— Или из меня плохой учитель, — усмехнулась.

— Нет, не то. Мой темп — годы, постепенные шажки, я не могу принять что-то разом и переменить отношение к вещам которые мне мешают обрести умение в один миг, понимаешь? Как и не могу очертя голову броситься… с крыши, по первому приказу, пусть даже учителя.

Кивнула.

— Виолетта, я понял другое. Я хочу, чтоб ты всегда была со мной.

— Персональный преподаватель на года? — едва сдержала нервный смешок.

— Нет! — с жаром воскликнул он, — я не об этом. Будь моей…

Я не стала дожидаться концовки и резко повернулась к нему.

— Женя, достаточно! Пожалуйста, уходи! Мне нужно побыть одной!

Похоже он и не догадывался о происходящем сейчас в моей душе, а может, наоборот, чувствовал и решил «под настроение» уговорить меня.

— Я позвоню…

— Не надо! Хорошо, что ты понял…об обучении. Так что давай на этом и закончим.

— Виолетта, но…

— НЕ СЕЙЧАС! Уйди, — я произнесла это таким голосом, что он молча и очень быстро исчез с крыши.

А меня окутала ярость. Я «окунулась» в тонкую реальность и накинулась на ни в чём не повинные «водоросли».

Я рвала их пучками, отшвыривала в сторону и принималась за следующие… Я испепеляла их взглядом и лучами, бьющими из рук… Я топтала их, путаясь и спотыкаясь.

Со стороны можно было подумать, что я танцую какой-то безумный танец, размахивая руками и кружась. Но мне было всё равно, кто бы и что подумал.

Наконец, навалилась усталость, эмоции притухли, выбросив агрессию, я ослабела от потери энергии, равнодушно оглядела «поле боя»: похоже «безжалостной рукою» уничтожила весь «соломинковый рай». Ну да и чёрт с ним! Люди беспечны и несознательны, очень скоро «поле» заколосится свежими «всходами»…

Голова кружилась, ноги подкашивались, и я опёрлась о парапет, глядя вниз. Там, в стороне, у метро, ещё клубился народ, я немного «попила», надеясь окрепнуть…

Но тут вдруг сердце пронзила такая бездонная тоска! Просто невыносимое ощущение, словно я живу зря, и жизнь моя никчёмна и пуста, захлестнуло душу отчаянной болью.

Чёрная тень прочертила линию в ночном небе, я поймала её глазами и потянула на себя. Через пару секунд большая ворона пронеслась над головой, обогнула меня по кругу, приготовилась сесть рядом на перила. Но я в последнюю секунду передумала:

— Лети, лети, давай, прости, ты свободна…В отличие от меня.

Ворона улетела.

А у меня перед глазами проносилась вереница картин, начиная с моего прихода в Школу, обучения, ознаменовавшегося гибелью Антона, потом его друзей, потом Аскольда с женой… Знакомство с Сергеем, приобретение новых друзей, новой жизни.

Между двумя этими периодами вроде всего ничего — а какая пропасть!

Защемило в груди.

Перед глазами встала вдруг Алиша.

«Слушай только своё сердце и никого больше, Лета».

И, сама вдруг не осознавая в полной мере, что делаю, опёрлась руками, оттолкнулась от крыши и влезла на неширокий парапет. Посидела пару секунд на корточках, а потом осторожно поднялась, вытянулась во весь рост, теперь уже не отрывая взгляда от бархатного ночного неба, усыпанного крапинками звёзд. Зимнее, оно было тем не менее, ясным, безоблачным.

Я балансировала на краю парапета, закрыв глаза.

— Ну, почему я не птица… — тихонько запела я, раскидывая руки в стороны. Ветер дул в лицо, сорвал капюшон, трепал волосы. — …а по ночам небо снится.

И лишь слезой на ресницах

Застыла боль.

В полёте мне не проснуться

И крыльями не коснуться

О, небо, плачущей птице

Взлететь позволь! по моим щекам побежали слёзы.

«Дурочка, ну чего ты? Ты же Воин! Тёмный Воин!» — усмехнулась я, а губы сами шептали: — …О, небо, плачущей птице взлететь позволь!

Сергей встретил меня на пороге квартиры, встревожено разглядывая.

— Всё нормально, Серёж, — предупредила я его расспросы.

— Лета, ты сказала, что выйдешь ненадолго во двор, уже почти полночь…Я выходил искать тебя…

— Не нужно было, — с улыбкой покачала головой.

— Зачем ты оставляешь мобильник дома?

