Никто не проронил ни слова. Темный и безмолвный лес приобрел более зловещий оттенок.

Арлекин наконец нарушил тишину, поднявшись из топкого ила с кислым видом:

— Но как мы оказались здесь и как нам попасть обратно?

— Это была Чо, — ответила Елена. — Я почувствовала ее, когда волна магии ударила по внутреннему двору. Мы должны были поддерживать мост — от одного заклинания до другого.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Эррил.

— Чо увидела две противоположных силы в эту ночь полнолуния, — она указала на небесное тело, теперь спускавшееся к горизонту. — Призрачный мост был возведен, и некая сила тянула энергию вниз… вниз сюда, я бы предположила, — она оглядела темный ландшафт. — Взрыв затянул нас в обратный поток — вверх по призрачному мосту и вниз в это место, словно мусор на поверхности стремительной реки.

— Не всех нас, — голос Мерика понизился в страхе, когда он обернулся к Нилан. — Родрико…

Нилан покачала головой:

— Не бойся. Я смотрела на него, когда нас ударило волной. Ветви его дерева укрыли его. Он закончил свою песню… соединившись с деревом. Как дерево укоренено во внутреннем дворе, так и мальчик.

— И он в безопасности? — спросил Мерик с явным облегчением.

Лицо Нилан напряглось.

— Я должна верить, что это так. Я бы почувствовала, будь это иначе.

Эррил вздохнул:

— Нам бы лучше найти убежище, развести огонь и вылезти из мокрой одежды. Потом мы будем искать путь обратно домой.

Джоах стоял поблизости, дрожа.

— «Огонь» звучит неплохо. Поскольку я отдохнул, я могу попробовать связаться с Ксином через мою черную жемчужину, — он похлопал себя по карманам.

Эррил кивнул. Он знал, что Джоах и шаман зулов были связаны — обмен дарами и именами. Эта связь позволяла им общаться на больших расстояниях. Но так далеко? Этот вопрос мог подождать до утра. Сейчас главным был надежный лагерь.

Они направились к лесу, старательно обходя илистые углубления. Эррил выслал стражников вперед разведать обстановку и помочь выжившим. Он произвел учет имеющегося у них оружия. У него был меч, как и у Мерика. У Джоаха был его посох, но есть ли у него сила, чтобы воспользоваться им?

Эррил нахмурился и побрел к Елене. Она шепотом разговаривала с Арлекином. Коротышка отвечал, размахивая руками и звеня колокольчиками. Что бы он ни говорил, эту вызывало улыбку на губах Елены. За эту улыбку Эррил готов был обнять странного парня.

Но вместо этого он увел Елену в сторону.

— Что такое? — спросила она.

Он взял ее руки в свои, и у него перехватило дыхание. Елена нечасто разлучалась с магией Розы, и поэтому редкостью было держать ее руки без перчаток. Он успел забыть мягкость ее кожи и тепло ее ладоней.

— Эррил?..

Он встретил ее взгляд:

— Мы не знаем, какая опасность поджидает нас здесь. Ты бы лучше обновила свой холодный огонь, пока луна еще на небе.

Елена словно ослабла, ее улыбка угасла.

— Конечно, — она высвободила свою руку из его и отступила в сторону.

Он потянулся к ней, затем опустил руку. Были пути, которыми она шла, но по которым он не мог идти следом.

Елена подняла левую руку к луне. Ее глаза медленно закрылись, когда она направила магию снова в себя. Эррил смотрел только на ее лицо. Лунный свет превратил ее фигуру в серебро и тьму. Спустя мгновение он увидел, как ее губы сжались, а брови нахмурились. Она опустила руку, затем повернулась к нему, протягиваю руку, по-прежнему бледную и белую.

— Это… это не работает.

Эррил подошел к ней:

— Ты уверена? Ты сделала это правильно?

Она бросила на него сердитый взгляд, затем посмотрела на небо.

— Что могло пойти не так?

Елена прильнула к нему:

— Я не знаю. Может быть, магия луны была слишком жестоко использована этой ночью. Или, может быть, это потому что Чо исчезла. Это ее сила течет во мне.

— Мы разберемся, — уверил ее Эррил. — Если дело в луне, мы узнаем это к восходу. И ты сможешь обновить свой ведьмин огонь с восходом.

