Мысли Чарльза снова завертелись вокруг Генриетты. Где она сейчас? Кто она? Он пытался вспомнить самые незначительные мелочи, связанные с этой девушкой. Был там какой-то Тоби. Генриетта упомянула его только один раз, в гостинице, когда Чарльз невольно подслушал их спор. Он мог быть ее братом, дядей или кузеном. Чарльз догадывался, что этот человек занимал довольно высокое положение в обществе. Еще она упоминала о каком-то брате, но Чарльз был почти уверен в том, что все, сказанное этой девушкой о ее прошлом, не больше чем выдумка. Непонятно зачем, но Генриетта хотела сбить его с толку.

Был еще лорд Хефлин – правда, одно упоминание о домогательствах этого человека было делом рискованным. Найти связь между этим человеком и Генриеттой будет скорей всего просто невозможно. Ведь не станет же униженный таким щекотливым образом лорд Хефлин рассказывать кому-то об этом досадном происшествии. К тому же не было никакой гарантии, что это произошло недавно. Такое могло случиться два или даже три года назад. Всем известно, что Хефлин ни за что не упустит возможность поразвлечься с невинными девушками.

Но одно дело найти Генриетту, а другое – уговорить ее стать его женой. Эта смелая в своих высказываниях девушка и понятия не имела о его переживаниях, хотя в глубине души Чарльз признавал, что смог бы ею увлечься, если бы не эти злобные выпады в его адрес и совершенно не женственные манеры. Но все же было в ней что-то чувственное, что-то такое, что притягивало Чарльза, как магнит. Будь она хоть немного красива, он, пожалуй, мог бы ухаживать за ней вполне серьезно. Подумав об этой возможности, Чарльз состроил недовольную мину. Ведь когда она ответила отказом на его предложение, он почувствовал настоящее облегчение. Тем не менее, эта девушка его возбуждала.

«Что за мысли!» – подумал Чарльз, отпив глоток вина. Их брачный союз просто невозможен. Чтобы стать его женой, ей непременно надо быть представительницей аристократического общества. Правда, в данной ситуации у него нет выбора. Если в течение восьми месяцев он на ней не женится, то остаток своих дней проведет в нищете.

Впрочем, ничего другого он и не заслуживал. Какое подлое коварство! Он, должно быть, спятил, придумав такой план. Даже если бы план удался, после всего этого у Чарльза язык бы не повернулся еще когда-нибудь называть себя джентльменом. Как дорого приходится платить!

«Ну что ж, пора вести себя, как порядочный человек», – решил для себя Чарльз, поднявшись в спальню. А первое, что он сделает, чтобы искупить свою вину перед бабкой, это исполнит ее последнюю просьбу. Он отправится в Лондон, продаст остатки семейной коллекции картин и предпримет последнюю попытку отыскать Генриетту. Может быть, кто-нибудь в городе знает что-либо о людях по фамилии Шарп.

Мелисса подскочила от резкого стука в дверь. Они с бабушкой намеревались пробыть дома до полудня, но ни часом позже.

– Леди Каслтон просит вас поторопиться, миледи, – доложила Виллис, быстро собирая непослушные волосы Мелиссы в тугой хвост на макушке и выбирая из него несколько прядей, которые длинными локонами падали девушке на лицо. – Лорд Расбон ждет в Золотой гостиной.

Мелиссу бросило в жар. Вот он, ее второй кошмарный сон. Его траур продлится еще несколько недель, и девушка поймала себя на мысли, что это ее беспокоит. Леди Каслтон придет в бешенство, когда узнает всю правду. Мелисса ее обманула, сказав, что приехала в замок Виндком прямо из дома. Хуже того, она просила бабушку судить ее в соответствии с ее собственными принципами. Сможет ли Расбон скрыть свое удивление, когда узнает ее? Она ведь не слишком-то изменилась.

«Как мне его приветствовать?» – гадала девушка, спускаясь вниз. Единственное, что она должна была сделать обязательно, так это пресечь всякие попытки вспомнить прошлое. Беатриса советовала ей ничего не предпринимать, а посмотреть, как он сам будет вести себя. Все же есть в нем хоть что-нибудь от джентльмена, чтобы дождаться, пока они останутся наедине, и только тогда начать возможные разговоры об их общем обмане. В конце концов, публичное разоблачение повредит ему больше, чем ей. Но Мелисса помнила, что лорд Расбон никогда не отличался сообразительностью, поэтому ее пугало то, что от неожиданности он может ляпнуть что-нибудь лишнее. В таком случае ей придется срочно сменить тему разговора и молиться, чтобы ее проницательная бабушка не придралась к оплошности Чарльза.

