– А какие возможности в смысле продолжительности ведения войны? Я имею в виду запасы продовольствия, оружия…

– Вы военный? – раздраженно спросил Глубокий.

– О, нет, к счастью! – смешливо ответил Фикк. – Я слишком слаб для этого многотрудного ремесла.

– Я – тоже. Я не знаю ничего больше. Да, вот такая подробность: Воитель, завоевавший территорию, будет потомственно владеть ей. Как лорд.

– Вот это, действительно, важно, мой друг! Когда в игру вступает личный интерес, игра идет веселей. А что-нибудь новое известно о судьбе порта Дикка?

– Да, в начале войны часть армии захватит порт.

– Прекрасно, господин третий посредник! Это очень интересно! Теперь напишите обо всем этом и других подробностях, которые – вдруг! – вы вспомните и…

– Писать?!… Я не буду писать!

– А чем я докажу моему Королю, что не я придумал этот план, мой дорогой господин третий посредник, чтобы получить огромное состояние? Часть Королевской Сокровищницы!

– Я передам вам письменное изложение в обмен на драгоценные камни.

– Тогда подождите десять, нет пятнадцать дней.

– Я не выдержу так долго! Знали бы вы как трудно быть Управляющим Невольничьим Рынком!

– Я сочувствую вам, дорогой друг, но мне трудно будет собрать такое множество драгоценных камней… Ведь начался торговый сезон… Хотя есть одно решение…

– Да, господин Фикк?

– Вы случайно не видели на торговом рынке сокровище Чужака? Я им залюбовался!… Ну то, которое выставлял торговец Пиппер?

– Королевский сапфир размером с тарелку для фруктов? Конечно, видел! Вы имеете в виду?…

– Один огромный камень, стоимость которого можно удвоить, разделив его на множество более мелких… Да и в цельном виде… Ему нет цены, я слышал мнения ювелиров. Мы бы попробовали переговорить с Чужаком… Пообещали бы заплатить ему в Стерре…

– А он – настоящий?

– Камень Чужака?!

– Извините, я сказал глупость. Это от волнения. А какой срок для переговоров с Чужаком?

– Господин Кадет, Великий и Могучий… Не правда ли, смешно!… Он в тюрьме… Я попрошу у вас… шесть дней.

– Хорошо, шесть дней. Встречаемся здесь и в это же время?

– Да, это очень безопасное место.

– До встречи, господин Фикк.

– Один вопрос, господин третий посредник! Почему вы решили помочь нам?

– Это мое личное дело!

– Совершенно верно, господин третий посредник, однако мы хотим обезопасить вас. Если после совершения сделки вы хотите покинуть порт Дикка, то нам выгодно обезопасить ваше исчезновение, согласитесь! Чтобы вы не попали в руки пиратам или – спаси вас Судьба! – не погиби бы в пути. Если же вы останетесь в порту Дикка…

– Ни в коем случае, господин Фикк!

– Через некоторое время корабль, которым командует НАШ человек, отплывет на Срединные Земли. Капитан может тайно взять на борт одного-двух пассажиров. А так как он будет командовать бывшим судном пирата Большой Нос, вероятность нападения пиратов на этот корабль ничтожна.

– Вы успеете передать мне сапфир до отплытия корабля, господин Фикк?

– Мы сделаем все возможное для этого, наш дорогой друг!

– Я принимаю ваш план. Я буду один. До встречи через шесть дней, господин Фикк!

– До встречи, дорогой друг!

Когда Глубокий вышел из гостиницы на улицу, в дверь господина Фикка постучали два раза, а после паузы еще три раза. Господин Фикк, Резидент, встал и, отодвинув кожи в левом углу комнаты, открыл потайную дверь. Из соседней комнаты вышел бледный лорд Барк.

– Мне кажется, все это – правда! И если это правда – мы погибли. Выдержать удар одной волны такой силы невозможно. Мне страшно писать Королю об этом, мой друг… Страшно. Эти сведения лягут на его плечи такой тяжестью…

– Мне тоже страшно, мой лорд! И я бы не писал об этом. Я бы считал нужным и безопасным, чтобы вы лично доложили Королю об этом страшном плане Императора. И до встречи с Королем переговорили бы с генералом Варра.

– Возможно, ты прав, мой друг…

– Поможем ли мы защитить порт Дикка, мой лорд?