Голос Елены понизился:

— А если не выйдет и тогда тоже?

Эррил слышал страх в ее голосе, но и тоненькую ниточку облегчения. Он обнял ее крепче. Как и о мягкости ее кожи, он иногда забывал о тяжелом бремени на ее плечах. Он просто окутал ее своим теплом. Он всегда был ее вассалом, но в такие моменты, как этот, он мог быть и ее мужем тоже.

Они стояли, обнимая друг друга, довольно долго, чтобы остаться позади остальных.

Наконец Елена потянулась к своему плащу, доставая из внутреннего кармана Кровавый Дневник. Она пробежалась своими бледными пальцами по обложке. Позолоченная роза продолжала нести легкое сияние лунного света. Елена сделала дрожащий вдох.

— Если это не луна, тогда мы должны искать Чо. Мы не можем выиграть войну без ее силы.

Эррил только кивнул.

Елена открыла книгу. Она посмотрела на страницы, и тихий вскрик вырвался у нее. Она держала Дневник в вытянутой руке, и Эррил увидел это снова — страницы, открытые в темный мир, наполненный клубами малинового и лазурного газа и звездами, собравшимися слишком близко друг к другу.

Пустота вернулась.

Елена огляделась вокруг с ожиданием. Не было вспышки или вихря света. Они ждали, и губы Елены чуть-чуть искривились. Она легонько встряхнула книгу, как если бы хотела вытряхнуть духов со страниц.

Потом повернулась к Эррилу, продолжая хмуриться:

— Где Чо?

Толчук съежился под дождем, похожий на каменную глыбу в бурю; вода стекала по его грубым чертам. Он взобрался на обнаженную часть гранитного пласта, которая давала ему широкий обзор: долина внизу и вздымающееся нагорье по ту сторону, затянутое тяжелыми облаками и пеленой дождя. Рассвело, но едва ли можно было сказать, что ночь кончилась и начался день: за последние три дня они не видели ни проблеска луны или солнца, лишь синевато-серые небеса и слабое зарево.

— Что за промозглая страна, — проговорил голос позади него.

Ему не пришлось оборачиваться, чтобы узнать Магнама. Саркастический тон дварфа никогда не менялся.

— Сейчас сезон дождей, — сказал Толчук. — С приходом середины лета земля окончательно просохнет, и так будет, пока не начнутся зимние шторма.

— Звучит восхитительно. Если бы у меня были детишки и ворчливая жена, я бы непременно привез их сюда отдохнуть.

— Ты мог бы уйти с Веннаром и другими дварфами.

Магнам хмыкнул и вытащил из кармана курительную трубку, размахивая ею, словно флагом:

— Я не воин. Лагерный повар — вот кто я. Я думал, что поглядеть на твои родные земли будет лучшей идеей, — Магнам вскочил на скользкую скалу и оглядел исхлестанное дождем нагорье. — Да, ну и земли же у вас, огров.

Толчук оглянулся.

— По крайней мере, никакого иван-чая через каждые пять шагов и серных копей, — сказал он, намекая на земли дварфов в Гульготе — иссушенное ветрами и насквозь прогнившее место. Но когда он увидел выражение лица Магнама — как будто его ранили, — он пожалел о своих жестоких словах.

Машам долго хранил молчание.

Сила духа каждого из них подверглась жестокому испытанию, что приводило к спорам и угрюмому молчанию. Полет сюда занял намного больше времени, чем ожидалось. Эльфийский капитан, Джеррик, совершенно вымотался, сражаясь со штормовой погодой и берущей верх болезнью, высасывающей его стихийную магию. Им приходилось часто сажать корабль-разведчик на землю для отдыха, и каждый раз Джеррику требовалось все больше времени, чтобы восстановить силы — иногда целые дни. Только благодаря тонизирующим напиткам Мамы Фреды они смогли достичь гор к первой луне лета.

Магнам сгорбился под порывами влажного ветра и попытался разжечь свою трубку при помощи уголька от костра. Наконец он сдался и выбросил уголек, громко вздохнув:

— По крайней мере, мы наконец-то здесь, — он протянул руку и похлопал Толчука по забинтованному колену: — Добро пожаловать домой.