Проверить «синусоиду времен» можно быстрым и оригинальным способом. Давайте возьмем в руки «Божественную комедию» Данте Алигьери (1265–1321, линии № 5–6) и составим список исторических лиц, упоминаемых в произведении. «Божественную комедию» не зря называют энциклопедией средневековья; здесь перечислено около двух сотен персонажей, в основном реальных лиц.

Если традиционная версия истории верна, то можно ожидать, что многочисленные античные и средневековые знаменитости расположатся на всей шкале времени приблизительно поровну или с нарастанием от античности ко времени автора.

Но этого не происходит. Составив график без учета нашей синусоиды, мы обнаруживаем, что биографические знания Данте имеют очень «неровный» характер. Но еще более поразительной становится эта картина, если расставить упомянутых писателем исторических героев по «линиям веков» нашей синусоиды, с учетом «римской», «византийской» и «арабской» волн: теперь мы видим три ясных пика.

Причем оказывается, что между пиками пусто, то есть на всех траках выше линии жизни самого Данте он никого не знает! Это может быть только в том случае, если «древние» греки и римляне, жившие в любом веке выше линии № 6, жили позже Данте.

Ведь мы не видим ни одного персонажа на линиях № 7–9, кроме трех человек, которые вполне могли попасть сюда в результате любой случайной ошибки, или их наличие может быть объяснено поздними вставками. В любом случае равномерного нарастания знаний Данте о прошлом не наблюдается, а всплески этих знаний становятся еще острее.

Перечислим же всех его персонажей, расставив их по тракам, выделив героев «римской» волны курсивом.

Результат подсчета упомянутых Данте человек по линиям веков приведен в таблице.

Историки возразят, что мы специально сконструировали такую схему, в которой удалось «спрятать» персонажей линий № 7–9 внутри таблицы. Например все римляне, жившие во II веке до н. э. – II веке н. э., оказались почему-то «современниками» Данте. Отвечаем.

Как показано выше, в рамках традиционной хронологии график распределения персонажей по векам тоже выглядит ненормально. Даже если мы учтем римлян не по «римской» волне, а по стандартной греческой синусоиде, никак это не объяснит нам, почему же Данте, зная этих римлян и упоминая их, не упоминает ни одного грека того же периода. В его списке нет ни Пифагора, ни Гермеса Трисмегиста, и уж совсем удивительно, что нет в нем таких всемирно известных лиц, как Апулей, Архимед, Герон, Гиппарх, Тацит, Эратосфен, и десятков других.

Потому и появилась специальная «римская» волна синусоиды, что «уши» римского анахронизма посреди античной истории очень заметны! Этому совпадению римской истории II–I веков с греческой историей V–IV веков до н. э. сами историки присвоили название «аттикизм».

«АТТИКИЗМ, лит. направление в др. – греч. и отчасти в др. – рим. риторике. Развилось во 2 в. до н. э. как реакция на азианизм, культивировало «подражание классикам» – соблюдение языковых норм аттич. прозаиков 5 в. до н. э., простоту и строгость стиля. В области стиля А. уступил азианизму, но в области языка одержал верх: имитация языка аттич. прозы многовековой давности осталась идеалом всего позднеантич. греч. красноречия» (Литературный энциклопедический словарь).

Что означает этот самый «аттикизм»? А означает он лишь одно: в XVI веке хронологи датировали латинскую культуру Византийской империи предшествовавших XIII–XIV веков как культуру II–I веков до н. э., а греческую ее часть – как культуру V–IV веков до н. э. Так в истории образовался некий «зигзаг»: греческая культура, пройдя свой путь от V до II века до н. э., «уткнулась» сама в себя, но уже в изображении римлян якобы II века, а затем еще и «возродилась» в XIV веке. Объяснить, с какой стати развившаяся культура возвращается к своим истокам трех-четырехсотлетней (!!!) давности, совершенно невозможно с точки зрения здравого смысла. Но литературоведение, вслед за историей, и здравый смысл превозмогает: вот, говорят, развился такой «аттикизм» вопреки «азианизму», и можно прекращать дискуссию.

Из этой хитрости, придуманной в угоду традиционной истории, развилось и представление об «обходных путях» римской литературы: дескать, Вергилий есть римский Гомер, Саллюстий – римский Фукидид, Тит Ливий состязается с Платоном и Демокритом. Почему бы римским авторам II века до н. э. не посостязаться с греческими авторами того же века? Но они для римлян будто не существуют!

«Чтобы вернуться к патриотическому эпосу Невия и Энния и дальше, к отечественным преданиям самой седой древности, Вергилий нуждался в уроках Гомера и Аполлония Родосского, в блужданиях по буколическому миру Феокрита, в поэтической культуре неотериков», – пишет С. Аверинцев в книге «Поэтика древнеримской литературы».

Вот он, «обходной путь»! Уточняем: Вергилий (I до н. э.), желая вернуться к эпосу римлян Энния и Невия (II до н. э.) страшно нуждается в Аполлонии Родосском (III до н. э.) и греке Гомере (между XII и VI до н. э.), но предварительно должен поблуждать по культуре неотериков («новых поэтов») своего I века до н. э., сначала заглянув к греку Феокриту (конец IV – первая половина III до н. э.).

Этот хронологический зигзаг, верно подмеченный С. Аверинцевым, исчезнет, как только мы сложим вместе все «волны» и «траки» синусоиды. И окажется, что Вергилий – прямой продолжатель Гомера и современник Феокрита, а Энний и Невий (как и Аполлоний Родосский, возможно) – просто его последователи, хоть и менее талантливые. Кстати, римский комедиограф Плавт называет римлянина Невия «poeta barbarus» («варварский поэт»). Может быть, Плавт – грек?

История совершенно упускает из виду, что в Средневековье существовало как минимум две Греции и два Рима. Византийскую (Ромейскую) империю называли Грецией (на Руси даже в XVII веке), а южную Италию с Сицилией, подчиненных Константинополю, называли даже Великой Грецией. До распада единой империи, включавшей и всю Европу тоже, на две части, восточную и западную, Константинополь (он же Царьград) был Римом, столицей римских императоров, и итальянский Рим тоже был Римом. Итак, имеется две Греции, и в каждой столица – Рим. Когда Скалигер сочинял свою историю, он события греческого Рима (Константинополя) сдвинул дальше, чем события итальянского Рима. В результате получилось, будто поэты «древнего Рима» не знают своих современников, поэтов Греции, но знают их предшественников, которые на самом-то деле и есть их современники, и вся их «сложная» история – это история средневековья и Возрождения.

С. Аверинцев продолжает:

«В конце III в. до н. э. влиятельные аристократы города Рима Фабий Пиктор и Цинций Алимент излагают отечественную историю на международном языке эллинистической цивилизации (на греческом), как до них Берос излагал на этом же языке вавилонскую историю, а Манефон – египетскую. За ними последовали Публий Корнелий Сципион Африканский, сын Сципиона Старшего, Гай Ацилий, Авл Постумий Альбин, превращавшие римскую аналистику в составную часть учености эллинизма. Довольно характерно, что Ацилий говорил об основании Рима греками».

Итак, в эпоху Возрождения еще помнили «об основании Рима греками». Да, скалигеровская хронология задает множество загадок. Тем, кто не до конца разобрался в ее оккультных корнях, постоянно приходится говорить о фальсификации письменных источников. И немудрено! Ведь в сочинениях писателей и историков эпохи «древнего» эллинизма то и дело обнаруживается отпечаток Ренессанса, времени великих географических открытий и предвидения успехов науки XVII века.