– Ты ведь не задержишься надолго?

– Не больше десяти минут. Иди вперед, ящерица совсем маленькая!

Лэмпарт быстро справился со своей задачей, спрятал образцы и начал спускаться как раз в тот момент, когда раздались жуткий визг и фырканье. Он прислушался, потом нахмурился и поспешил вниз. Доротея отчаянно отбивалась копьем от рассвирепевшей ящерицы, которая рыла когтями песок, вертела головой из стороны в сторону и норовила прыгнуть на перепуганную охотницу. Зрелище могло бы показаться забавным, но девушке угрожала опасность, и Лэмпарт бросился ей на помощь. Подбежав к раненому животному, он нанес мощный удар мечом в шею чудовища. Только после третьего раза зверь наконец замер на песке.

– Я не могла ее проткнуть! - задыхаясь, проговорила Доротея.

Джон улыбнулся.

– Все в порядке. Видела бы ты, как я намучился в первый раз! Похоже, ты подпустила ее недостаточно близко. Тут необходимо хладнокровие. Нужно подождать, пока ящерица не окажется на расстоянии удара, а потом вонзить копье прямо в пасть - и надавить! Не расстраивайся, ничего страшного не произошло. Вдвоем мы ее дотащим до корабля, только сначала давай вынем копье.

Они шли плечом к плечу. Ящерица оказалась достаточно тяжелой, и Лэмпарт чуть не наступил на красный шар. Доротея, естественно, раньше таких не видела, и он принялся объяснять:

– Эта штука напоминает сухопутную медузу, от нее лучше всего держаться подальше. Только прикоснись, и она оставит о себе долгую память. Обжигает, как злобный дьявол!

– А чем она питается?

– Всем подряд, я полагаю. Практически чистая кислота, ползучий желудок.

– Слушай, а как она подействует на шкуру ящерицы?

– Понятия не имею. - Джон нахмурился, затем пожал плечами. - Можем проверить. Давай подтащим ее поближе.

Они положили тело ящерицы на пульсирующую красную массу и отошли на несколько шагов. Потом осторожно перевернули тело и посмотрели на результат трудов «ползучего желудка». Живот ящерицы оставался светло-синим, за исключением тех мест, где к нему прикоснулся шар - там появились алые полосы.

– Трудно сказать, что это значит, - произнес Лэмпарт. - Дома разберемся.

. Когда, остановившись перед трапом корабля, они взглянули на ящерицу, оказалось, что алый цвет распространился по всему животу.

– Следует соблюдать максимальную осторожность, - задумчиво проговорил Лэмпарт. - Мне совсем не хочется, чтобы эта мерзость расползлась по кораблю. Оставайся здесь и проследи, чтобы кры-сопсы не устроили пир. Я пойду внутрь и кое-что подготовлю, жди меня через пару минут.

Лэмпарт вернулся со стеклянным ножом в руке и аккуратно выкроил покрасневший участок кожи. Пятно не выглядело живым, но он не хотел рисковать. Кроме того, Джон принес с собой портативную струбцину и, объяснив Доротее, как следует тянуть, принялся подрезать кожу, отделяя одновременно крупные куски мяса.

– Вероятно, существуют более эффективные способы свежевания туши, - сказал он, - но мне ничего другого в голову не пришло. Похоже, краснота не проникла внутрь - хороший знак.

– А что ты сделаешь со шкурой, когда ее снимешь? - спросила Доротея.

– Я приготовил крепкий щелочной раствор. Пусть полежит там некоторое время. Надеюсь, с нашим красным другом будет покончено.

С тушей пришлось довольно долго повозиться, зато они получили приличный запас мяса и сухожилий.

– Теперь необходимо все это просушить, - объявил Лэмпарт, с сомнением глядя на скользкую спутанную массу, - и посмотреть, что получится.

– Может быть, стоит растянуть сухожилия, а к концам подвесить груз? - предложила Доротея.

Так и поступили, изрядно помучившись.

– У тебя полно отличных идей, - с довольной усмешкой заметил Лэмпарт.

– Я ужасно выгляжу, - проворчала Доротея. - Пойду приму душ, а потом проверю свой меч и лук. Ты бросил то, что осталось от ящерицы, снаружи?

– Местные мусорщики все вычистят. Хочешь бокал вина?

– Так мы никогда не узнаем, каким оно будет на вкус, когда перебродит!

