Катриона пересекла зал верхнего этажа с экзотически инкрустированными полами, прошла в открытую дверь и очутилась в прелестной комнатке отдыха, отделанной в золотых и небесно-голубых тонах, с выходом на небольшой каменный балкон, с которого открывался вид на Парк-лейн.

Катриона вышла на балкон и посмотрела через широкую улицу на прохладные зеленые аллеи Гайд-парка.

Она решила остаться в этой комнате до конца приема.

Никто ее здесь не найдет, никто о ней даже и не вспомнит. А здесь было так покойно. Катриона вдруг почувствовала страшную усталость и решила, что, может быть, даже вздремнет здесь в одном из удобных и очень уютных мягких кресел.

И вдруг за спиной Катрионы раздался голос:

— Я искал вас повсюду. Вы совершенно неуловимы.

Слегка раздосадованная, Катриона удивилась и обернулась. В дверях стоял золотоволосый шафер. Его серые глаза смеялись. Он тепло улыбнулся Катрионе.

— Здравствуйте. Меня зовут Ши Маккормак.

Если бы внешний вид Катрионы отличался присущей ей безупречностью, Ши ни за что бы ее не заметил. Она для него была бы еще одной из «лисичек-сестричек» — такое прозвище Ши придумал для бесчисленного множества правильно воспитанных, богатых дамочек среднего возраста, принимающих активное участие в общественной жизни Лондона и обладающих одинаковыми голосами, нарядами и прическами, — в общем, похожих друг на друга как две капли воды.

Маккормак только что развелся с одной из таких «сестричек» и не горел желанием связываться с очередной «дамой из высшего света». Но Катриона, ворвавшаяся в собор после начала свадебной церемонии, пленила Ши с первого же взгляда: у нее была растрепанная прическа, и она одной рукой безуспешно пыталась прикрыть большое масляное пятно на своей шикарной блузке.

— А вы кто? — поинтересовался Маккормак. — Я никогда прежде вас не встречал.

Сказано это было с такой подкупающей симпатией, что Катриона не могла не улыбнуться в ответ.

— Я — Катриона Вайндхем.

Она протянула руку, и Ши пожал ее.

— Почему вы здесь прячетесь?

— Я не прячусь. Собственно говоря, я подумывала, как бы здесь немного вздремнуть.

— А я, отчаявшись найти вас, собирался уходить, — сообщил Маккормак. — Так что если вам здесь настолько скучно, что тянет в сон, мы можем сбежать вместе.

— Как же вы можете уйти? Вы же шафер.

— Но мои обязанности закончились.

Катриона вдруг засмеялась заговорщическим смешком.

— И куда же мы «сбежим»?

— Не знаю. Сообразим по ходу дела.

Не выпуская руки Катрионы, Маккормак повел ее вниз по лестнице через главный зал, и тут их перехватил жених, сердито потребовавший ответа:

— Куда, черт побери, собралась эта парочка?

— Мы отправляемся на пикник, на речку, — не задумываясь сообщил Маккормак.

— Пикник? — Лицо Арчи вмиг опечалилось. Он явно предпочел бы пикник приему в честь собственного бракосочетания. — Какая чудесная мысль! — И тут же решительно добавил:

— Вам надо захватить с собой кое-какой провиант. Сейчас я распоряжусь приготовить вам что-нибудь со стола. — Арчи махнул рукой крепкому старому слуге в ярко-алой ливрее дома Малмсбери:

— Вортингтон! Нам срочно нужна большая корзина с крышкой. Сходите на кухню и принесите. И еще салфетки и два бокала, — добавил он, поразмыслив.

Вортингтон немедленно отправился исполнять поручение. Герцог испытующе посмотрел на Катриону.

— Старина Ши — один из моих лучших друзей, — медленно произнес Арчи. — Старый школьный приятель. Позаботься о нем. Вы стоите друг друга, — загадочно шепнул в заключение Арчи.

Вскоре Вортингтон вернулся с корзиной, посудой и салфетками с монограммой.

— Вы не уточнили, ваше сиятельство, какие именно бокалы, и потому я принес ватерфордские полубокалы.

— Прекрасно, — одобрил герцог. — Просто прекрасно.

Арчи открыл корзину и повернулся к молодому поваренку, принесшему огромный серебряный поднос с копченой лососиной, разложенной на маленьких треугольничках черного хлеба.

