– На обратном пути возьмем несколько с внешней стороны выруба. Дальше заходить не стоит. Почему - поймешь сама.

Увидев в первый раз лес, Доротея затаила дыхание.

– Когда ты говорил, что здесь есть деревья, я даже представить себе не могла, какими они окажутся огромными. А там, дальше… море?

– Что-то вроде. Я сделал несколько снимков, когда спускался на планету. Настоящих морей здесь нет, только большие озера.

– В таком случае многообразие жизненных форм на планете становится совсем необъяснимым. Мы ведь считаем, что жизнь зарождается в море, правда?

– На Земле - конечно. Однако у меня на сей счет есть собственная гипотеза. Теперь ты понимаешь, что я имел в виду, когда говорил об образцах? Не знаю, насколько умны те, кто их анализирует, но, увидев такое количество органических молекул, они сразу все поймут. Не сомневаюсь, что Колсон крепко повязал своих экспертов; с другой стороны, ученые не могут не думать и не общаться между собой, и если станет известно, что на Серебряной существует развитая жизнь, исследователи слетятся сюда как мухи на мед. И тогда -тут уж поверь мне на слово - этому миру придет конец.

– А мы сможем подобраться к самой воде?

– Только не сейчас. Нужно пройти двадцать миль,, не меньше, а потом столько же обратно. Там, внизу, очень жарко. Кроме того, не забывай про дождь. Представь себе, что будет, если мы попадем в ливень! Пошли дальше. И смотри в оба!

Джон показал Доротее удобный спуск и довел до фруктовой рощи. На него произвел впечатление ее живой интерес и удовольствие, которое девушка получала при виде каждого нового дерева или куста. Особенно Доротею поразили золотые яйца с вином внутри.

– Давай возьмем несколько штук домой, - восхищенно вскричала она. - Вкус просто изумительный! А как здесь красиво!

– Да. Мне тоже нравится. Я часто сюда прихожу и всегда делаю привал, прежде чем идти дальше. Прекрасное место для размышлений.

– Ты много думаешь?

– И разговариваю сам с собой! - с усмешкой признался Джон.

– Ну не надо. Лучше говори со мной. - Держа в руке полное вина яйцо, Доротея присела рядом с ним на бревно. - Расскажи о своей гипотезе про море.

– Наверное, я не придумал ничего особенного. Жизнь зародилась не в море. Все началось на границе воды и суши - на берегах небольших водоемов. Только в таком случае можно получить достаточно высокую концентрацию молекул, сочетаний которых хватит, чтобы возникла жизнь. А вот развивалась жизнь в море. Может быть, именно из-за этого эволюция шла так медленно!

– Я не понимаю.

– Ну, считается, что все решила борьба за существование, хотя места под солнцем хватило и для тех, кто соревнование за первенство проиграл. Жизнь на Земле сумела найти миллионы разных решений.

В море… Четыре пятых поверхности Земли занимает вода. Более чем достаточно для возникновения самых разных видов - как удачных, так и не очень. Понимаешь, пока жизнь хороша, нет смысла пытаться ее улучшить. Динозавры просуществовали триста миллионов лет! Им было некуда торопиться. В таких условиях могли выжить - и выживали - даже исключительно глупые представители фауны. На Серебряной все иначе. Вариантов немного, и природе приходится искать правильное решение, иначе тот или иной вид погибнет. Вот почему процесс идет гораздо быстрее. Тебе моя гипотеза кажется разумной?

– Вполне, - признала Доротея. - Во всяком случае, я вижу немало доказательств твоей правоты. А другие фрукты, похожие на этот, тебе попадались?

– Видел еще несколько, но пробовал не все. Не ешь ничего до тех пор, пока мы не сделаем анализ, и даже после этого пробуй понемногу. Пойдем, посмотришь на дерево-стрелу.

Однако неподалеку от входа в ущелье Доротея заметила нечто необычное, и они решили проверить, что это такое. Из приземистого бугра торчали длинные узкие побеги, напоминающие листья пальмы, только розового цвета. До сих пор Лэмпарт таких не встречал. Присмотревшись повнимательнее, он сказал:

– Структура схожая, только с одним отличием. Множество маленьких трубочек, растущих вплотную друг к другу. Ловко.

