Каст безмолвно выразил свое согласие, замедлив движение и опустившись ниже. Он скользил над факелами, задувая их пламя ветром своих крыльев, оставляя позади себя след тьмы.

Затем тьма сомкнулась вокруг них и проникла внутрь. Все трое — Каст, Сайвин и Рагнарк — были едины с самого начала, связанные магией, любовью и древними узами. Когда тень Рагнарка накрыла их, они снова стали едины.

Сайвин боролась с прикосновением извращенного существа. Касту было не легче. Разделяя его чувства, она ощутила, как Рагнарк заполнил тело, некогда принадлежавшее ему, снова смешавшись с Кастом.

После этого Каст повернул назад к огням и воинам. Через бурю безумия сердца Сайвин коснулась одна мысль: «Сейчас».

Она не колебалась, иначе Рагнарк заподозрил бы их в обмане. Сайвин стянула зубами перчатку, когда Каст пролетал над ямой, крылья взмахивают в воздухе, замедляясь, когти выпущены по направлению к земле. Люди, лошади и дварфы разбегались при их приближении.

Ногти царапнули по камню, когда Сайвин схватила чешуи дракона, на котором она летела. После прикосновения ее незащищенных пальцев мир исчез в вихре клыков, когтей, чешуи и крыльев.

Ее бросило на каменный пол, и она оказалась в объятиях любимого. Они упали, и она увидела, что Каст лежит на ней и смотрит на нее. Они оба были покрыты синяками и ссадинами, но он наклонился и поцеловал ее долгим поцелуем.

Сайвин тонула в его тепле и его губах, чувствуя огромное облегчение. Тишина в ее разуме после безумия Рагнарка была бальзамом для ее сердца.

— Каст… — прошептала она, не отрывая губ. — Ты снова мой.

Он ответил на ее слова своей страстью, прижав ее к себе крепче. Он коснулся ее обнаженной руки, переплел свои пальцы с ее и сжал их сильнее, и еще сильнее — пока страсть не превратилась в боль. Его рот закрыл ее судорожный выдох. Затем его зубы нашли ее язык, кусая до крови.

— Каст! — крикнула она.

Он отстранился, на его губах была его кровь. Его глаза открылись, и багровое пламя смотрело из них на нее.

— Связанная, — прошипел он. — Ты моя!

Тайрус мчался по пещере, подхлестывая свою лошадь поводьями. Она лавировала между головнями факелов, поворачивая то вправо, то влево. Только что он видел, как два дракона — из плоти и из дыма — соединились. Затем произошла вспышка превращения.

Тайрус мгновенно понял, что пыталась сделать женщина мираи: загнать дух дракона назад в его тело, затем своей магией запереть его внутри Каста.

Сайвин кричала, и эхо разносилось по пещере.

Что-то явно пошло не так.

Каст прижимал сопротивляющуюся женщину к каменному полу, но она смогла высвободить руку и поцарапала ему лицо. Он только засмеялся.

Тайрус пришпорил лошадь, сокращая расстояние, отделявшее его от Каста и Сайвин.

Но не только он двигался в этом направлении. От края огненной ямы мчался Блит, копыта его лошади грохотали, словно гром. Он оказался ближе. Он подскакал к борющейся паре и свесился с седла. Одной рукой Блит схватил воинскую косу Кровавого Всадника.

— Слезь с нее, тупица! — взревел его первый помощник, проезжая мимо.

Каста сорвало с места и оттащило в сторону.

— Нет! — закричала Сайвин, пытаясь удержать руку своего любимого. Но тут взорвалась темная вспышка. Сайвин отбросило назад; даже Блит слетел с седла, когда мужчина снова превратился в дракона. Чудовище в черной чешуе припало к каменному полу, его силуэт четко обрисовался в отблесках пламени. Серебряные когти впились в гладкий пол. Дракон вытянул шею к потолку и заревел, возвестив о своем гневе.

Блит съежился рядом с Сайвин. Они оба лежали в тени монстра. Лошадь ускакала.

Рагнарк опустил к ним морду. Его глаза не уступали пламени позади него — такие же яркие и голодные.

Блит выхватил меч, поднимаясь на ноги, отталкивая Сайвин за спину, готовый стать ее щитом.

«Чертов дурак!» — выругался Тайрус. Его первый помощник выбрал не лучшее время для проявления галантности. Тайрус снова хлестнул лошадь, но он все еще был слишком далеко.

