Ей нравилось здесь все. Дом был таким, каким ему и положено быть в таком месте: просторный, прохладный, окруженный широкими террасами. За ухоженными лужайками и садом располагался винный завод, каменное здание, построенное восемьдесят лет назад, увитое плющом, который в это время года переливался оттенками рыжего и ярко-красного цветов, а дальше в идеальном порядке тянулись виноградники.

— Зинфандель, каберне, — перечисляла сорта мать Дональда, — пино-нуар, шардоннэ, — и еще множество названий, которые звучали для Джи Би, как прекрасные стихи.

Джи Би очень хотелось побывать на винном заводе и посмотреть виноградники, но Анна Барделучи Уилер хоть и обрадовалась ее желанию, но не могла покинуть гостей.

— Тебе будет скучно, — заметила она со вздохом. — Попозже Дональд тебе все покажет. А сейчас снимай это глупое платье, надевай майку, шорты и иди зарабатывай свой ленч.

Подняв столб брызг, Джи Би с удовольствием прыгнула в давильню и присоединилась к группе двигавшихся по часовой стрелке людей. Музыка кантри, звучавшая в ритм с шагами ходящих по кругу людей, трогала душу. Девушка с легкостью отрывала ноги от сладкой массы, словно неслась по воздуху. Мексиканские ребятишки стали красными от сока. Они смеялись, визжали и бросали друг в друга виноградной массой. Какая-то матрона из Сан-Франциско отгоняла от себя надоедливых ос и ругалась как извозчик.

Толстый мужчина поскользнулся и упал в жидкое месиво, но его вытащила оттуда за ногу жилистая старуха в дырявой фетровой шляпе.

Джи Би слышала, как женщина из отдела по связям с общественностью говорила телеоператору:

— Не жалейте пленки. Снимите как можно больше гостей и детей. Наш праздник должна увидеть вся страна.

Солнце палило нещадно. Столбик термометра перевалил за девяносто[6] градусов. Горячий ветер вздымал скатерти, сдувал на землю бумажные салфетки и одноразовые стаканчики, и они перекатывались по всему полю. Группа людей в давильне постепенно редела. Даймонд ушел куда-то с Сентом. Джи Би заметила, что к ним присоединился Дональд Уилер. На его голове ловко сидела шляпа австралийского землекопа, с загнутыми с одной стороны полями.

Он снял ее с головы и стал отмахиваться от ос. Его рыжие волосы стали мокрыми от пота и прилипли к голове.

— Нравится? — спросил он, улыбаясь Джи Би.

Она улыбнулась в ответ:

— Я никогда не думала, что виноград топчут ногами.

— Только в особых случаях. Большая часть винограда идет в давильную машину.

— Жаль, — сказала Джи Би.

— Вы бы так не думали, если бы вам пришлось перетоптать десять тонн.

В это время «Кантри-трио» Билла Шарпа исполняло мелодию «Индейка в соломе».

— Мне очень нравится такая музыка, — сказала Джи Би, а про себя подумала: «Не то что Рихард Вагнер».

— Вы, наверное, очень взволнованны, получив первую большую роль в фильме? — полюбопытствовал Дональд.

Продолжая топтать виноград, Джи Би неопределенно пожала плечами.

— Полагаю, что да, — ответила она.

Брови Дональда от удивления поползли вверх.

— Полагаю? Послушайте, леди, вы же станете богатой и известной.

Сейчас для Джи Би богатство и слава отошли на второй план. Они стали пустяками по сравнению с тем, что ее окружало. Широким взмахом руки девушка обвела окрестности и ответила:

— Все ерунда по сравнению с этим.

Они остались почти одни и все так же весело продолжали танцевать в густом месиве под палящими лучами солнца.

Джи Би видела, как Даймонд и Сент, две маленькие фигурки, одна седовласая, вторая черноголовая, уходили все дальше, взбираясь вверх по пыльной горной тропе.

Воздух, горячий и сухой, обжигал легкие.

Дональд снял майку, повесил на край цистерны. Джи Би с улыбкой смотрела на него, он ей очень нравился. Было трудно поверить, что он доктор, а не обыкновенный человек. Не верилось также, что Уилер намного старше ее. Его тело было таким же молодым, как и улыбка. Ей нравились и тело, и улыбка, нравились рыжие волосы у него на груди и рыжевато-коричневые глаза, которые из-под шляпы насмешливо разглядывали ее. Она чувствовала, что тоже нравится ему, и вдруг в голове промелькнула простая и ясная мысль: «Я нравлюсь ему такой, какая есть на самом деле.

