом к шумной дележке стульев. Тони вежливо ждала, когда появится свободный стул, но Его высочество потянул ее за руку.

— Садись рядом. Расскажешь, кто этот громадный темный дьявол, что приехал с тобой.

Какой-то момент Тони не верилось, что она запросто разговаривает с человеком, который станет королем Англии. Затем произошла любопытная вещь, Она вдруг увидела в нем всего лишь молодого человека, не годного для предназначенного ему от рождения королевского трона. Он, как и она, играл роль, и она плохо подходила ему. Это был мальчишка-подросток, страстно мечтавший стать бравым гусаром, когда подрастет.