"Они из другого мира. Они построили врата. А те, после их поломки, превратились в пространственный туннель. Вроде так, но не совсем. Врата сломались недавно, а туннель появился, по словам террян… лет двадцать назад. Неувязка. Но с этим позже".

– А насчет причины… катастрофы… ваших ворот, никаких соображений нет?

– Мы не знаем досконально законов времени, плаваем по поверхности, а что там в глубине… Поэтому причин может быть великое множество. У нас есть теория времени… Скорее всего, как я понимаю, мы не сумели должным образом блокировать стабильность в точке встречи двух противоположных временных потоков, что привело к переброске самой станции. Видно ее физическая составляющая по ту сторону временного барьера оказалась более сильной, перетянув на свою сторону, соответственно скачок повлиял на сам пространственный переход… Тут я, честно говоря, теряюсь в догадках. Могу только предположить, что врата времени каким-то образом искривили пространство и время. И вместо прямой линии перехода получилась ломаная линия, состоящая из нескольких точек. Каждый ее излом это разрыв пространственно – временного континуума. Если все… верно, то мы сейчас… в такой точке. Не удивлюсь, – сейчас он уже не говорил, а с силой выталкивал из себя слова, – если… узнаю, что мы в прошлом или даже… в другой галактике, в чьем-то… безрадостном… будущем.

Его слова заставили что-то шевельнуться в моей памяти. Я напрягся.

"Стоп! Прошлое. Будущее. Они хотели вернуться в свое время. Для этого сделали "Вра-та времени". Или машину времени. Так. Спокойно! Терряне тоже упирали на то, что частью излучения туннеля они считали временную составляющую. Хотели изучить ее. Лавиния. Физика времени. Японский городовой! Если это скачки во времени, то неувязка в двадцать лет, вполне укладывается в эту версию. Вроде логично. Так, что еще? Он сказал, что мы в прошлом… Подожди-ка. Так это что же получается?! Я иду по этому каналу, а значит,… перемещаюсь во времени? Нет! Этого не может быть! Мать вашу! Спроси его! Спроси!".

– Подождите! По вашим словам выходит, что этот туннель… это машина времени?

Он пытался понять мой вопрос сквозь сжигающую боль, но было видно по его затуманенному взгляду, что реальность окружающего мира ускользает от него, что он балансирует на грани жизни и смерти. И все же он понял мой вопрос: – Врата вытянулись… Линия… Идем по времени… в прошлое… Ты… в будущее… может…

– …в будущее, – эхом повторил я за ним, одновременно веря и не веря его словам. – Но как же так… Эй! Но почему…

– Не смей мучить его!! Ты что не видишь?! Мой отец умирает!

"В прошлое… в будущее. В будущее! Чье будущее?! Мое будущее. Если я здесь,… то где тогда Земля? В прошлом… Я что… один остался?".

– Нет! Не верю! Это ошибка! Ошибка!!

Я вскочил на ноги. Голова пылала.

– Отец! – во вскрике звучала такая душевная боль, что даже я в своем взбудораженном состоянии воспринял ее.

Корку умирал.

– За…бери… Кори, – чуть слышно прошелестели его сухие бескровные губы, в следующий момент тело обмякнув, стало заваливаться набок. Изо рта обильным потоком хлынула кровь, туловище в последний раз судорожно дернулось и застыло.

– Стой и молчи. Так. Это сюда. Нажимаем и смотрим, пока не совпадет график насыщения энергией со своим контрольным аналогом. Пока все идет нормально, – я говорил отры-висто и рублено, что сказало бы знающему хорошо меня человеку, о моей неуверенности. – Пока. Так. Идем дальше. Теперь на компьютере выставляем координаты… Не забыть поправку. Вот она поправка. Теперь, точно, все. Надо ждать. И богу молиться. Нет. Что-то еще! Японский городовой! Вспомнил! Так, включаем подсветку. Смотри! Да вон туда смотри! Он появился! Как его… энергодиск!

Над плитками, покрытыми трещинами от старости, стало медленно проступать бледно-фиолетовое пятно, около трех метров в диаметре. Постепенно оно наращивало густоту цве-та, пока не стало темно – фиолетового цвета. Увидев его, я едва задавил в себе радостный вопль, который был готов вот-вот вырваться из моей груди. Все мои прежние страхи как-то сразу померкли, став постепенно растворяться в светлом потоке радости, омывшем меня.

