Добрался я до Индии и увидел там много чудесных деревьев, животных и птиц. Но коротко обо всем этом не расскажешь, а длинно — наскучит царю.

Прибыло как-то к государю много замечательных акробатов. Но особенно удивительным и примечательным показалось мне искусство трех акробатов.

Вышел человек и стал перед царем. Вслед за ним вышли сорок его учеников. Один из них вскочил на своего учителя, поставил правую ногу на одно плечо, левую на другое. Ему на плечи стал другой, на того еще один — все сорок взобрались друг на друга. И ни один не устал, ни один не согнулся; казалось, тот, кто стоит совсем внизу, даже не чувствует тяжести, — он то прогуливался взад и вперед, то садился, то вставал. В конце концов он пустился бежать, подскочил и сбросил с плеч па землю всех акробатов. Ни один не упал на спину, все стали на ноги.

После этого выступил второй акробат. Он выстрогал

из тонких досок подобие птичьих крыльев, привязал их и стал летать: то носился над горою, то реял над полем, — все принимали его за птицу. Орел не летает так, как он летал. Потом выступил третий акробат. Он принес с собою клубок конопляной веревки, зажал ее конец в руке и подбросил клубок в воздух. Клубок взвился, и, когда весь размотался, его не стало видно. Акробат потянул веревку, но она не поддалась. Потянул еще раз, опять тщетно, он сказал:

— Взберусь по этой веревке!

И полез: подымался все выше и выше, скрылся и больше не появлялся. Немного спустя послышались крики, шум, стрельба, оглушительный грохот. С вышины падали где человеческая голова, где отрубленная рука или нога, где рассеченное на части человеческое тело. Смотрим, падает и наш акробат, тоже разрубленный пополам.

Царь огорчился, и все мы опечалились. Пришли жена и двое детей акробата, взошли на костер, сгорели, а пепел их развеяли, — так принято у индусов.

Однако мгновение спустя в воздухе снова мелькнул акробат и соскользнул по веревке на землю. Ему рассказали обо всем, что произошло, и о том, что его жена и дети преданы сожжению. Он ответил:

— Я не видел никакого сражения и не слышал никаких криков.

Царь выразил ему соболезнование, облачил его в царские одежды и накинул ему на плечи соболью шубу. Акробат подошел, чтобы склониться перед царем, тряхнул полою — и оттуда выпала живехонькая его жена, тряхнул другой полой — и выпали дети. Все были поражены и сказали:

— Такого акробата и свет не видал! Царь щедро одарил его и отпустил.

Покинул я те места и пришел в страну Туниджари. Тамошние люди — искусные волшебники и чародеи. И как бы ни был умен человек, пришедший в их страну, он ничего у них не выведает.

В незапамятные времена кто-то выломал скалу в большой горе, пробил во мраке сводчатый ход длиною в один день пути, пристроил у входа большие железные ворота и наложил па них такое заклятье: открываться им только один раз в год, оставаться открытыми шесть часов и снова закрываться. В глубине пещеры положил он переплетенные книгой пергаментные листы, на которых записаны были на арабском языке заклятья и волшебства.

Тот, кто хочет изучить их, должен взять с собою годовой запас пиши и свечей и стать перед дверью. Когда дверь раскроется, он войдет и останется на целый год в пещере. Каким бы могучим заклятьем человек ни хотел обладать, он найдет его там и перепишет; какому бы волшебству ни хотел выучиться — познает его там. Через год, когда дверь откроется, оп выйдет из пещеры и совершит все, что захочет.

Я был в тех краях и слышал обо всем этом, по своими глазами не видел.

Некий врач воспитал ученика. Врач этот, оказывается, побывал в той волшебной пещере, потом в нее проник и его ученик и выучился еще более удивительным чародействам.

Оба врача были индусы. Ученик отправился в столицу. Увидал он там юношу, и тот ему очень понравился: он был хорош собою, статен, но при этом худ и желт, красота его утратила свой блеск, розы превратились в шафран. Ученик врача спросил его:

— Что с тобою, брат, чем ты болен? Скажи, я тебя вылечу.

