– Не миран! Не убивать!
Наконец одному хадовцу огромного роста удалось напасть на Наталью сзади и крепко схватить ее. Тут подоспели его коллеги и сковали ее наручниками по рукам и ногам. Весь в поту, полковник Тафик уселся за стол, успокоившись, наконец. Подумать только! Он приказал арестовать эту женщину просто из-за ее связей со шпионом из ЦРУ, чтобы побольше выведать у нее о нем!
Опустив голову, Наталья ждала, когда успокоится дыхание. Не скоро ей представится другой случай покончить с собой! Полковник Тафик не сводил с нее почти восхищенного взгляда.
– Полагаю, вы можете многое нам рассказать, – заметил он. – Но что мне особенно хотелось бы услышать от вас, так это кого вы должны были убить в Кабуле.
Наталья не ответила. Она знала, что скоро подвергнется жестоким пыткам. Если она начнет говорить сейчас, ей нечего будет сказать потом, а потому решила молчать.
Полковник Тафик не стал настаивать.
Один из его подручных отворил дверь, и в помещение вошла целая телевизионная бригада. Полковник пошел навстречу своим гостям. Наталье лишь с трудом удалось сохранить самообладание. Перед ней были три журналиста советского телевидения, находившиеся проездом в Кабуле. Она уже встречалась с ними при других обстоятельствах. Они удивленно смотрели на нее и на двух мертвых полицейских, валявшихся на полу. Полковник Тафик обратился к ним по-русски:
– Товарищи! Вы пришли очень кстати! Мы только что арестовали американскую шпионку, располагающую техническими средствами, с помощью которых она должна была убить одного или нескольких руководителей нашей страны. Вот она перед вами, можете снимать. Ей пришлось сковать руки-ноги, потому что она чрезвычайно опасна: при попытке к бегству она голыми руками убила двух наших сотрудников. Их вы тоже можете снять на пленку. Судя но всему, прошла курс усиленной подготовки у своих хозяев из ЦРУ.
Советский оператор уже с лихорадочной торопливостью вел съемку: детали поддельного фотоаппарата, потом полковник Тафик, любезно позирующий рядом с пленницей. Кипя бешенством, Наталья неотрывно смотрела прямо в глаза своему земляку. Фильм увидят в Советском Союзе. Что подумают люди, знающие ее? Ей хотелось крикнуть им в лицо, кто она, но чувство долга возобладало.
Родина. Так ее воспитали.
Она расслабила мышцы, пользуясь передышкой. Советские журналисты засыпали вопросами, снимали со всех точек. Полковник говорил без умолку, напирая на то, что, очевидно, этой шпионке поручено задание особой важности и намекая на новые обстоятельства, которые, вероятно, всплывут в ходе следствия. Кончилось тем, что он не устоял перед соблазном.
– Товарищи! Если у вас есть несколько минут, я покажу вам второго агента империализма!
Он подозвал одного из своих помощников и что-то шепнул ему на ухо.
* * *
Малко почувствовал, что его поднимают на ноги. Каждая мышца тела ныла, голова, казалось, увеличилась вдвое. К немалому его удивлению, ему расковали щиколотки, обтерли лицо влажной холстиной и даже причесали.
Затем двое в штатском вывели его, без особой, впрочем, грубости, в коридор и втолкнули в какую-то комнату. Его ослепили телевизионные софиты. В этом свете бросалось в глаза его опухшее от побоев лицо. Полковник Тафик поспешил уточнить:
– Этого человека арестовали после отчаянного сопротивления, чем и объясняются особенности его наружности. Его зовут Малко Линге, он симпатизирует нацистам, это – наемник на содержании ЦРУ. Наши службы безопасности засекли его благодаря фальшивому паспорту на имя Матиаса Лаумана и обезвредили.
– Для чего он заявился в Кабул?
– Этого он не сказал, но у нас заговорит скоро, – уверил Тафик. – Во всяком случае, он был связан с женщиной, выдающей себя за Дженнифер Стэнфорд. Появление у нас двух этих бандитов наглядно показывает, какие усилия прилагает американо-пакистанский союз, чтобы свергнуть демократическое правительство президента Наджибуллы.
Оператор прилежно запечатлел на пленке это высокопарное заявление.
Малко старался перехватить взгляд Дженнифер, но она не смотрела в его сторону. Казалось, молодая женщина пребывала где-то далеко, в ином мире. Как и почему ее арестовали? Но тут он сообразил, что ее приняли за настоящую Дженнифер Стэнфорд.
