Создававшаяся ситуация была по-настоящему трагичной, ибо никто не знал, где в следующую секунду зазмеятся новые трещины.

К Шранцу подбежал Стилмен:

— Нужно срочно переносить лагерь на правый язык ледника, он вроде бы неподвижен, — запыхавшись, проговорил он.

— Нет, Гарри, туда нельзя, там сплошные сераки. Если ледяная река не утихомирится, нам всем будет крышка. Надо немедленно спускаться в первый лагерь на морене. Завтра, если позволит погода, обойдем ледник по кулуару. Конечно, подъем по нему труднее — придется брать скалу, зажатую между стенками, но другого пути нет. Может быть, нам повезет и сохранились перила, которые мы навесили с Петером в прошлом году.

Без всяких возражений Стилмен приказал сниматься. Ледник ходил под ногами ходуном, как живой. Стоял непрекращающийся гул, который временами прорезал оглушительный грохот, похожий на артиллерийские залпы От основной расселины во все стороны разбегались новые трещины. Впрочем, англичане и американцы не успели увидеть их. Расхватав рюкзаки и ледорубы, они наперегонки поспешили вниз.

Шранц и Намгьял спускались последними. Солнце зашло. Его последние лучи еще освещали макушку Дхаулагири, а склон уже застилали сумеречные тени. Ледник становился все круче, словно уходил из-под ног в черную бездну ночной тьмы, поднимавшейся снизу. Ветер не утихал. Мороз крепчал. Они решили надеть защитные маски, и в это время Вилли заметил на одной руке Намгьяла лишь тонкую шелковую перчатку.

— Ты что, без пальцев хочешь остаться? — рассердился швейцарец. — Быстрей надень рукавицу.

— В суматохе я ее где-то потерял, — смущенно признался юноша. — Ничего, обойдется. Мы, шерпы, народ крепкий

— Тогда достань запасную, — потребовал Вилли.

Намгьял совсем смутился:

— У меня чужой рюкзак, мой кто-то унес.

— Ну и что? Открой и посмотри. Если нет рукавиц, то должны быть хотя бы шерстяные носки: натянешь на руку. Потом найдешь хозяина рюкзака и все объяснишь. Ничего страшного тут нет. Давай шевелись! Я пока намечу маршрут, а то скоро стемнеет.

Приказ Шранца подействовал. Намгьял развязал рюкзак и начал копаться в вещах, но никак не мог нащупать рукавицы. Быстро надвигалась ночь. Чтобы ускорить дело, шерп перевернул рюкзак вверх дном и вытряхнул содержимое на лед. Сверху оказался завернутый в полиэтиленовую пленку серебристый аппарат. «Рация. Теперь, если и заблудимся, не пропадем». — Намгьял почувствовал облегчение. Правда, на ней почему-то не было никаких тумблеров и клавиш. Он достал аппарат и, забыв о морозе, начал ощупывать его. Пальцы случайно нажали скрытую кнопку, выскочил трубчатый штырь антенны.

Юноша совсем расстроился. И толкнула же нелегкая залезть в чужой рюкзак! Ну, поморозил бы слегка пальцы, а теперь владелец подумает, что копался специально. Он осторожно надавил на антенну, и она сама ушла в корпус. Намгьял стал поспешно складывать вещи обратно. И только теперь обнаружил красные рукавицы, какие были у всех американцев. Он зашнуровал рюкзак, надел рукавицу и поспешил за Шранцем.

— Все в порядке? — встревоженно встретил тот шерпа.

— Да, саб. Только пришлось переворошить весь рюкзак: рукавицы оказались на самом дне.

— Чепуха. Давай побыстрее, иначе можем застрять здесь на ночь.

Однако Намгьял продолжал стоять.

— Ну что еще случилось? — раздраженно спросил Шранц.

— Саб, — в голосе шерпа послышалась виноватая нотка, — я понимаю, рыться в чужих вещах нехорошо, но в рюкзаке какой-то странный аппарат.

— Ну и что? Ты же не в первый раз участвуешь в восхождениях, разве никогда не видел радиотелефона?

— Нет, этот аппарат не такой: на нем нет никаких ручек.

— Ладно, — нетерпеливо оборвал Шранц, — потом разберемся с твоим загадочным аппаратом. Давай двигаться…

В лагерь они добрались в полной темноте. У первой же палатки их поджидали американцы.

— Намгьял, дружище, так это ты нашел мой рюкзак, — радостно бросился к нему Фил. — Вот молодец! Загляни-ка на минутку в нашу палатку: как раз сварили шоколад, немного подкрепишься. Наверное, на ногах еле стоишь…

Шерп не успел вымолвить и слова, как очутился в палатке, правда, немного удивленный, что янки не пригласил Вилли. Фил налил полкружки шоколада, затем доверху добавил виски и протянул «коктейль» юноше:

— На, выпей. Этот напиток лучше всякого чанга возвратит тебе силы.