– У нас не хватит сил, друг мой, как ни жаль, – печально произнес лорд Барк. – Порт мы потеряем. Это очень плохо, но…

– А если поручить это Чужаку? – тихо и осторожно предложил Резидент. – Нам это ничего стоить не будет.

– Хорошая мысль, друг мой! – воодушевился лорд Барк. – Но как заинтересовать его? Я не вижу способа увлечь мастера Каддета этой задачей…

– Я попробую сделать это, с вашего позволения, мой лорд?

– Конечно, друг мой! – довольно безразлично отозвался лорд Барк. – А что мы будем делать с этим мерзавцем-чугом? Получим от него письменное изложение плана и уничтожим?

– В Гавани, при посадке на корабль… несчастный случай… – предложил Резидент.

– Согласен, мой друг… Стерра, Стерра!… Еще год – и тебя не будет?

Когда Глава порта Дикка вошел в камеру к Чужаку все уже были в сборе: судья, начальник тюрьмы, писец, палач, толмач, женщина Чужака и свидетели. Все, как полагается, стояли на ногах, в том числе и Чужак. Выглядел он совсем неплохо. Глава хотел в знак уважения пропустить вперед Старшего Советника посольства Стерры, но тот застеснялся, замялся – все-таки настоящие аристократы умеют без слов подчеркнуть и выказать уважение, приятно!

– Можем начать! – распорядился Глава.

– Я провел дознание, – сказал судья. – Толмач! Переводи! Человек, называющий себя господином Кадетом, Великим и Могучим Вождем с Холодных Земель, может быть обвинен только в умышленном принесении вреда здоровью капитану по прозвищу Кит, находящемуся сейчас в умственном расстройстве и не могущем свидетельствовать в разбираемом сегодня деле о беспорядках в Гавани, случившихся восемь дней назад, в результате ссоры, возникшей…

"Нет, я бы так не смог говорить, – подумал Глава. – Это от характера. Судье и самому нравятся такие петли из слов. Я бы давно уже сказал: плати штраф и выметайся из тюрьмы".

– … а посему, – продолжал судья, – если вышеназванный господин Каддет, Великий и Могучий…

"Если тебя, любимый, посмеют осудить… – решала Принцесса, – я… – Неспящий молчал, – я что-нибудь такое придумаю!…"

– …или должен оправдаться или будет, согласно нашим законам и правилам, осужден на один год тюрьмы, – закончил судья. – Чем ты, человек, называющий себя…

"А ведь я – такой же нудный, когда в мантии Верховного Прокурора веду пустяковые дела, – думал лорд Барк. – Чем проще дело, тем больше туману хочется напустить. А ведь чего проще сказать: "Оправдан"

– Отвечай, – разрешил судья Кадету.

– Монах, скажи им, что этот толстобрюхий Кит назвал меня… Как он назвал меня?… "волосатой обезьяной" и объявил, что он меня помнит. Ты сам-то помнишь его? Это он нас перепродал второй раз. В общем, ври, что я его видел первый раз. Валяй!

Принцесса ухмыльнулась под платком: "Емкое слово. Ироническое. Я не знаю, что такое "ироническое" Слово знаю, а смысл – нет. Ночью спрошу. Если время будет. Если не забуду. Если силы останутся".

Монах закончил цветистый перевод.

– Кто это может подтвердить? – спросил судья у свидетелей. – Кто будет говорить, пусть называет себя.

– Я – свидетель, – выступил вперед плотный сильный мужчина, совершенно лысый. – Я воин стражи порта Дикка в крепостных воротах над Гаванью по прозвищу Золотой Гребешок. – Все улыбнулись, глядя на его голову. – Раньше я был рыжий, – смутился воин, – да ведь все время в каске…

– Понятно-понятно, – кивнул судья – О чем ты свидетельствуешь?

– Я был на посту в начале весны, когда вот этот человек, – он показал на Кадета, – вошел в порт. Капитан Кит, которого я знаю много лет, весною вообще не был в порту. Можно проверить.

– Подтверждаю, – кивнул судья. – Я проверил это. Кто подтвердит, что человеку, который называет себя Господин Каддет… ну, и так далее… было нанесено оскорбление в форме сравнения с мифическим животным, имеющим неприятный внешний вид и злобный характер?

– Я, – отозвалась служанка трактира. – Служанка Киика из харчевни "Дар Моря", я слышала такие слова. Я как раз несла жареную рыбу с фасолью и красным перцем Чужаку… ой, господину Каддету и его женщине.