Теперь полковник Тафик бесцеремонно выпроваживал советских журналистов. Ему не терпелось приняться за дело. Едва дверь затворилась за последним осветителем, он обернулся к арестантам и сказал, обращаясь к Малко:
– Господин Линге, довольно запираться. Нами установлено, что вы не убивали наших сотрудников. Если вы согласитесь помочь нам, вы отделаетесь тюремным заключением. Кто эта женщина? Как вы познакомились с ней?
– Мы встретились в гостинице, мы оба – журналисты.
Тафик рассмеялся:
– Довольно! Вы оба – шпионы империалистических держав. Но я думаю, что вашей подлой работе придавалось более важное значение, чем заданию вашей сообщницы. В противном случае она не решилась бы на убийство, чтобы подставить себя под удар и дать вам таким образом возможность скрыться. Вы оба пойдете под суд, но прежде я должен узнать правду. Зачем вы прибыли в Кабул?
– Я уже сказал, – отвечал Малко. – Чтобы оценить военное положение.
– Ах, вот как! Она работала с вами?
– Нет, она не работала со мной.
– Вам известно ее имя?
– Да. Дженнифер Стэнфорд. Она из Австралии.
Тафик повертел головой и поднес к лицу Малко фотографию настоящей Дженнифер Стэнфорд, переданную бильдаппаратом.
– Вот Дженнифер Стэнфорд. Она сыграла свою роль. Но вам определенно известна подлинная личность вот этой Дженнифер Стэнфорд. Говорите, вам это зачтется.
Ответ находился на кабульском воинском кладбище. Но и тогда не стало бы яснее, кто есть сидящая здесь женщина... Полковник Тафик раскурил сигару. Он испытывал необычайный подъем. Давно уже не случалось ему допрашивать столь любопытных персон.
Став перед узниками, он объявил:
– Наши советские товарищи ушли, и теперь мы можем основательно заняться делом. У вас есть время на размышление, потому что мне нужно идти с докладом к самому президенту. Когда я вернусь, мы начнем допрос. В моем распоряжении целая ночь, завтрашний день и вся неделя, покуда в вас еще будет теплиться жизнь.
Он вышел, громко стукнув дверью. Малко сделал новую попытку встретиться взглядом с Дженнифер, но с прежним успехом. Казалось, молодая женщина уже распростилась с жизнью. Кто же она?
По всей вероятности, является советской гражданкой. Наряду с ЦРУ, КГБ был единственной мощной разведывательной службой, защищавшей некие интересы в Афганистане. Но какая задача была поставлена перед ней? И в какую игру затесался он, Малко?
* * *
– Товарищ Элиас, приезжай немедленно!
В голосе Алексея Гончарова звучало смятение. Элиаса Мавроса позвали к телефону в холле "Кабула", когда он собирался ехать ужинать в "Интерконтиненталь". Раз советский товарищ столь настоятельно просит его приехать, надо полагать, на то есть важная причина.
– Еду! – ответил он.
Он сел в такси и велел шоферу ехать на юг по проспекту Даруламан, по левую руку от которого тянулись пустыри, а по правую выстроились здания различных учреждений. Он велел остановиться у окованной стальными листами ограды советского посольства и отпустил такси. В ту же минуту вспыхнули прожекторы входного тамбура, заливая его потоками слепящего света, и зажужжала телевизионная следящая камера.
Стражник надавил на кнопку механизма автоматического затвора, установленного с внутренней стороны, и Маврос прошел под аркой магнитного детектора. В этот поздний час посольство обезлюдело. Хмурый Алексей Гончаров ждал его у входа в здание.
– Идем, товарищ!
Не осталось и следа радостного подъема их недавней встречи... Элиас последовал за ним в кабинет, где негде было повернуться из-за телекса, различных приборов и штабелей газет. На стене висела большая карта Афганистана, испещренная пометками, заштрихованными участками, исчерченная линиями, утыканная разноцветными флажками. Малейший значок составлял здесь тайну: на карте было обозначено истинное расположение отрядов моджахедов. Со стесненным сердцем Элиас Маврос увидел, как разноцветные круги стягиваются вокруг Джелалабада. Алексей Гончаров вставил кассету в видеомагнитофон "Самсунг", включив экран контроля изображения. Сперва Элиас видел лишь полные щечки полковника Тафика, затем объектив скользнул вниз, показывая крупным планом Наталью.