Намгьял отхлебнул немного и сразу почувствовал, как тепло приятно растекается по всему телу. Он сделал еще один глоток и не смог оторваться от кружки, пока не опорожнил ее. Глаза шерпа осоловело заблестели, он беспричинно заулыбался, попытался встать, но сил не хватило. Как был в «кошках», юноша повалился на спальный мешок и мгновенно уснул.

— Зачем ты его напоил, Фил? Теперь не добудишься, придется нам спать с этим туземцем, — проворчал Джеффри.

— Учти: он не только будет здесь спать, но и на секунду не выйдет из-под твоего присмотра, — цыкнул Фил. — Ты что, не заметил на нем мою рукавицу? Значит, залезал внутрь рюкзака, а там станция! Мог заметить.

— Да он же не знает, что это такое.

— Все равно рисковать нельзя. Вдруг потом разболтает кому-нибудь, что видел странную штуковину у американских альпинистов, которую те тащили на вершину. Если об этом станет известно, нам непоздоровится. Поэтому сегодняшнюю ночь он проведет здесь, а завтра… завтра ты позаботишься, чтобы он замолчал. Навсегда.

— Почему я?

— Потому что это приказ, — рявкнул Фил. — Не выполнишь, пеняй на себя. Ты меня знаешь.

Джеффри молча поднялся и осторожно, чтобы не разбудить, начал отстегивать «кошки» Намгьяла. Затем, порывшись в своем рюкзаке, достал напильник и стал подпиливать зубья.

— Накройся спальным мешком, дубина. Своим скрежетом перебудишь весь лагерь. Имей в виду, станцию понесешь теперь ты. Мне не очень нравятся эти картографы. Если Намгьял успеет что-нибудь сболтнуть, как бы они не устроили за мной охоту.

На следующее утро приступили к прокладке маршрута по кулуару. Ко всеобщему удивлению, первым вызвался идти Джеффри, попросивший в напарники Намгьяла.

Через три часа американец вернулся один. Пошатываясь от усталости, он подошел к Стилмену:

— Там на перилах повис Намгьял, — коротко сообщил он и поплелся к своей палатке.

Схватив ледорубы, Шранц, Стилмен и Диспенсер, не сговариваясь, бросились на помощь Намгьялу. Они нашли шерпа висящим на грудной обвязке, карабин которой был пристегнут к перилам у самого гребня скалы. Видимо, юноша, которому перила были в новинку, в последний момент не смог отстегнуться и перебраться на другую сторону преграды.

Дувший в кулуаре сильный ветер, как маятник, раскачивал ч безжизненное тело. Стилмен и Диспенсер попытались стянуть шерпа по перилам, но безуспешно: заклинило карабин. Тогда Шранц без ледоруба и страхующей веревки с помощью одних только «кошек» сумел добраться до места, где повис Намгьял. Только там он понял, почему шерп висел, неестественно вытянувшись. Во время падения репшнур захлестнул юношу вокруг шеи. Чтобы не видеть его лица, Вилли повернул тело к себе спиной, обвязал веревкой и пропустил конец через вбитое в скалу кольцо. Затем осторожно спустил Намгьяла вниз.

Они похоронили юного шерпа на ближайшей площадке, завалив тело камнями и ледяными глыбами.

В тот вечер потрясенный случившимся Шранц не мог вынести одиночества и направился в палатку Стилмена и Диспенсера. Те сидели подавленные.

— Гарри, — обратился к Стилмену Вилли, — ты можешь мне объяснить, что творится в нашей экспедиции? Ведь мы же отправились, чтобы подняться на Дхаулагири. Но, по-моему, и янки и англичанам на это наплевать. А вы когда-нибудь видели, чтобы настоящие альпинисты не стремились к победе?

— Он прав, Гарри, — поддержал Диспенсер. — Поведение американцев и англичан и мне кажется странным. Что-то здесь неладно.

После трагической гибели Намгьяла, первой жертвы пика-убийцы, Шранц по-новому взглянул на события минувших; дней. Нет, это не было обычной притиркой коллектива, собранного из столь разных и к тому же незнакомых между собой людей. Альпинист вспомнил, как еще в базовом лагере янки разбили свою палатку поодаль от других, а потом под любым предлогом уклонялись от прокладки пути. Видно, считали, что раз деньги на экспедицию дали американцы, остальные должны быть им прислугой. Да и английские картографы ничем не лучше, стараются не отставать от янки.