Тот человек ответил:

— Не только тебе — врачам всего мира не удалось бы меня вылечить. Оставь меня и ступай своей дорогой.

Врач стал его заклинать:

— Ты не страдаешь ничем таким, от чего я не мог бы исцелить.

Тот человек ответил:

— Как можешь ты меня исцелить? Однажды царская дочь шла в баню, и я увидел ее в окно. Я полюбил ее, она унесла с собою мое сердце, вот почему я стал таким. Разве ты в силах мне помочь? Ты не можешь ни привести ее ко мне, ни сосватать нас, ни обвенчать. Только она может вернуть мне здоровье. Врач сказал:

— Поклянись, что ты не дерзнешь ни на что, кроме объятий и поцелуев, и я скоро исцелю тебя.

Тот человек поклялся. Врач произнес какое-то заклинание, поколдовал, и вот, когда наступила ночь, девушка, закутавшись в покрывало, пришла к тому человеку. Он усадил ее рядом, обнимал и ласкал ее.

Когда стало светать, девушка ушла. Возвратившись домой, она опомнилась, начала плакать и кричать. Посетили се царь и царица, стали расспрашивать, что с нею случилось. Дочь им все рассказала, и они очень опечалились. Царь просил совета у своих везиров, и они почтительно сказали:

О царь, тот человек, верно, чужеземец, он пришел откуда-то издалека. Твою дочь он выманит, должно быть, и нынче ночью. Научи ее, чтобы она обмакнула руку в чернила и, как придет, толкнула дверь рукою. На двери останется отпечаток. Мы поищем завтра; и там, где на двери окажется отпечаток ее руки, найдем того человека. Мы его схватим, и ты можешь поступить с ним так, как тебе будет угодно.

Так и сделали. Девушка ушла и в ту ночь, и оставила на дверях чернильный отпечаток. Настало утро. Врач сказал юноше:

— Сын мой, худо нам будет, если узнают о том, что мы сотворили. Выйди во двор, погляди, нет ли вокруг каких-нибудь следов.

Юноша вышел, увидел на двери отпечаток руки, возвратился и сказал врачу. Тот произнес какое-то заклинание, и на всех дверях в городе появились такие же отпечатки.

Везир собрал множество паличников и повелел им разыскать отпечаток руки. Вышел — и увидел изображение руки на дверях собственного дома. Удивился везир, испугался. Подошел к царскому дворцу и опять увидел ту же руку, — и мимо какой бы двери он ни проходил, повсюду была та же рука. Он пришел к царю и доложил:

— Ваша дочь обошла минувшей ночью весь город. Собрали совет и решили:

— Пускай в эту ночь она возьмет проса в платок и рассыпает на ходу, пока не дойдет до места. Завтра мы пойдем по следам и найдем того человека.

Так и сделали.

Наутро вышел юноша, увидел просо и сказал врачу:

— У наших дверей просыпано просо.

Врач произнес заклинанье: прилетело множество воробьев, и они поклевали все просо.

Ничего не добившись и на этот раз, везиры нарядили девушку юношей, приставили к ней двадцать человек и стали ее водить по рынкам, сказав:

— Ты ведь узнаешь того человека, где бы его ни увидела, скажи этим людям, они его схватят.

Пошли они и увидели того юношу на базаре.

Врача поблизости не было. Схватили его и отвели к царю.

Царь приказал:

— Подвесьте его к столбу, и пусть все, кто мне предан, приходят и стреляют в него из ружей и луков, пока не уничтожат его.

Все собрались, пришел и врач. Когда врач увидел юношу висящим на столбе, пожалел его и прибег к волшебству: пули отскакивали и перебили всех, кто стрелял в него из ружей. То же случилось с теми, кто метал в него стрелы из луков. Погибло множество войска.

Везир доложил царю:

— Нам не одолеть этого человека! Испытаем другое средство. Заточим его на некоторое время в темницу, а там поступим так, как найдем правильным.

Царь приказал отвязать юношу и отвести в темницу. Пришел врач, дал тюремщику один плури и сказал: