– Ну не скажите, дорогая. – Граф небрежно махнул рукой, отметая невероятное предположение Дориан о том, что он лично станет заниматься подобными делами. – Я нанял нового служащего. Вот он-то и разберет коллекцию, а также организует выставку манускриптов.

– Весьма разумно с вашей стороны, милорд! – Дориан сделала вид, что восхищена практичностью графа.

– Думаете, мы можем обратиться к этому самому клерку за помощью? – прошептал ей на ухо Николас.

– Мы?! – Дориан не осмелилась обернуться. – Не понимаю, о чем вы, милорд.

– А затем, если мы его найдем – о, нет, нет! – когда мы его найдем, – как вы предлагаете поступить? – Николас склонился еще ниже, вдохнул аромат фиалок. Этот аромат, казалось, неизменно окружал Дориан. – Может, просто украдем, а?

Дориан нахмурилась.

– Если кому-то из нас посчастливится найти листок с партитурой Франца, то она… или он… обязан будет предложить графу достойную цену.

– И, по-вашему, он на это пойдет? Ведь ему наверняка известно, что наследию Шамьера сейчас нет цены. И все благодаря вам. Это ведь вы вздули цену на Шамьера до небес.

– Ничего подобного!

– Мисс Сент-Джон, вы меня о чем-то спросили? – Граф вытянул шею и обратил на Николаса и Дориан любопытный взгляд поверх голов остальных гостей.

– Нет-нет, милорд, – смутившись, забормотала Дориан. – Мы с графом Сикумом просто обменивались впечатлениями. Мы оба в восторге от вашей библиотеки. Какие пропорции, как все прекрасно спланировано. Вы можете гордиться такими замечательными результатами!

– А я, по правде говоря, и горжусь. – Граф весь светился от счастья. – Но хватит, хватит об этом. Все вы, должно быть, уже устали, и вам не терпится освежиться и переодеться перед ужином.

Хозяин дома повернул к выходу, а гости принялись наперебой расхваливать изысканную отделку стен и прекрасную идею сделать стеклянным потолок библиотеки.

– Начнем поиски прямо сегодня вечером? – спросил Николас.

– Ничего мы вечером не начнем! – отрезала Дориан.

– Но вы же не станете ничего искать без меня, нет? – Николас был уверен, что она просто тянет время, чтобы как-то избавиться от него.

Последняя пара скрылась за дверью, и Николас с Дориан остались в библиотеке одни. Дориан повернулась к нему.

– Если мне не изменяет память, я не давала согласия сотрудничать с вами.

Николас придал лицу скорбное выражение и отступил на шаг, прижав ладони к груди, словно его ранили в самое сердце.

– Неужели вы отказали всерьез?

– Вы что же, в самом деле решили, что я соглашусь на подобное?.. – Эта мысль, похоже, до того ужаснула Дориан, что она даже не нашла в себе сил договорить фразу. – Сэр, еще на нашем музыкальном вечере я сообщила вам, что ваше предложение меня не интересует!

– Знаю. Такое партнерство вам и в самом жутком кошмаре не могло присниться. – Николас старательно сохранял серьезный вид – насколько это было возможно при том, что он от души наслаждался пикировкой с Дориан. – Но все же подумайте как следует. В моем плане ведь есть и преимущества. Я буду пользоваться вашими знаниями; вы же – моей защитой.

– Защитой! Вы еще смеете говорить о защите, милорд, – и это после того поцелуя! – в ярости выпалила Дориан. – Мне не угрожает никакая опасность, а значит, и защита не нужна!

И она кинулась вслед за остальными гостями.

– Ну что ж. Тогда подумайте вот о чем… – Николас схватил ее за руку, пока Дориан не скрылась за дверью. Чтобы обеспечить ее согласие, он открыл один из припасенных козырей: – Я понимаю, конечно, что репутация предателя умаляет меня в ваших глазах, но заметьте – я не гоняюсь за богатой невестой. В отличие от некоего отпрыска папочки-аристократа, заметно обедневшего после дорогостоящего ремонта в загородной резиденции. Того самого отпрыска, который вот-вот присоединится к нашей компании.

Дориан, к его удовлетворению, остановилась и оглянулась через плечо.

– Полагаете, то обстоятельство, что вы – не охотник за наследством, все искупает?

