— Вы уверены?

— Уверен.

— В таком случае, вы ведь поняли меня, о чем я говорил, не так ли?

— Ну, в общем да,

— Значит, вы такой же путешественник во времени, как и я? — радостно произнес он.

— Нет что вы, я вовсе не путешественник. С чего вы взяли? Это я так… чисто случайно знаю, что выражение, сказанное вами сейчас не входу у молодежи.

— Но позвольте. Вы только что сказали, что знаете, как будет говорить молодежь через много лет?

— Нет, это скорее по наитию, — уклончиво ответил я.

— По наитию. А если я Вам скажу, что не мешало бы пару дринков опрокинуть или в лом, вы тоже меня не поймете?

— Почему пойму.

— И после этого вы хотите сказать, что вы не путешественник во времени?

— Нет, смею вас уверить, вы ошибаетесь.

— Знаете, молодой человек, можно сомневаться, но ошибаться я перестал с тех пор, как стал путешественником. С тех пор минуло столько времени, что мне уже совсем наскучило это занятие, и я скорее занимаюсь этим по привычке, чем из интереса увидеть и узнать что-то новое и необычное. Встреча с вами пробудила во мне интерес к странствиям с новой силой, ибо я первый раз встречаюсь с таким же как я, путешественникам.

— Но почему вы так упорно считаете меня тоже путешественником во времени?

— А разве это не так?

— Уверяю вас, вы ошиблись.

— Вам кто больше нравиться Буш или Кэрри?

— Кэрри больше импонирует, чем этот козел Буш…, - сказав это, я прикусил язык, так как понял, что попался на такой простой уловке, как вопрос из мировой истории будущего.

— А, вот вы и проговорились, а говорите, что я ошибаюсь. Как вы можете говорить, что вы не путешественник, если знаете про Буша и Кэрри сейчас, когда они баллотируются на пост президента только в 2004 году?

Я понял, что попался и потому произнес:

— И все же, ни какой я не путешественник во времени, уверяю вас.

— Простите, тогда я действительно ничего не понимаю. Если вы, знаете о будущем, тогда кто же вы?

— Я и сам не знаю, — тяжело вздохнув, я запрокинул голову и посмотрев на небо. Было еще светло, но Луну было уже видно. Её диск отчетливо виднелся на небе, и было очень красиво наблюдать эту картину, — Честное слово не знаю, что со мной происходит. Я то здесь в своем времени, то вдруг оказываюсь в будущем. Или наоборот, я там в своем настоящем, а сюда возвращаюсь, но все помню, что произошло со мной, со страной, со всеми нами за эти или те годы. Мне вообще непонятно, где я на самом деле там или здесь? Где оно, мое настоящее?

— Вот как. Тогда вы, возможно, действительно никакой не путешественник во времени.

— А кто же я по вашему? — с мольбой в голосе произнес я, глядя старику в глаза.

— Этого я не знаю, но то, что вы не путешественник, это совершенно точно.

— Вот видите, я же вам говорил, а вы мне не верили.

— Минуту, можно вас кое о чем попросить?

— Конечно.

— Вы не могли бы поднять вон ту бумажку из-под мороженого, которая лежит у вас под ногами?

Мне стало неловко, поскольку было лень идти к урне, и я просто кинул бумажку под скамейку, а она предательски оказалась у него перед носом. Осторожно, чтобы не испачкаться взял её и, выкинув в урну, вернулся на скамейку.

— Извините, что ввел вас в смущение, но я совсем не то имел в виду, просто хотел убедиться, что вы говорите правду.

— Правду! Какую правду?

— Относительно того, что вы существуете реально в этом мире.

— И как, убедились?

— Да.

— Не понял, а при чем тут обертка от мороженного?

— Вы взяли материальный предмет и выкинули его в урну.

— И что?

— Ничего. Просто я сделать этого не могу.

— Как не можете? — от удивления я снова разинул рот.

— Так не могу и все. Потому, что реально меня в этом мире нет. Я фантом. Это, — он показал рукой на себя, — только мой образ, голография, как угодно это назовите. В реальности меня здесь нет, а вот вы реальность, как и все остальное и это совсем другое дело.

— Что значит другое дело?