Интересно, изменился ли он? От воспоминаний о светлых волосах и голубых глазах этого человека сердце Мелиссы учащенно забилось. Немногие мужчины могли сравниться с ним по силе и красоте. Но девушка понимала, что зря тратит время, наслаждаясь воспоминаниями об этом человеке. Такой красавец не способен испытывать всепоглощающую страсть. Но она, по крайней мере, уже не будет той неотесанной крикливой девицей. Ее утреннее муслиновое платье в зеленую полоску выгодно подчеркивало все прелести стройной фигуры, а бледно-желтый цвет лент отражался янтарным блеском в глазах девушки и придавал ее русым волосам золотистый оттенок.

– Как же давно ты у нас не был, Чарльз, – жаловалась леди Каслтон, когда Мелисса подошла к дверям гостиной.

Это прозвучало так, будто бы они все еще обменивались приветствиями, но у Мелиссы сложилось впечатление, что Чарльз был не из тех, кто больше всего на свете дорожит семейными обязательствами.

– Я был в Суонси, миледи, – ответил он. Мелиссе показалось, что она услышала насмешку в его голосе. – Но бабушке захотелось, чтобы я был рядом с вами в этом сезоне, и вот я здесь.

– Милая Абигайль, – грустно произнесла леди Каслтон. – Как мне ее не хватает! Она была самой лучшей моей кузиной.

– Все мы скорбим о ней.

«А он не очень-то огорчен бабкиной смертью», – подумала Мелисса, уловив холодные нотки в тоне, которым были произнесены эти слова. Чтобы окончательно успокоиться, девушка глубоко вздохнула и грациозно пошла в комнату.

– А вот и Мелисса! – воскликнула леди Каслтон. – Мы говорили о моей кузине, леди Лэньярд. Это ее внук Чарльз, лорд Расбон. А это моя внучка, леди Мелисса Стэплтон.

Чарльз проклинал себя за то, что уступил просьбам своей бабушки. В глазах леди Каслтон уже появилась подозрительность. Отступать было слишком поздно, но он сделает все возможное, чтобы поскорее разделаться с бабушкиным приказанием и спокойно убраться восвояси.

Но, увидев входящую Мелиссу, он едва не задохнулся и даже толком не расслышал слова леди Каслтон. Она была копией его бабки, той, которую он видел на портрете. Высокая. Светловолосая. Соблазнительная, но в то же время невинная. Внезапно он почувствовал, как галстук душит его, не позволяя свободно дышать. Если мертвое изображение было столь прекрасно, то что говорить о настоящей, живой его копии?

Замешательство Чарльза длилось не больше секунды. Выступив вперед, он подвел девушку к стулу.

– Я и понятия не имел, что семья прячет такую красавицу.

– Вы слишком смело флиртуете, милорд, – прошептала она в ответ.

Чарльз был просто ошеломлен. Другими словами невозможно было описать его реакцию. Глаза Мелиссы были совсем близко, всего в нескольких дюймах от его собственных. Руки его дрожали от того, что он всеми силами сдерживал себя, чтобы не заключить эту девушку в объятия. Единственное, что он мог себе позволить, это лишь украдкой поцеловать ее руку. Усадив девушку, Чарльз нехотя отошел от того места, где сидела Мелисса, и, опершись на каминную решетку, попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом. Глубоко вздохнув, он обратился к леди Каслтон с какими-то вежливыми замечаниями, тогда как на самом деле изо всех сил пытался вновь обрести самообладание.

Мелисса решила, что Чарльз сразу же узнал ее и удивился неожиданности этой встречи, но его приветствие прозвучало не более чем холодная формальность. Знакомая сеть обмана снова опутывала девушку, и она в гневе кусала губы. Это была уже не та ложь, что прежде. Поскольку оба они были соучастниками одной авантюры, теперь им лучше всего забыть об этом и навсегда оставить все воспоминания в прошлом.