Монгольское вторжение в Японию в 1274 г.

К слову сказать, монголы угрожали не только Руси или Европе. Объектом их экспансии были Китай и Япония. Ко времени первого вторжения в Японию монголы были в зените могущества. Внук Чингисхана Хубилай (1215–1294 гг.) владел огромной империей, которой мог бы позавидовать и Александр Македонский. Великий хан вряд ли нуждался в таком жалком и бедном в сравнении с его империей кусочке суши на периферии мира, каким тогда были Японские острова. Но амбиции Хубилая и политика экспансии требовали новых завоеваний. Воинственная натура хана жаждала войны, добычи и славы. Вторжению, как было заведено у монголов, предшествовало отправление посольства с требованием покорности, признания зависимости от великого хана. В 1274 г. он направил в Японию мощный флот, тяжелые корабли-крепости, построенные руками китайских и корейских мастеров. В состав войск Хубилая входил экспедиционный корпус, численностью примерно в 50 тысяч солдат. Перед ним ставилась задача провести разведку боем, а при благоприятных обстоятельствах и завоевать Японскую империю. Однако ураган обрушился на монгольский флот, и более двухсот кораблей пошло ко дну. Потеряв половину армии в боях и от морских стихий, уцелевшие монголы бежали в Корею. Япония смогла вздохнуть с облегчением, в храмах тогда служили благодарственные молебны богам. Казалось, сбылось древнее пророчество, согласно которому боги охраняют Японию. Ураган получил название «Камикадзе», что означало в переводе с японского «божественный ветер».

Часто можно слышать объяснение успехов татаро-монголов тем, что они воевали более удачно, чем их враги. «Можно ли их обвинять за это?» – вопрошал Л. Гумилев. Однако винят захватчиков не за то, что побеждали, а за то, что уничтожали всех. «Монголы нигде не оставляли гарнизонов». А зачем, если и в живых часто никого не оставалось! Татары не облагали побежденных данью, довольствуясь контрибуцией, лошадьми и пищей, уверяет Л. Гумилев. Но князья сами везли все необходимое хану, чтобы получить ярлык на княжение… До Батыя Киев опустошил Андрей Боголюб-ский, отдавший столицу Руси на трехдневный грабеж своим ратникам, а ведь так поступали обычно только с чужими городами. В 1203 г. то же самое сделал князь Рюрик Смоленский, которому содействовал князь Игорь Святославич. Но подобное поведение наших князей не дает оснований обелять монголотатар, немцев или поляков. Л. Гумилев считал: исконная Русь (Белоруссия, Киевщина, Галиция, Волынь), дескать, «сама», без сопротивления подчинилась Литве и Польше. И вот вокруг Москвы – «золотой пояс» древних городов, которые при татарах остались целы, а в Белоруссии, Галиции следов русской культуры не сохранилось. Новгород отстояла от немецких рыцарей татарская подмога (1269), но не только она, а и солидный денежный куш – взятка. На месте Юрьева – Дерпт, ныне Тарту, на месте Колывани – Ревель, ныне Таллин; Рига закрыла для русской торговли речной путь по Двине; Бердичев и Брацлав – польские земли – перекрыли дороги в Дикое поле, отчину русских князей, взяв под контроль Украину. В 1340 г. Русь, якобы, исчезла с политической карты Европы. Возродилась она в 1480 г. в Москве, на восточной окраине былой Руси. Что же до древней Киевской Руси, то ее, захваченную Польшей и угнетенную, пришлось спасать в XVIII в. (Л. Гумилев). Все было не так. Считать нашествие Чингисхана, Батыя, Тохтамыша, завершившееся 200-летним господством над Русью, частным событием или «кавалерийским рейдом» малого масштаба, а то и просто набегом является просто издевательством над русской историей.

На бой кровавый, святой и правый…

Двинув огромное войско под предводительством воеводы Бурундая, монголы подчинили в 1259 г. Галицко-Волынскую Русь, где по их приказу срыты укрепления крупнейших городов – Владимира, Луцка, Львова, др. Если кому-то и удавалось удерживать монголов в рамках ограниченной системы, то невольно приходилось в этих случаях соединять дипломатию с военными усилиями. Примером такой умелой защиты являются действия Александра Невского, Ивана Калиты, Дмитрия Донского и др. Об усилиях Александра Ярославича и Ивана Калиты уже говорилось. Князь Дмитрий Донской вынужден был наряду с военной политикой совершенствовать дипломатию, опасаясь захвата Ордою Юрьевского княжества, он решил ее опередить, раздав территории своим наследникам. Дед Дмитрия, Иван

Калита приобрел вотчины у Владимира, Переяславля, Костромы, Юрьева, а также на территориях Дмитровского или Ростовского княжеств.

