Ира скинула бумагу со стола и я увидел лазерное ружье. Я забыл обо всех неудачах и двинулся к столу. Вот мое детище. Рукоятки удобно улеглись в руках. Вот и курок.

— Андрей, осторожно, — заволновалась Ира — Я вложила в барабан патроны.

— Где ты их взяла?

— У тебя в столе. Ты там их бросил и я прибрала к себе.

— Ирка, ты золото. Ты не представляешь, что ты такое.

Я подошел и поцеловал ее в губы.

— А я. Я что не помогала или, может, мне пора уйти, — запищала Маша.

— Ты тоже молодец.

И я поцеловал ее в губы тоже.

— Таня, как дела? — спросил я трубку телефона.

— Андрюша у нас горе. Володя умер.

— Когда?

— Неделю назад, как его похоронили.

— Я выезжаю к тебе.

— Приезжай Андрюша.

— Он все маялся без работы. Хотел семье деньгами помочь. Прихватывал немного то грузчиком, то продавцом на выезде. А там ребята, бандит на бандите, чего-то сцепились и кто-то пырнул его ножом. До больницы даже не довезли.

— Эх Володька, Володька.

— Он тебя любил. Мне всегда говорил. Андрей — умнейший мужик, опередил всю эту сволочь на целый век. Ему бы в следующем веке творить.

Мы помолчали. Я выпил стопку водки за Володю. Таня продолжала.

— Все напоминал мне, что б передала тетрадку. Вот тетрадка.

Таня протянула мне тетрадку. Я развернул первый лист. На нем красиво было выведено: «Лабораторный технологический регламент на разработку газовых компонентов С и Д.»

Эх Володька, Володька.

На стенах КБ забелел плакат. «Завтра, комсомольское собрание. Тема: 1. Персональное дело комсомольца Соколова А.А. 2. Разное». Меня поймала Ира.

— Что происходит Андрей? Что ты от меня скрываешь?

— Ира, дела никакого нет. Я не могу рассказать тебе всего. Я дал подписку. Но хочу тебе сказать, там, на полигоне, творятся нехорошие дела. Обещаю, через два часа этих плакатов не будет.

Начальник первого отдела скучал за столом, когда я вошел. Он даже обрадовался моему приходу.

— Входи, входи. Я давно тебя жду.

— Я по делу.

— Я тоже по делу.

— Давайте сначала рассмотрим мое.

— Ну хорошо, если ты так настаиваешь.

— Сейчас везде в КБ висят плакаты о комсомольском собрании, где собираются пробирать меня, за то, что я, как они говорят, сбежал с полигона.

— Да я уже видел. Давно тебя пора как следует выдрать.

— Так что мне рассказать, что там, на полигоне жгли, убивали нашей техникой людей. А так как я не хотел быть убийцей, то и уехал.

— Ты это серьезно хочешь сказать?

— Но всем надо объяснить, почему я здесь. Не посылать же всех в первый отдел, чтоб он меня, очищал от грязи.

— Но я не собираюсь тебя очищать.

— Тогда мне придется говорить правду.

— Хорошо. Сукин сын. Не будет комсомольского собрания. Хотя я бы тебя вправе засадить за разглашение государственной тайны.

— А я бы объяснил следственным органам, что первый отдел умышленно толкал меня на разглашение.

— Ладно, твой вопрос разобрали. У меня теперь к тебе дело. Заместитель генерального конструктора требует, чтоб я снял с тебя 2 допуск, а если я его сниму, то тебе здесь, в КБ, делать не чего.

— И чем же мотивирует, наш уважаемый зам.

— Что ты удрал, от важнейшего государственного задания.

— Но я думаю, что вы не сделаете такой глупости. Представьте, я подаю в суд и там выясняют, что товарищ Соколов удрал от важнейшего государственного задания по уничтожению людей.

— Во первых, суда ни когда не будет. Не дадут. Но прохвост ты порядочный. Ладно, иди работай, но учти, стоит тебе что-то натворить и с треском вылетишь по другой статье. А то, что ты чего-нибудь выкинешь, я уверен.

Через час все объявления о собрании сняли.

Часто, после работы я сидел в лаборатории и доводил до ума два комплекта лазерного ружья. Иногда приходила Ира. Мы говорили на разные темы, мечтали о Соколове — академике, разной чепухе, которая нас ждет впереди. Иногда возникали деловые вопросы.

— Ирочка. Одно ружье надо разобрать и спрятать. Лучше вынести на животе или в карманах по частям. Что ты об этом думаешь?

