— Чтобы спасти немногих, тебе придется пожертво­вать остальными. Надеюсь, Отец Сет смилостивится и вдохнет силу в тела твоих воинов.

— А взамен? — насторожился киммериец.

— Взамен он потребует души тех, кому помочь боги уже не в состоянии, — безжалостно ответила прин­цесса.

— Ты спятила, девчонка! — воскликнул король; баг­ровые пятна поползли по его израненному лицу. — Ты предлагаешь мне принести этих несчастных в жертву твоему омерзительному Богу?! Да как твои лживые уста осмелились изречь такое?! Не будь ты бабой, твоя голо­ва уже валялась бы у моих ног!

Тхутмертари презрительно сощурилась.

— Помнится, при нашей первой встрече, — тогда, в шатре, — ты кинулся на меня, не вспоминая про мой пол! — ядовито заметила красавица.

— Изыди, дочерь Мрака! Я уже достаточно прогне­вал богов, связавшись с тобой! Не видать твоему Змею невинных душ! Уж лучше я сам добью этих несчастных! Смерть от меча более достойна мужчины!

— И тем самым погубишь всех, глупый варвар! По­смотри на Просперо и Тараска: они еле дышат. Поду­май: чего стоят эти безумные души? Они погублены уже! Велика ли разница, какой Бог воспримет их?!

— Не увещевай меня, искусительница! Что-то будет с ними в подземных чертогах Сета?!

— Тебе лучше об этом не знать, слабонервный маль­чик, — рубиновые губы растянулись в жуткой усмешке, и Конан едва удержал себя, чтобы не срубить эту пре­красную головку.

— Разговор окончен! Я запрещаю тебе колдовать! Слышишь, ведьма, разрази тебя Кром?!

— Поздно, киммериец. Сет алчет жертв, — точно змея, зашипела принцесса. — И мне не дано остано­вить его священную оргию… Дети Тьмы уже ползут сюда; кровавый пир близок. Смирись, человек!

Конан не стал больше терпеть. Довольно с него вся­кой чертовщины, гипноза и магии! Кровавому пиру детей Тьмы он потакать не намерен. Зазвенел металл — это меч короля ударился о длинный стальной кинжал, вытянувшийся из пальца Тхутмертари.

— Усни, смертный! Я не хочу убивать тебя! — заши­пела волшебница. — Спать! Спать! Спать!!!

Конан свалился к ее ногам, едва не упав на собст­венный меч; мгновение спустя он уже храпел.

— Отдохни, чистоплюй! — Изящная туфелька вон­зилась в бок распростертого на земле варвара. — Все равно никчемный был разговор.

— Что ты делаешь, принцесса? — раздался сдавлен­ный голос Тараска; немедийский король привстал, опираясь на локоть.

Тхутмертари даже не повернулась к нему.

— Вот, пыталась втолковать кое-какие очевидные вещи этому безмозглому варвару! Ладно, обойдусь без его монаршего благословения. Закрой глаза, заткни уши, немедиец! Ибо только так сможешь ты спасти свою жизнь и душу!

И уже через минуту посреди израненного войска мрачная красавица с растрепанными золотыми волоса­ми шептала тайные призывания незримых слуг Велико­го Змея. Откликаясь на ее зов, из недр земли поползли, подбираясь к распростертым телам людей, шипящие черные тени; от их ядовитого прикосновения сгибались и корчились в предсмертных судорогах спелые травы коринфских лугов…

В кабинете Тезиаса расположились четверо. Как всег­да, карлик восседал в глубоком кресле за письменным столом, верный Брахо стоял по правую руку от него, на диване же расположились Гости — Джейк Митчелл и доктор Луиджи Фонтанелли; в глазах последнего засты­ло неподдельное изумление, смешанное с торжеством пылкого ученого, только что блестяще доказавшего свою научную правоту…

Беседуя с Гостями из Будущего, Тезиас никак не мог избавиться от ощущения, что перед ним его верные противники — могучий Конан и мудрый Пелиас, ста­рый учитель, взрастивший его. Как чудесно все-таки распорядилась Судьба!..

