– А твоя жена? Она будет «женщиной с соответствующим положением в обществе»? Ведь такую, как Шарлотта Харрисон, ты не выберешь?

При упоминании о любовнице Томас поджал губы.

– Есть женщины, чьего общества мужчины ищут по определенным причинам. Но на них, как правило, не женятся. Существуют некие стандарты. Им должна соответствовать и моя невеста. Я должен найти жену, которая не только обладает безупречной репутацией, но и занимает такое же место в обществе, что и я.

Взгляд Джасмин стал непроницаемым.

– Какой снобизм!

– Наверное, ты права, но это моя жизнь, Джасмин. И я не могу стать другим.

– Понимаю, – кивнула она. – Но и ты должен понять, что я не изменюсь. В твоем обществе меня прозвали Коричневым Скорпионом. Пока его не трогают, скорпион вполне счастливо живет в своей темной норе, но если его задеть или разозлить, он жалит. У меня одна сущность, а у представителей твоего мира – другая.

– Это не твоя сущность, – прошептал Томас. – Ты не относишься к тем женщинам, что боятся говорить то, что думают, как моя сестра. Господи, да в тебе больше силы духа и ума, чем в любой из представительниц высшего света. И все же ты зачем-то вызвалась вести эту проклятую колонку.

Темные глаза Джасмин вспыхнули гневом.

– Не стоит судить меня по тому, что сделало из меня твое общество. Все мы, как ты весьма кстати заметил, слуги этого великого господина. Считай мои колонки своеобразным способом защиты. Ведь скорпион тоже жалит, потому что не знает иного способа защитить себя.

Томас протянул руку и коснулся ладонью щеки Джасмин. Она прильнула к ней, словно наслаждалась этой лаской.

– Джас, позволь мне помочь тебе, – настойчиво повторил Томас.

Джасмин выглядела такой печальной, что его сердце сжималось от боли.

– Нет. Ты не должен этого делать. И вообще нам не стоит встречаться, Томас.

– Ну почему я не могу думать ни о чем, кроме твоих губ, источающих яд, но обладающих такой неземной красотой? – пробормотал Томас. – Единственное, чего я хочу – это поцеловать тебя.

– Я не могу, – прошептала Джасмин. – И не хочу. Прощай.

Вырвавшись, Джасмин зашагала по садовой дорожке к дому. Глядя ей вслед, Томас поклялся узнать, что она задумала. Он может помочь. Джасмин просто не знает, насколько он влиятелен. Томас не мог позволить ей совершить необдуманный поступок, который в очередной раз сделал бы ее всеобщим посмешищем. Ведь он уже понял, что Джасмин задумала нечто подобное. Ему хотелось сжать ее в своих объятиях и никуда не отпускать. Хотелось защитить ее от грядущих невзгод. Но… строгая общественная мораль запрещала ему сделать это, Томас разглядел в глазах Джасмин отчаянную тоску. Она хотела его так же сильно, как и он ее, только никогда не признается в этом.

Возможно, в Египте они освободятся от условностей, не позволяющих им быть вместе. Томас знал, что под хрупкой броней, выкованной из сарказма и гнева, он найдет ту женщину, которую знал раньше, что под маской ядовитого скорпиона скрывается прекрасный цветок. Он сорвет с Джасмин эту маску. В Египте – стране зноя и обжигающего песка.

Томас поблагодарил хозяев дома за гостеприимство и отправился домой, настроенный весьма решительно.

Не успел он снять пальто, как лакей возвестил о том, что в гостиной его дожидается миссис Шарлотта Харрисон. Томас ощутил неприязнь, но он уже знал, что делать. С той самой ночи, когда он впервые поцеловал Джасмин, пробравшуюся на бал к его матери, Шарлотта больше не привлекала его. Прощальный подарок, и она может быть свободна для поиска других, гораздо более богатых покровителей.

Но она не получит амулета со скорпионом. На деньги, сэкономленные при последней сделке, Томас купил необычайной красоты изумруд величиной с яйцо малиновки. Подобный подарок должен удовлетворить Шарлотту.

Расправив плечи, Томас направился в гостиную, чтобы положить конец отношениям с любовницей.