Татарский хан

Дмитрий Донской

Говорить, что лишь став улусом Монгольской империи (с середины XIII в.), наша страна «стала приходить в себя», – значит совершать исторический подлог. Иго – жестокий порядок, некий «орднунг», только на восточный лад. Оно не может рассматриваться как благо. Татаромонголь-ское нашествие принесло неисчислимые бедствия народам Руси; оно привело, как уже отмечалось, к огромным жертвам, к уничтожению и расхищению материальных и культурных ценностей, задержке экономического развития Руси на века. Иго монголов можно поставить в ряд с Великой чумой 1346–1347 гг., уничтожившей в некоторых регионах до 50 % населения (Сирия и Египет). Завоеватели лишили Русь многих умелых рук, уводя в рабство ремесленников, вывозя ценные орудия ремесла и другие металлические изделия. Во второй половине XIII в. ухудшилась, и была почти полностью забыта сложная ремесленная техника, которой до того времени славилась Русь (производство эмалей, техника черни, зерни и скани). Почти прекратился рост городов, нарушилась связь городского ремесла с рынком, изменился и самый облик городов. Сильно сократилось или пришло в упадок строительство каменных зданий на Руси. Нашествие монгольских войск, их тяжкое иго, приведшее к колоссальным жертвам, стали причиной как минимум векового отставания Руси от самых передовых европейских стран. Вопрос о том, было ли это правление «игом», риторичен. Тут явная попытка выдать черное за белое, но это никак не поможет понять всю гамму сложных отношений с Востоком. Конечно же, и нам не хочется называть ни один народ потомками «диких грабителей», но все выглядит именно так в определенные моменты истории. Правда, монголы внесли некоторое успокоение и порядок, но это были покой и порядок на могилах и пепелище! Пусть не забывают об этом те, кто хочет представить Азию кроткой и покладистой, думающей о помощи Руси в ее конфронтаци-онном споре с Западом. Взгляд сей в корне ошибочен и не соответствует истине.

Адольф Ивон. Куликовская битва. 1850

Сегодня говорят: термина «татаромон-гольское иго» нет ни в одном историческом документе того времени. «Термин придумали в XVIII в., и он искусственный» (В. Махнач). Историк, полагаю, заблуждается. Термина – не было, а иго – было. С «татарщиной» придется бороться два, а то и три века. Да, мы держали «щит меж двух враждебных рас – Монголов и Европы!». Но этот щит мы были вынуждены направлять в обе стороны. От нас и триста лет спустя поляки, литовцы и татары будут требовать выплат дани. Явной передержкой являются и утверждения, доказывающие, что Батый – чуть ли не русский князь, заботящийся о благе России. К. Пензев, автор книги «Русский царь Батый», пишет, что между Батыем, русскими князьями и Русской православной церковью, якобы, был заключен негласный договор о взаимовыгодном сотрудничестве в деле организации Орды, т. е. первого регулярного русского войска, созданного для противодействия экспансии Запада на Восток. Но и тут смешиваются разные вещи. Церковь православная шла на уступки и даже в услужение татаро-монголам (жизнь заставляла), но сие не значит, что заключен союз для обороны Руси от Запада. Скажем, после того как Северо-Восточная Русь стала «улусом» Орды, казалось, открылась перспектива совместных действий против давнего конкурента Руси – Литвы. Нельзя не признать, что татары, нанеся поражение огромному войску литовского князя Витов-та в битве на Ворксле (1399), оказали, пусть косвенно, немалую услугу Москве. Л. Гумилев уверяет: «Самый большой выигрыш от битвы на Ворксле получила Москва. Поражение Витовта спасло ее от угрозы литовского захвата, а литовский князь даже потерял на время Смоленск (1401). Однако Витовт вскоре сумел поправить положение дел и к 1405 г. вновь… завладел Смоленском и Вязьмой. Сил для самостоятельной борьбы с возобновленным литовским натиском у Москвы не было. Василий Дмитриевич не смог помешать захвату Витовтом верхнеокских княжеств. Стало ясно, что без татарской помощи не обойтись. Вовремя почувствовав реальную литовскую угрозу, Василий Дмитриевич обратился за содействием к ордынскому хану. Как видим, татары, даже не имея такой цели, волею судеб служили преградой на пути католических сил, давая возможность усилиться Московскому княжеству». Но и тут надо договаривать. В 1275 г., когда состоялся совместный поход татар и русских князей на Литву, союзники татары «не успевше ничто же». Зато по дороге они преуспели в грабеже и разорении Русской земли. В летописи сказано: «Татаров еже велико зло и велику пакость и досаду сотвориша христианом, идуще на Литву, и пакы назад идуще от Литвы того злее сътвориша, по волостем, по селом дворы грабяще, кони и скоты и имение отъемлюще, и где кого стретили и облупишще нагого пустят, а около Курска. и вси двори, кто чего отбежал, то все пограбиши погании, творящеся на помощь прешедше, обретошася на пакость». Разговоры о союзной помощи татаромонголов русским в тот период – стремление выдать желаемое за действительное. Не вяжутся как-то все речи о «братской связи» с фактами убиения, пленения, расчленения, натравливания, грабежа Русской земли со стороны монголотатар.