Тут слева появился отряд дварфов во главе с Веннаром. Они одновременно упали на одно колено, держа луки в руках. Стрелы взлетели по смертоносной дуге, нацеленные на дракона. Большинство отскочило от жестких чешуи, но некоторые попали глубже, и их оперение заколыхалось.

Рагнарк встряхнулся, расправляя крылья, и снова заревел в гневе.

Дварфы приготовили новые стрелы. Веннар закричал:

— Еще!

Снова последовал залп, но на это раз дракон был готов. Стрелы были отброшены подставленным крылом и посыпались на пол.

Рагнарк повернул шею, снова наклоняя морду к Блиту и Сайвин. Дракон заревел, обнажая длинные клыки. Блит напрягся.

Тайрус почти добрался до них, он заходил с левой, раненой стороны дракона.

— Эй! — закричал он, чтобы привлечь к себе внимание.

Взмах крыла чуть не сбил его с седла. Тайрус пригнулся, затем прыгнул, пролетев по воздуху над широким крылом, раскинув руки. Он призвал остатки своей магии в пальцы. Они мгновенно почернели.

Из-за туши дракона поднялся крик.

Затем Тайрус приземлился на Рагнарка. Он загнал пальцы под толстые чешуи, в нежную плоть под ними, и освободил свою магию. Он почувствовал, как чешуя затвердела, поймав его пальцы в ловушку. Это помогло Тайрусу: плоть начала превращаться в камень. Дракон попытался сбросить Тайруса, но принц пиратов вплавился в чудовище. Бросившись на Рагнарка, Тайрус использовал свою магию со свирепой скоростью, опустошая свое сердце. И снова он почувствовал тупое отсутствие интереса к собственной смертности.

Чувства схлынули. Он слышал рев тревоги, и где-то далеко он чувствовал, как дракон постепенно перестает сопротивляться, становясь безразличным, как и он сам. Гранит растекался по крыльям, по длинной шее, по когтистым ногам. Затем, с последним посылом магии, все было обращено в камень.

Оба, дракон и всадник, были пойманы в ловушку на веки вечные.

Тайрус прислушался к своему сердцу: оно превратилось в трепещущий мешок с извивающимися змеями. Он позволил себе упасть во тьму. Все кончено.

Он соскользнул с холодного камня к чему-то более теплому. Затем вокруг стало светлее, он купался в этом свете, свет обвивал его. Он почувствовал какое-то прикосновение к своим губам. Ему потребовалось время, чтобы понять, что это поцелуй.

Он знал, кто обнимает его. Лишь однажды он ощущал вкус этих губ, но этого было достаточно. Камень в его сердце растопился радостью. С его губ слетело имя: «Мишель…» Ему не ответили. Он все еще был слишком далеко, он чувствовал это.

«Мишель, я иду к тебе». Теплый свет сопротивлялся ему, удерживая его на расстоянии: «Нет, моя любовь, ты должен оставаться». Его сердце разбилось. «Не для чего. Ты всегда была моим светом». — «И всегда буду… Но сейчас не твое время». — «Я хочу этого», — сказал он так твердо, как мог.

Ее голос стал суровее: «Ты хочешь умереть как пират… но то, о чем я прошу тебя, намного труднее. — Последовала долгая пауза. — Ты должен не умереть как пират, а жить как принц. В тебе нуждаются. Ради меня, живи как принц».

Тайрус искал слова, чтобы возразить, но глубоко внутри себя он понимал, что она права. Он обнимал ее еще мгновение, купаясь в ее свете, вбирая его своим сердцем. Затем он отпустил ее. «Обещай мне…» — прошептал он. «Ты знаешь, что я уже сделала это».

И больше ничего. Он был один.

Частица тепла и света, что осталась у него, растопила камень вокруг сердца. Кулак из мышц в его груди слабо забился… один раз, второй, и снова, сильнее, отсчитывая время до тех пор, когда они смогут воссоединиться снова.

Камень оттаял, превратившись в плоть. Он почувствовал, как соскользнул со стены гранитного дракона, но внизу его уже ждали руки, чтобы подхватить. Зрение вернулось к нему, но мир потемнел с тех пор, как он в последний раз его видел. Он посмотрел направо и налево. Флетч и Хурл удерживали его на ногах. Над ямой позади них языки пламени потухли.

— Огонь погас, как только умер дракон, — объяснил Хурл, верно истолковав его озадаченное выражение лица.