— Ты просто хочешь себя обезопасить?

— Хотел бы.

— Давай отнесем ко мне.

— Нет рисковать тобой не будем, это может быть опасно.

— В каком смысле?

— Этот оружие, слишком серьезная вещь. Когда об нем узнают, будет такой ажиотаж, что каждый винтик станет засекреченным. А тут, целый экземпляр и у тебя.

— Но тебе он нужен?

— Да.

— Я не спрашиваю для чего, но если нужно, я могу сохранить.

— Спасибо Ирка, но я спрячу сам.

— Спасибо не отделаешься, а ну целуй сюда.

Она неопределенно провела пальцем от щеки до губ.

ЧП все-таки произошло. А произошло это так.

К нам из воинских частей прислали баллоны высокого давления около 250 атмосфер, для замены вентилей на новые. Баллоны были громадны, около 2 метров высотой и диаметром 400 миллиметров. Представитель воинской части утверждал, что баллоны разряжены, воздух спущен и они в хорошем состоянии. Замену вентилей доверили мне.

Я собрал рабочих и объяснил задание. На большой, чугунной плите, от расточного станка, валявшейся на улице, закрепить двумя металлическими хомутами баллон и ключом с рычагом, в виде трубы, длинной около 2 метров, отвернуть вентиль. Потом завернуть новый вентиль. Кажется все ясно.

После третьего баллона, ко мне подошел рабочий и говорит: «Андрей Александрович, на хомуты идет очень много времени, нельзя ли обойтись без них. Я сяду на баллон верхом, зажму его ногами, а другой пусть откручивает. Не бойтесь, баллон не провернется, так как он тяжелый и я тоже». Я дал согласие и мы 6 баллонов прокрутили удачно.

У седьмого баллона, рабочий, даже с рычагом, отвернуть вентиль не мог. Я решил помочь. Вдвоем мы повисли на рычаге и, вдруг….. раздался грохот. Вентиль, как пуля улетел в неизвестность. Сжатый воздух с ревом ударил вдоль земли и поднявшаяся пыль, сразу покрыла пол здания. Баллон сдвинулся с места и пошел…, пошел…, а на нем сидел белый как смерть рабочий. Баллон с рабочим соскочил с плиты, пронесся метров десять, зацепил за кочку, от чего рабочий свалился и с жутким воем понесся по асфальтированной дороге к КПП. Он пробил ворота, вылетел на дорогу и врезался, в стоящее напротив КПП здание, где и выдохся. Я схватился за голову.

Главный меня не принимал. Я сидел в приемной и грымза-секретарша смотрела на меня, как на пустое место. В руках я держал большой сверток и упорно ждал момента, чтобы войти в кабинет.

Он пришел. В приемной появился зам. Злорадная улыбка растянула его лицо.

— Соколов, все-таки допрыгался. Сейчас, даже я тебе ни чем не могу помочь.

— Можете. Я бы хотел, чтоб вы помогли. Мне нужно пройти к главному и хорошо бы, чтобы вы помогли мне в этом.

От этой наглости он онемел. Секретарша зашипела как змея.

— Как вы разговариваете?

Я похлопал по свертку.

— Вот это вас потрясет и вы, в лучшем случае, вытащите меня из дерьма, в худшем — я отдам все Нудельману.

Он встал в стойку, как собака, почуяв живность.

— Что там у тебя. Пойдем ко мне.

— Нет. Только сюда.

Я махнул рукой на кабинет главного. Зам рванул в этот кабинет и через две минуты меня позвали.

— Чем ты там собирался нас потрясти? — спросил главный.

Я развернул сверток и вытащил ружье. Они молчали, заворожено глядя на кусок блестящего металла.

— Это лазерное ружье, причем действует. Мне удалось собрать очень удачную конструкцию, за счет того, что патрон с начинкой имеет химическую основу. Это как старые револьверные ружья с барабаном. При нажатии курка, начинка выстреливает световой энергией мощностью 700 киловатт.

Я откинул барабан в сторону.

— Видите, здесь все как на ладони. Барабан набивается 8 патронами 20 калибра, переделанного из охотничьего ружья. Струя раскаленного газа проходит графитовый патрубок и входит в расширитель, в конце которого, также графитовая насадка, с небольшим конусом внутрь. Струя ударяясь в скосы насадки, сужается и идет к цели в виде компактного пучка. Основа оружия — хитрый патрон. Как видите, он имеет стальную пулю с центральным отверстием 10 миллиметров. Сама пуля завальцована по канавке и после выброса газовой струи, вылетает вместе с пыжами.