— Серёж, я была очень занята, устала…извини.

— Гуляла со своим парнем? — он помог мне раздеться, но голос его странно подрагивал.

— С кем? — удивилась я.

— Клара заходила…за солью. Сказала, что встретила тебя с твоим парнем, Женя, кажется?

Ага, за солью, на ночь глядя. Как бы не так!

— У меня нет парня! — сухо отрезала я, — это была деловая встреча.

— С поцелуями? — тоскливо спросил Серёжа.

Я недоумённо вскинула на него голову.

— Серёж, ты о чём? Вот уж не думала, что тебя чужие сплетни так взволнуют. Вы с Кларой, пожалуй, неплохо подружитесь на этой почве общих интересов!

И, отодвинув его с дороги, прошла к себе в комнату.

Досада кусала меня, душила, горячие слёзы рвались изнутри, но я не позволила им выплеснуться. Всё, хватит! Однажды запретила себе плакать из-за мужчин, не буду и в этот раз. Какое ему дело, в конце концов, до моей личной жизни! Ничего не обозначив в наших отношениях, я могу быть свободна в своих действиях… тем более, я-то не целовалась! Это Женька совершенно неожиданно сделал, против моей воли.

Тьфу, да какого чёрта я должна оправдываться, объяснять что-то?! Пусть всё будет, как будет. И так моя жизнь со всех сторон трещит по швам. Потерей больше — потерей меньше…

Я села на пол, сунула в уши наушники, запустила песню наугад.

«Ангелы здесь больше не живут

Ангелы…

Верю всё простят и всё поймут

Ангелы

Но зачем пронзает сердце боль стрелами

Предали любовь, ну что же мы сделали?…»

Я глянула на экранчик — Ульяна Каракоз. Имя мне ни о чём не говорит, но прямо как ножом по сердцу. Всё больше крошечный музыкальный друг становится единственным, и невероятно, просто мистически, точным отражением моего внутреннего самочувствия.

Сергей звал под дверью, предлагал перекусить, поговорить. Но я сделала вид, что сплю, хотя заснуть не могла почти до утра, лежала и переживала свою боль в себе вновь и вновь, не в силах отпустить, добровольно жарясь на огне собственных мыслей. Что-то творилось внутри, и это что-то методично уничтожало, вырезало «с кровью» часть моей души. Весьма весомую для меня часть.

Почти незаметно, уже на рассвете, я было стала проваливаться в сон, но тут же усилием воли встрепенулась и потёрла кольцо. Надо узнать, как дела там, в Школе…

Я покачнулась, едва перенеслась в Тёмный Лес, еле удержавшись на ногах от изумления. С широко открытым ртом смотрела по сторонам. В нашем Тёмном Лесу было… светло! Не очень ярко, как в пасмурный день в момент наступления сумерек, но всё же достаточно светло, чтоб несуразно было называть Лес Тёмным. Небо то и дело там и здесь пронзали молнии, глухо ворчал гром. Чего-чего, а грозы в Школе никогда ещё не было! Я крутила головой, поражаясь новым и новым сюрпризам…

По тропинке степенно прошёл…золотистый единорог. Машинально шагнула в его сторону, протянув руку, но он отпрыгнул и скрылся за деревьями. Дикий… Но что, объясните мне, что здесь делает существо из Светлого леса??? Что происходит?

— Что творится-то, — прозвучал почти над самым ухом звонкий голосок, — Карп, неси скорее!

Я оглянулась и остолбенела. Маленькая, сияющая фея, порхала за спиной мимо меня, словно не замечая, и отдавала распоряжение кому-то, глядя вниз. Проследив за её взглядом хихикнула. Забавный маленький длинноухий лешонок шествовал вперевалочку, усердно таща на спине огромный узел, оттопырившийся во все стороны чем-то острым. Малышка с сияющими крыльями поругивала его, поторапливала, озираясь по сторонам, лешонок пыхтел, спотыкался, обливался потом и послушно, безоговорочно плёлся дальше.

— Фе…фея?! — воскликнула я, испытывая непреодолимое желание протереть глаза и удостовериться, что я действительно в Тёмном, а не в Светлом Лесу.

— Ой, ну чего так орать! — вздрогнуло и передёрнуло плечиками крошечное создание, а потом погрозило мне пальчиком, — ты, значит, Тёмный Воин? Ну что ж, будем некоторое время соседями. Ты, конечно, знаешь, что у нас там творится, в нашем Лесу? Мирабелла вам уже объявила о переселении!