— …И вот только я произнес последние слова За­клинания Времени, вновь родилась гроза — не такая могучая, как в первый раз, когда в мой мир прибыл Джейк, — она бушевала только здесь, в этой крепости, да еще в башне чародея, который похож на вас, доктор, как две капли воды. Уже через минуту возник огнен­ный шар, и вышли вы, мой ученый Друг, — засмеялся

Тезиас. — А я — я рад приветствовать второго Гостя из Будущего в моей скромной обители!

— Изумительно! Изумительно, мистер Тезиас! Я все­гда считал, что путешествия людей во времени возмож­ны, но чтобы это произошло со мной самим! О, как я вам благодарен! Вы воистину великий ученый, опере­дивший время, мистер Тезиас! — горячо говорил Фон­танелли.

— Спасибо на добром слове, доктор. В устах такого человека, как вы, похвала дороже золота. Надеюсь, вы не слишком огорчитесь, если возвращение домой не­сколько задержится?

11 — Ну что вы, что вы, мистер Тезиас! Я буду только рад общению с вами! Мне не терпится услышать из первых уст о ваших научных опытах!

— Вот и отлично. Как и прежде, будете работать вместе с Джейком; я принял его к себе на службу.

— Неужели? Поздравляю, Джейк! Ну и что ты бу­дешь делать?

— На меня возложена чрезвычайно ответственная миссия, — буркнул Митчелл, отворачиваясь. Он, ко­нечно, далеко не ангел, но противно слушать, как этот коротышка делает из дока круглого идиота!

— Должен вас предупредить, мистер Тезиас, — Джейк, не обижайся на меня! — мистер Митчелл неред­ко берется за грязную работу и он знает мое сугубо не­гативное отношение к его методам! — доверительно со­общил док. — Надеюсь, миссия, которую вы ему поручили, пойдет во благо людям.

Тезиас оскорбленно вскинул брови; коротенькие ручки вытянулись в протестующем жесте.

—• Полноте, доктор, за кого вы меня принимаете?! Разумеется, во благо! Вся моя научная деятельность на­правлена на процветание человечества! Если б вы знали, как дик и примитивен мой мир! Вот мы с вами беседуем как образованные люди, а — да будет вам из­вестно — лишь один процент местного населения умеет читать; писать же умеют и вовсе единицы!

— Какой кошмар! — всплеснул руками доктор. — Это даже хуже, чем в средние века!

— Вот видите! А знали бы вы, кто правит народами этой земли! Какие-то варвары; руки их по локоть в крови! Люди злы и жестоки, образование не пользуется уважением в моем мире. Знания монополизированы узкой кастой злобных жрецов; они используют его во вред людям. На планете продолжаются бессмысленные междуусобные войны. Простые труженики вынуждены брать в руки оружие, чтобы защитить себя, близких и нажитое имущество!

— Как мне это знакомо! — горестно воскликнул Фонтанелли. — Я ведь и сам воевал во вторую мировую!

— Тогда вы понимаете меня. Не удивляйтесь, но и мне, человеку, обделенному, так сказать, физической силой, пришлось не так давно вступить в жестокий бой во имя науки. Я достиг многого, но силы варварства пока не сломлены; вот почему я не могу позволить себе расслабиться. Моя главная цель — нести в мир знания и блага подлинной цивилизации. Сначала будет трудно, придется преодолевать известное сопротивление — агрессивное невежество въелось во все клетки челове­ческого организма. Но и отступать я не намерен. Я верю во всепобеждающую силу науки. Когда уже все битвы останутся позади, прозревшие люди возблагода­рят нас за наши труды! — закончил Тезиас свой патети­ческий монолог.

— Если будет кому, точно возблагодарят, — пробор­мотал Джейк, но профессор, кажется, пропустил мимо ушей его замечание. Сам Джейк все более недоумевал: Тезиас говорит так страстно и убежденно, что поневоле задумаешься, а вдруг и вправду этот коротышка не про­сто заботится о власти над миром, но и задумал некую историческую миссию?!

— Вы не только великий ученый, но и великий че­ловек, мистер Тезиас, — сказал между тем доктор. — Такие, как вы, должны вершить судьбу человечества! Политики продажны и тупы — я говорю о своем мире, но, уверен, в вашем дела обстоят не лучше: политики есть политики! Только ученые, умудренные знаниями, опытом и интуицией, могут и должны править миром! Собравшись вместе, они составят некий правящий ареопаг. Их будут сотни; власть на планете будет при­надлежать лучшим умам человечества!