— То и значит, — он задумался, а потом неожиданно повернулся ко мне, придвинулся почти вплотную и сказал:

— Послушайте меня внимательно. Перед вами открылись врата времени. Я не знаю, почему так произошло, возможно, об этом стоит подумать и выяснить, кто или что в этом виновато, по чьей-то воле или недоразумению это произошло, но одно, совершенно точно, вам выпал величайший шанс, изменить свою судьбу. Да-да, изменить свою судьбу. Сейчас вы, как тот богатырь на коне из сказки стоите перед камнем, на котором написано, куда идти и что с ним может произойти. Вы стоите на распутье, ибо знаете, как сложилась ваша жизнь, и не только ваша, но и многих людей, судьба мира. И потому, вам предоставлен выбор, а стало быть, возможность изменить судьбу свою, а возможно и всего мира.

— Ничего не понимаю, причем тут камень и судьба?

— Как причем. Вы знаете, все, что произойдет за эти годы и, следовательно, вы обладаете бесценной информацией. Теперь от вас зависит, как вы ей распорядитесь.

— А как я ей могу распорядиться?

— Как сердце подскажет. Можно жить, как жили, и в конце пути прийти к тому, о чем вам ведомо. Можно использовать знания в своих интересах и изменить свою жизнь, стать богатым, преуспевающим, ведь вам известны, когда какие финансовые пирамиды падут, кризисы грянут, что в цене упадет, а что взлетит до небес. А можно изменить не только свою жизнь, но судьбы людей, мира в целом, ведь зная, что произойдет, можно повлиять на ход истории, а значит изменить мир будущего.

— А разве это можно?

— Все можно, было бы желание и воля.

— А как?

— Этого я не знаю.

Я задумался над сказанным, а потом, испугавшись, что старик исчезнет, спросил:

— А вы как бы поступили?

Он улыбнулся и ответил:

— Я всего лишь путешественник во времени, а не советчик. Каждый сам должен решить свою судьбу и судьбы других людей. Простите, но на этот вопрос ответа нет, это вы должны решить сами, — и в этот момент он вдруг начал таять и через секунду исчез, словно его вовсе не было.

— Чертовщина, просто чертовщина какая-то, — подумал я.

Я поднялся, и не спеша направился к кинотеатру, продолжая думать об этой неожиданной встрече со стариком.

— Возможность изменить свою судьбу, и даже всего мира, фантастика какая-то. А может, старик прав, и можно действительно изменить свою судьбу? — я посмотрел на часы. До начала сеанса осталось пять минут, и я заспешил в зал кинотеатра.

Утро следующего дня выдалось теплым и солнечным. Я выскользнул из-под одеяла, и уже входя на кухню, увидел записку.

— Алеша, мы с папой уехали на дачу к тете Вере. Возможно, останемся там на ночевку. Еда в холодильнике. Мама.

— Слава, Богу, что они не потащили меня с собой. Я давно уже вышел из того возраста, когда мне нравилось ездить куда-либо вместе с родителями. Если это и случалось, то я считал это пропащим днем и, несмотря на кажущуюся веселость, был, как правило, жутко раздражен напрасно потерянным временем. В этот раз я был благодарен отцу, который прекрасно понимал меня и наверняка он уговорил мать, не предлагать мне ехать на выходные вместе с ними к тете Вере. Она была старшей сестрой отца, и все лето проводила на даче. Мне у неё никогда не нравилось и не в силу того, что она была плохая тетка или что-то еще, но вот её оба сына, меня всегда раздражали. Виктор, был на год старше меня, а Родион на два года моложе. Виктор был крайне заносчив. После окончания литературного института устроился на работу в издательство. В детстве пытался писать, и поскольку у него это слабо получалось, считал себя непризнанным гением, которого, тем не менее, все близкие и родные, должны таковым считать и слушать его, раскрыв рты от восхищения. Родион, был под полным влиянием Виктора и поскольку после школы никуда не поступил, а от армии был освобожден, так как у него нашли плоскостопие, работал вместе с братом. Тетка, их мамаша, могла часами говорить о таланте Витюши, как она его называла, и кознях, которые ему чинят. Если отец с матерью это могли терпеть, то мне это было совершенно ни к чему. А когда я однажды откровенно высказал все, что я думаю о талантах двоюродного брата, отец, дабы не возникало споров и скандалов, старался не брать меня с собой, и каждый раз отговаривался тем, что мне предстоит командировка, и меня вызвали на работу.