Он не выдумывает меня».

Дональд протянул к ней руки, и девушка взяла их.

— Я умираю от жары, — сказал он. — Давайте покажу вам наш завод.

— Мне бы этого очень хотелось, — ответила Джи Би со счастливой улыбкой.

Миссис Уилер сидела во главе длинного, стоявшего на козлах стола, слева от нее восседал Даймонд, справа — ее племянник Джон, за ним — Джи Би и Дональд. Вера устроилась рядом с Даймондом. Почтенная матрона расположилась на другом конце стола, а по обе стороны от нее сидели Сент и толстяк, по виду сенатор. Он смотрел на всех осоловевшими глазами, плохо воспринимая происходящее, его состояние можно было назвать коматозным.

Джи Би вся горела от возбуждения. Они с Дональдом только вернулись с завода, где со смотровой галереи наблюдали, как в больших резервуарах бродит вино, а на поверхности плавает набухшая красная кожура винограда, образуя толстую блестящую шапку.

— Мы называем это гребнем, — сказал Дональд.

— Этот гребень выглядит таким плотным, — сказала Джи Би, — что я бы с удовольствием на нем покаталась.

За столом мгновенно наступила тишина. Каждый из мужчин представил себе Джи Би, катающуюся на бродящем винограде.

Официант принес блюдо с дымящимся барашком. Вера взяла себе второй кусок и ела его с ржаным хлебом и большим ломтем сыра.

Обсасывая баранью косточку, Джи Би приговаривала:

— Боже, как я проголодалась. Никогда не пробовала ничего более вкусного.

— Работая в давильне, вы нагуляли волчий аппетит, — заметил, весело смеясь, Дональд Уилер.

— Мне нравится, когда у людей хороший аппетит, — с одобрением отозвалась миссис Уилер. — Надеюсь, мой сын был для вас хорошим гидом.

— В некоторой степени, — ответила Джи Би. — К сожалению, он многого не знает, мне бы очень хотелось послушать вас.

— Ради Бога, Джи Би! — воскликнул Дональд. — Стоит только маме начать, и она заговорит вас до смерти.

— Сомневаюсь, — парировала Джи Би.

— Помолчи, Дональд. Когда еще у меня будет такая аудитория? — сказала миссис Уилер и без церемоний прочла им лекцию по виноделию, рассказав в подробностях о химическом составе почвы, о грунтовых водах, о том, как лучше уберечь виноград от заморозков, о создании особого микроклимата. Джи Би с большим интересом выслушала ее лекцию.

— К великому сожалению, мой единственный сын предпочел стать врачом. — Миссис Уилер сказала это таким тоном, будто профессия врача была несерьезным занятием.

Даймонд с насмешкой в темных глазах наблюдал за Джи Би, потом перевел взгляд на оживленное лицо Дональда Уилера.

Дональд, не замечая, что Даймонд внимательно наблюдает за ним, потянулся к корзине с виноградом, стоявшей в центре стола, оторвал несколько виноградных листьев и сунул их в растрепанные волосы Джи Би.

— Вот так вы похожи на нимфу Бахуса, — произнес он.

— А кто это?

— Бог вина, наш покровитель.

Джи Би сияющими глазами посмотрела на Дональда и весело рассмеялась.

Взгляд Даймонда стал холодным и пустым, как бесконечное пространство.

Солнце село, и быстро похолодало. Праздник закончился, а люди разошлись.

Сент остался за столом один и от нечего делать открыл альбом Веры.

Вот портрет Джи Би, которая сидит за столом чумазая и проказливая, слегка навеселе. Виноградные листья небрежно свисают с ее головы, солнечные лучи отражаются в огромном опале на груди, и он сверкает нестерпимым блеском.

Сверкающий опал подарил ей Даймонд, но дорогим подарком так и не сумел вызвать ответного блеска в ее глазах.

Сент знал, что эти глаза никогда не засияют и для него.

Дальше портрет Дональда Уилера. Доктор без рубашки, в своей австралийской шляпе. Ну просто Крокодил Данди, танцующий на винограде. Его лицо находится в тени, но из-под полей шляпы видны сияющие глаза, по которым можно прочесть все, как в открытой книге.