– Попробуй согнуть хотя бы одну из них! - предложила Доротея.

Лэмпарт попытался сдвинуть застывший побег, но у него ничего не получилось. Затем он сообразил что к чему и радостно улыбнулся.

– Ты умница! Господи… это же лук!

– И клинок меча! - победно воскликнула девушка. - Давай возьмем побольше. Сможем поэкспериментировать! Далеко еще до дерева-стрелы?

– Мы уже рядом. Соберем побеги и вернемся на корабль. С таким грузом мы пойдем медленнее, не стоит рисковать. У нас будет множество других возможностей.

Они добрались до корабля примерно за час до наступления рассвета, уставшие, но радостно возбужденные. Однако Доротея не успокоилась, пока Джон не показал ей, как включаются катушки сопротивления и что нужно делать, чтобы выпарить соки и добыть органические волокна из «веток», которые они принесли с собой.

– Сначала необходимо избавиться от частиц углерода, - объяснял Лэмпарт. - Затем можно увеличить ток. Запомни все параметры, чтобы потом повторить процесс или модифицировать его. Не торопись, иначе можешь обжечься! Когда имеешь дело с металлическими сплавами, необходимо соблюдать осторожность!

Сам он занялся обычной работой с образцами. Рассвет наступил незаметно. Когда они выскочили из корабля, Джон увидел, что Доротея сбросила одежду, чтобы подставить тело под струи дождя. После того как рассеялся клубящийся туман, оказалось, что они оба обнажены. Лицо Доротеи светилось восторгом. В следующее мгновение она помчалась в свою каюту - надеть чистый комбинезон. Джон тем временем отправился жарить ящерицу.

– Сейчас поедим, - заявил он, - а затем пойдем спать. Сегодня мы отлично поработали, да и видели много интересного. Завтра ночью поохотимся на ящериц и соберем несколько новых образцов. У нас кончается мясо. И я хочу еще раз попытаться продубить шкуру. Твои мокасины держатся, но я собираюсь сделать себе пару таких же.

– К тому времени будут готовы, по крайней мере, два лука. А что используем в качестве тетивы?

– Почему бы не последовать примеру дикарей? Возьмем кишки. У местных ящериц есть нечто, напоминающее сухожилия. Попробуем.

– Послушай… -Доротея держала в руке разрезанный на половинки яйцефрукт и изучала его. - Скорлупу жалко выбрасывать. Давай заведем собственную посуду?

Когда Джон вытянулся на своей койке, он вдруг с удивлением обнаружил, что улыбается. И понял, что совершенно счастлив! Эта мысль заставила его призадуматься. Нет, так нельзя! Доротея не может стать постоянной величиной в его жизни! Рано или поздно она улетит. Впрочем, лучше не думать об этом. С ней хорошо, а будущее - каким бы оно ни оказалось - само позаботится о себе.

Выяснилось, что поймать ящерицу гораздо труднее, чем предполагал Лэмпарт. Все твари были слишком крупными, поэтому охотники замирали на месте, дожидаясь, пока они уберутся восвояси.

– Если мы хотим отловить ящерицу на равнине, нужно искать маленькую, длиной не более шести футов, - сказал Джон девушке. - Мне дважды удалось справиться с крупными, но только благодаря тому, что копье надежно упиралось в камень и протыкало их насквозь. Слишком рискованно.

Лэмпарт и Доротея потревожили несколько животных, охотников за падалью, которые умчались с громким обиженным воем, а однажды едва избежали нападения птиц со здоровенными клювами. Только когда люди выскочили на открытое место, птицы оставили их в покое.

– Уж не знаю почему, - сказал Джон, - но они не нападают на ровных участках земли. А вот среди скал чувствуют себя прекрасно.

В конце концов во время сбора очередной порции образцов с неровного склона скалы охотникам удалось спугнуть небольшую ящерицу.

– Теперь, - предложил Лэмпарт, - постарайся увести ее вниз. Я наполню последний мешок и тебя догоню. Главное, держись прямо перед ней, и она пойдет за тобой. Потом, как только появится возможность, развернись… Дальше сама поймешь, что нужно делать.