Два дня спустя Джасмин сидела перед зеркалом. Ее рука, наносящая на лицо рисовую пудру, еле заметно дрожала. Внезапно она смахнула со столика всю косметику. Хватит! Зачем все это Коричневому Скорпиону?

Внимание Джасмин привлек стук в дверь. На пороге стоял лакей с письмом в руке.

– Вот, это для вас, мисс Тристан. Простите, что не заметил раньше. Письмо просто подсунули под дверь. Весьма странно.

Сердце Джасмин сжалось от страха, когда она закрыла дверь и развернула письмо. Слова, написанные большими печатными буквами, повергли ее в ужас:

«Смерть настигнет тебя сразу же по прибытии в Египет, если ты поедешь туда с лордом Томасом. Останься дома и будешь жить. Иначе смерть».

Стоял декабрь. Холодный океанский бриз трепал вырванные из прически Джасмин локоны. Девушка проснулась еще до рассвета, слишком взволнованная, чтобы спать. Ей очень хотелось увидеть восход солнца в океане.

Она еще раз обдумала сложившуюся ситуацию и решила, что ничто не сможет удержать ее от путешествия. Пепел от письма с угрозами остался в холодном камине в ее спальне. Должно быть, кто-то не спускал с нее глаз, найдя пособника даже в доме ее дяди. Джасмин приняла угрозу во внимание, хотя и сомневалась в том, что аноним последует за ней в Египет. Она будет в безопасности, оказавшись далеко от того, кто ей угрожает.

На прозрачной линии горизонта засветились первые лучи рассвета, окрасив небо всеми оттенками фиолетового и розового. Солнце казалось далеким расплывчатым шаром. Джасмин рассмеялась, воздев руки к нему, словно намереваясь заключить в объятия зарождающийся день. Ведь он нес с собой новые возможности и перспективы.

Солнечные лучи согрели Джасмин. Она подняла лицо и закрыла глаза, вдыхая полной грудью соленый аромат океана. Аромат свободы.

И все же она была не совсем свободна. Ведь с ней были дядя и Томас.

Они уже несколько дней находились в океане на пути в Египет, но с самого начала путешествия между ней и Томасом установились немного натянутые отношения. Чем меньше она обращала на него внимания, тем более заинтересованным он становился. Они обедали с дядей Грэмом, но в то время как мужчины оживленно беседовали, Джасмин молчала.

Джасмин всегда видела Томаса. Он словно возвышался над остальными людьми. Женщины увивались возле него, ища его внимания. И это неудивительно: ведь Томас был ослепительно красив, обворожителен, да к тому же наследник графского титула. И все же его блуждающий взгляд частенько останавливался на Джасмин. Казалось, он выжидает, точно опытный хищник.

Сегодня Джасмин как никогда была близка к тому, чтобы принести себя в жертву ради спасения репутации семьи Томаса. Опубликовав в газете материал, призванный спасти его сестру, она фактически совершит самоубийство. Общество будет обсуждать скандал несколько недель. Надежда завоевать уважение будет таять с каждым новым едким замечанием в ее адрес. И все же она не видела иного выхода из положения.

Перед отъездом Джасмин встретилась с мистером Майерсом и заручилась его обещанием не разоблачать Аманду в обмен на то, что она объявит себя автором колонки и тем самым обеспечит газете грандиозный успех. Джасмин уже написала статью, которую мистер Майерс одобрил. Он лишь рассмеялся, и в его мелких, похожих на бусинки глазах вспыхнул зловещий огонек. Он не станет опубликовывать статью, разоблачающую Аманду, но вместо этого поместит в газете историю Джасмин, если она действительно этого так хочет.

– Вы хотите стать изгоем общества, мисс Тристан? Газета поможет вам в этом. Я пока спрячу ее. Если вы действительно решите опубликовать ее вместо статьи о леди Аманде, известите меня телеграммой из Каира, – сказал мистер Майерс.

Джасмин чувствовала себя так, словно дверь склепа захлопнулась у нее перед носом. Если она решится опубликовать свой рассказ, собственные слова погубят ее. Они сделают ее предметом скандала, гораздо более громкого, чем тот, что связан с именем леди Аманды. Джасмин согласилась с решением мистера Майерса придержать статью и пообещала непременно известить его о своем окончательном решении.