– Это уж вам решать. – Николас по достоинству оценил ее осторожность. – Но мое присутствие рядом с вами значительно умерило бы пыл нежелательных поклонников.

– Смею заметить, что я в силах справиться со своими поклонниками. Благодарю покорно. – И Дориан, шурша юбками, выплыла из библиотеки, словно и впрямь была хозяйкой своей судьбы.

Алджернон Хэлторп объявился на следующий день – к восторгу родителей и всех гостей, исключая разве что Дориан.

– Дориан, смотри-ка, кто наконец почтил нас своим присутствием! – Одной рукой Дэвис обнял Дориан за талию и привлек к себе, а другой тем временем с энтузиазмом тряс руку будущего хозяина Торп-Холла.

Дориан послала брату самый уничтожающий взгляд из своего арсенала, но Дэвис сделал вид, что ничего не заметил.

– Дориан, дорогая, как я рад, что вы приняли приглашение мамы, – проскрипел Алджернон.

Наследник графского титула, долговязый и худосочный, всегда производил на Дориан отталкивающее впечатление непропорциональным лицом с вытянутым подбородком и вечно мокрым слабовольным ртом. Схватив руку Дориан – разумеется, взгляды всех собравшихся в парадном зале гостей обратились на них, – он припал к ее пальцам липким поцелуем.

Дориан растянула губы в улыбке, выдернула руку и пусть с трудом, но удержалась от желания вытереть ладонь о платье.

– Мне здесь очень нравится. Торп-Холл – прелестное поместье.

Пока она произносила эти любезности, ее взгляд встретился со взглядом Николаса Деррингтона. Тот едва заметно покачал головой, как будто пристыдил нашалившего ребенка. Ну что за несносный человек! К счастью, он тут же отвернулся.

– Правда? Как я рад это слышать! – Алджернон восторженно хихикнул и по-хозяйски подхватил Дориан под руку.

С этой минуты общение Дориан ограничивалось либо Алджерноном, либо присутствующими дамами. И на сей раз она была в высшей степени благодарна традиции, предписывавшей джентльменам хотя бы время от времени покидать дамское общество.

Прием в загородном поместье шел своим чередом. Мужчинам, интересующимся сельским хозяйством, был предложен осмотр фермы Хэлторпов, а леди могли выбирать между посещением близлежащей деревни и сельского рынка. Утром же все вместе катались верхом и завтракали на природе. Пикники нравились Дориан больше всего, даже несмотря на дурацкую затею Алджернона с детскими играми. Будь в компании дети, Дориан бы против игр не возражала, но собрались-то одни взрослые.

Как-то вечером Алджернон организовал для мужчин поездку на нелегальные петушиные бои. Дэвис принял приглашение, а вот Николас отказался, сославшись на то, что он по горло сыт зрелищем льющейся крови – мол, насмотрелся на «Неустрашимом», до конца жизни не забудет. Весь вечер он просидел за карточным столом с Дориан, старым графом, его супругой и леди Элизабет и показал себя непревзойденным партнером.

На следующий вечер Алджернон вихрем вылетел из гостиной, где мужчины наслаждались портвейном и сигарами, и ворвался в комнату к дамам. Все женщины – кто с чашкой чая в руке, кто с рюмкой шерри – обратили на него удивленные взгляды.

– А вот что я придумал! Давайте-ка опять играть! – воскликнул Алджернон.

Его пронзительный визгливый голос вызвал у Дориан отвращение. Она подняла глаза от книги, гадая про себя, уж не перебрал ли единственный отпрыск графа Хэлторпа портвейна из отцовских погребов.

Сидевшая рядышком Сюзанна Санридж негодующе фыркнула и прошептала Дориан на ухо:

– Опять игры? Сколько можно? Я-то думала, нас ждут танцы.

– Я тоже. – Дориан лихорадочно подыскивала причину для отказа, но в голову как назло ничего подходящего не приходило. Нельзя сказать, чтобы она была противницей таких фривольных развлечений, но Алджернон уж слишком часто настаивал на играх с поцелуями. Дориан нутром чуяла – за этим его пристрастием что-то определенно кроется. Она не понимала, что именно, и даже не сказала бы, откуда взялась эта мысль, однако назойливость Алджернона ей претила.