– Да, мадам, - кротко сказал Джон. - Придется довольствоваться кофе. Но если сок превратится в уксус, я тебе этого не прощу.

Прошла ночь, и наступил рассвет, как всегда сопровождавшийся освежающим чудесным дождем. Клинки для новых мечей получились не слишком удачными. Один согнулся и выпрямить его так и не удалось, другой был слишком хрупким и сразу сломался, а двум оставшимся не хватало упругости.

– Мы сожгли слишком много углерода, - рассуждал Лэмпарт за завтраком. - Нужно изменить условия первого обжига. Зато кожа стала мягкой как бархат. Будем надеяться, что она не потеряет своих свойств, когда окончательно высохнет. Как тебе пришло в голову воспользоваться красным шаром? И не вздумай меня обманывать - ты ведь рассчитывала на такой эффект, правда?

– Удачная догадка, не более того, - ответила Доротея. - Когда ты сказал про кислоту, я уже знала, что здесь все содержит металл. Оставалось предположить, что красная дрянь подействует как растворитель… стоило попробовать.

– И ты оказалась права. Только вот как нам использовать наше открытие в будущем? Как поймать красную тварь и где ее держать?

– Нужно найти материал, который она прожечь не в состоянии. К примеру, канистру от горючего или стекло.

– Знаешь что, - сурово проговорил Лэмпарт, - будь-ка поскромнее. Тебе в голову приходят замечательные идеи. А здесь один умник - я. Ты ведь сама говорила: учитель и ученица. Помнишь? Да, пожалуй, канистра для горючего подойдет. Они очень прочные, сделаны с большим запасом.

После захода солнца Доротея задала неожиданный вопрос:

– У нас кончаются комбинезоны из хлопка. Осталось всего три или четыре. Можно получить новые?

– Никаких проблем, - быстро ответил Джон. - Послезавтра прилетит шаттл. Обычно я составляю список того, что мне нужно: еда, блоки питания, горючее… Заказ доставляется в следующий раз. Запиши, что тебе нужно…

– Но ведь пройдет шесть или семь дней! Что я буду носить? - Доротея по-настоящему разволновалась.

Он собрался поинтересоваться, почему ее так беспокоит одежда, но потом решил, что это не его дело, и попытался решить поставленную задачу.

– Думаю, их можно постирать, - предположил Лэмпарт. - Я быстро сделаю моющее средство, у меня есть все необходимые компоненты.

– Я никогда в жизни не стирала, - сказала Доротея с таким беспомощным выражением на лице, что он рассмеялся.

– Тут нет особых секретов. Кстати, можно поступить и так: когда будешь принимать душ, встань под максимально горячую воду в комбинезоне, включи «пену», затем нажми кнопки «полоскание» и «сушка». - Лэмпарт задумался, потом покачал головой. - Нет, пожалуй, придется обойтись без сушки. Ну а если хочешь постирать как полагается, я сделаю для тебя теплый мыльный раствор. Останется только положить туда белье, потереть его немного, прополоскать, отжать и повесить. Вот и все!

Ночью они никуда не пошли. Лэмпарт тактично держался подальше от мастерской, где имелась единственная достаточно большая лохань, подходящая для стирки - за исключением мусорного бака, но от него Доротея сразу отказалась. Джон занялся кожей ящерицы, которая даже после сушки осталась удивительно мягкой, причем не потеряла своей прочности. Материала должно было хватить на обувь для них обоих, если только удастся придумать фасон. В поисках новых идей Лэмпарт обратился к компьютеру и нашел то, что хотел, запросив раздел «История обуви». На экране появились американские мокасины, и он понял, что отыскал нужный образец.

Разложив шкуру на столе, Лэмпарт принялся ее изучать. Нарисовал стопу, увеличил дюйма на три. Проделал дырочки для тонкого ремешка, затем наметил овальный кусок для подъема. Оставалось прикинуть, сколько потребуется материала на две пары… Он нахмурился: на две пары все-таки не хватало.

– Эй! - воскликнула Доротея, выходя из мастерской с влажными после душа волосами. Она держала в руках три мокрых белых полоски. - Что ты делаешь с моей кожей?

– Твоей кожей? - Лэмпарт с сомнением посмотрел на девушку. - Ладно… Собирался пошить тебе пару туфель. У тебя другие планы?