"Жизнь продолжается, Влад! Живем, брат! – мысли, не переставая, звенели радостными колокольчиками.

– У нас в запасе около пяти минут, Кори. Держи шлем. Да не в руках держи, одень на голову. Становись в круг.

Поправив за плечами рюкзак, стал с ней рядом. Кося краем глаза на ее лицо, казавшееся застывшим и бледным, будто у восковой фигуры, я вспомнил Лавинию, которая, случись другой расклад, могла бы стоять сейчас рядом со мной.

Планета выглядела необычно, разделенная на две части, одна из которых, казалось, была предназначена для жизни человека, другая – для его смерти. Если одна половина пла-неты была покрыта лесами и полями, имела моря и реки, то вторая половина представляла бескрайние пустыни, среди которых, как клыки в пасте зверя, торчали обломки скал. А если добавить к этому повышенный уровень радиации, жуткую жару – днем, страшный холод – ночью, то в сумме получится настоящий ад. Ученые, изучавшие этот странный феномен, в один голос говорили, что когда-то давно на месте этих пустынь тоже были моря и леса, но что случилось с ними потом, никто из них, точно не знал. Только официальных версий было три, а неофициальных насчитывалось более трех десятков. Этот необычный факт давно бы утратил новизну и интерес, если бы ни случайный снимок одного из спутников связи. На нем были видны развалины, сделанные из какого-то стекловидного материала, впоследствии получившие название "Стеклянной лаборатории". Все, кто занимался следами давно исчезнувших цивилизаций, мгновенно заинтересовались этим миром. На колонию людей, обосновавшихся на этой планете, со всех сторон посыпались запросы о том, что собой представляет вторая загадочная половина планеты. Уже через месяц в галактических новостях были показан ряд снимков второй половины планеты, пока малоизвестной для существ, населяющих эту часть галактики. На них были видны более трех десятков развалин различных строений, которые в свое время возвела загадочная цивилизация. В основном это были жалкие руины, но загадка мертвой половины планеты связала их с тайнами древних цивилизаций, а для ума среднего человека, с кладами, набитыми под завязку всевозможными достижениями иного разума, которые лежат и ждут, пока кто-нибудь их не заберет. Так думали многие из тех, кто, очертя голову, ринулся в этот мир. Они неудержимым потоком ринулись в пустыню, в одиночку и компаниями, экспедициями и отрядами. Местное правительство сделало несколько официальных попыток предупредить прибывающих на планету об опасностях, ожидающих их на неосвоенной части планеты, но их предупреждения оказались "гласом вопиющего в пустыне". Их не только никто не принял во внимание, но даже больше, искатели сокровищ посчитали предостережения вы-думками официальных властей, желающих таким образом закрыть дорогу к сказочным богатствам. Но как оказалось, действительность на поверку была намного страшнее официальных предупреждений. Когда вернулись первые исследователи, испробовавшие на себе все "прелести" пустыни и рассказали, что там испытали, предостережения правительства сразу померкли перед их рассказами. Галактика, с ужасом узнала, из уст очевидцев, правду о племенах мутантов, коренных жителях пустыни. Когда в первые недели сотни людей пропали без вести, никто не думал, что им была уготована такая ужасная участь. Мутанты устроили повсеместную охоту на ничего подозревающих путешественников. Пленников угоняли в тайные убежища, большей частью, подземные, где захваченные люди становились рабами, а нередко и мясом. Каннибализм в этой части планеты оказался обычным делом. Большая часть любителей экзотики, услышав об ужасах пустыни, увидев своими глазами полуживых исследователей, только что вернувшихся из подобных "экскурсий", сразу же улетали, даже не сделав шага по песку. Но какая-то часть людей сильных, в душе авантюристов, оставалась, чтобы добраться до вожделенных богатств. Вот тогда и появилась большая часть легенд о подземных городах, странной технике, непонятных явлениях и существах. По мере продвижения людей в глубь пустыни появлялось все большое количество легенд с живописными фантастическими подробностями. В этих, на первый взгляд, сказках, как, оказалось, содержалась немалая доля правды. Например, подтвердился "феномен пустоты", так окрестили ученые странные участки пустыни, где не проходили волны, не работала электронная аппаратура. Поэтому все летательные аппараты оказались не только бесполезными для исследования, но и крайне опасны для жизни, так как по мере продвижения в глубь пустыни "феноменов" становилось все больше и больше.