— Уложите все в корзину.

Затем в корзину были уложены свитки спаржи, гусиный паштет, сандвичи и две бутылки шампанского.

— Боже мой, Арчи, — раздался требовательный голос герцогини. — Скажи, ради всего святого, чем это ты занят?

— Они собираются на пикник.

— Но они не могут забрать все это!

Ноздри герцога расширились и побелели.

— Дорогая, — с напускным спокойствием ответил Арчибальд, — это все еще мой дом. — Потом, обратившись к Катрионе и Ши, благословил их:

— Идите, дети мои. Хорошенько повеселитесь.

Они оставили «ягуар» в боковой улочке недалеко от моста Пьютни и отправились в расположенный на берегу реки Бишоп-парк.

Стоял великолепный летний полдень. Молоденькие домохозяйки все еще загорали, нежась на нагретой травке, старики сидели на скамейках и играли в карты или пили чай из термосов. Ши свернул в рулон свое тяжелое саржевое пальто и снял галстук, сунув его в карман.

Они снова шли под руку.

Катриона в обществе этого красивого незнакомца чувствовала себя молодой, легкомысленной и свободной.

Затем Ши развернул пальто и расстелил его под липой.

Они открыли корзину, откупорили бутылку и наполнили бокалы шампанским. Чокнувшись с Катрионой, Ши сказал:

— Будем здоровы! По-моему, здесь гораздо лучше, чем на свадебном приеме, не так ли?

В ответ Катриона усмехнулась. Все происходящее было похоже на чудесную сказку. Возможно, она никогда больше не увидит этого человека. Она ничего не знает о своем новом знакомом, ничего, кроме того, что было у нее перед глазами: мужчина чуть за тридцать, поджарый, атлетического телосложения, с ясными глазами и прекрасной улыбкой. Мужчина, каким-то непостижимым образом заставивший Катриону почувствовать себя счастливой.

— Вы, разумеется, замужем, — небрежно бросил Ши, глядя на обручальное кольцо Катрионы.

— Да.

— Счастливо?

Катриона промолчала.

— Думаю, что нет.

— Я не хотела бы говорить на эту тему.

— Ладно, — согласился Ши. — Не будем.

После минутной паузы Катриона не смогла удержаться от вопроса:

— А вы?

— Больше нет. Поговорим лучше о вас. Что вы едите по утрам на завтрак? Вы любите кислую капусту? Что может вас рассмешить? Где вы родились?.. Важные сведения.

Смеясь, Катриона перечислила ответы:

— Кукурузные хлопья с бананом. Нет. Сегодня — все. В Манчестере — мой отец был водопроводчиком. Он изобрел обратный клапан Скорсби. В газетах его называли Эрни — король унитазов… Это коробило мою мать, но папа гордился своим титулом. Что еще вас интересует?

— Вы занимались спортом в школе?

— Не особенно. Я никогда не играла в такие полезные игры, как теннис. Но я любила плавание, и я обожаю водить машину. Я — хороший водитель.

Ши согласно кивнул:

— Вы склонны к точности. Должно быть, вам легко давалась математика.

Макхормак сорвал длинную острую травинку и пощекотал ею щеку Катрионы.

— Да, верно, — подтвердила Катриона. — В школе говорили, что у меня организаторский склад ума. Мне кажется, это звучит ужасно скучно.

— А вам нравилось в школе?

— Да, — сказала Катриона. — Потому что там у меня было несколько очень хороших подруг. Мы до сих пор поддерживаем отношения.

Катриона не сказала Ши о Джесс и Гвиннет.

— Джесс — художница. Сейчас живет в Калифорнии, а может, уехала в Мексику. Гвиннет — топ-модель в Нью-Йорке. Она просто красавица, ее фото можно увидеть в любом журнале. Ужасно забавно, как все это получилось: раньше Гвин была дурнушкой, я бы ни за что не могла предположить, что она станет топ-моделью. Но Гвин сделала совершенно головокружительную карьеру. В точности, как предсказала ей Виктория, — почти мечтательно добавила Катриона.

— А кто это — Виктория?

— Еще одна моя школьная подруга.

— Рейвн? Вы имеете в виду писательницу? Репортера? — В голосе Маккормака вдруг зазвучал живейший интерес.

— Да. Вы читали ее статьи?

— Разумеется. — Ши помолчал. — А как она узнала о судьбе Гвиннет?