В большом помещении было полно народа. Оглушительная музыка, синие клубы сигаретного дыма, огромный вентилятор посередине зала не мог разогнать духоту. Рюдигеру не хотелось подсаживаться к занятому столику, но приятели раздобыли где-то четыре табуретки, и они присоединились к потеснившейся большой компании, которая состояла в основном из иностранцев.

Публика представляла собою самую пеструю смесь. Преимущественно иностранцы и студенты. Иностранцы – по виду рабочие. Это угадывалось по их рубашкам, на которых работа с инструментом, землей, машинным маслом оставила неистребимый след. Студенты яростно жестикулировали. Вероятно, они чувствовали себя обязанными сплотить застольные компании. Ведь рядом, по их мнению, сидели люди, которых эксплуатируют вдвойне – и как рабочих, и как иностранцев.

Таби заказал графин красного вина и – на всех – бутербродов с жареным мясом. Вечер удался. Отчасти помогло этому португальское вино.

Часам к одиннадцати большинство португальцев разошлись.

– Завтра рано па работу, – оправдывались они.

Рюдигер обратил внимание на парня, который сидел у музыкального автомата и пил вино. И тот часто поглядывал на Рюдигера, который попытался вспомнить – уж не знакомы ли они? Нет, не знакомы.

Неожиданно парень подошел к их столу.

– Я весь вечер гляжу на тебя, – обратился он к Рюдигеру. – Хочешь пройтись со мной по кабакам? За мой счет, приглашаю.

Рюдигера бросил в краску. Он резко мотнул головой:

– Нет, я тут с друзьями.

Но это нисколько не смутило парня. Наверное, он был пьян.

– Ты мне нравишься. Пойдем.

– Сказано, нет! – отрезал Рюдигер и, помедлив, добавил: – Такие вещи не для меня.

Все еще в замешательстве он повернулся к друзьям, которые прислушивались к необычному диалогу. Сценка их явно забавляла, и они не собирались помочь Рюдигеру выпутаться из затруднительного положения. Получив отказ, парень еще постоял у стола, затем, слегка шатаясь, вернулся на свое место.

За столом начались шутки.

– Поммеренке, зря ломаешься! Не каждый день делают такие предложения.

Но Рюдигеру было не до смеха. У него испортилось настроение.

Оба эти происшествия вспомнились сейчас. Чтобы исключить любые недоразумения, он завел разговор о работе.

– У меня семья. Жена и ребенок. Приходится подрабатывать, на стипендию не проживешь.

Антон кивнул.

– Знакомая история. – И к облегчению Рюдигера добавил: – Я тоже женат.

Антон поинтересовался, трудно ли совмещать учебу с работой. Рюдигер пожаловался на стресс, монотонность.

Время приближалось к шести. Пора бежать на телефонную станцию. Опоздания полагалось отрабатывать. Да еще начнут талдычить о необходимости строго соблюдать производственную дисциплину, о должностных обязанностях и нехватке кадров.

Он договорился с Антоном встретиться еще раз. Выпить пива.

Дня через два Рюдигер вновь увидел Антона, тот сидел в коридоре философского факультета и читал свежие листовки.

– Рюдигер, привет! Как дела на работе?

Рюдигер был свободен, никуда не торопился. Антон пригласил зайти в пивную, он угощает.

В этой пивной Антон, видно, был своим человеком. G хозяином он поздоровался за руку, назвал его просто Тедди и заказал две большие кружки пива. Рюдигер разговорился. Антон незаметно направлял разговор.

Они просидели в пивной весь вечер, иногда выходили в соседнее помещение поглядеть на биллиардистов, играли сами. Антон нравился Рюдигеру своей ненавязчивостью. Разговор зашел об университетских политических группировках. Антон больше слушал. Было заметно, что его действительно интересуют мнения Рюдигера. Он особенно оживился, когда узнал о давнем знакомстве Рюдигера с Феликсом Бастианом, нынешним председателем объединенного студенческого союза.

– А сейчас контакт с ним поддерживаешь? Рюдигер слегка напыжился и оказал, что не любит функционеров и аппаратчиков.

– Кроме того, знаешь, мы с Феликсом расходимся по идеологическим вопросам. Коммунизм – вещь хорошая, только не очень реальная.

– Зачем же тогда ходишь на собрания?

– Интересно. Ребята спорят, и атмосфера особая. Если не ходить на собрания, то не поймешь из-за чего идет Ругань на семинарах.

В конце вечера Рюдигеру уже казалось, что он обрел нового друга.

С тех пор они виделись и не случайно, а сговариваясь о встречах.

Месяц спустя они опять зашли к Тедди.

– Сколько тебе платят па почте? – поинтересовался Антон.

– Семь сотен.

– Столько можно заработать и проще. Хочешь?

– А как?

– Ты ведь все равно ходишь па собрания. Мог бы кое-что там записывать.

Рюдигер с недоумением поднял брови.

– Для кого?

– Хотя бы для меня.

– Ты же сам на них бываешь.

– Верно. Только я перегружен. Хочу поделиться работой.

– А что ты будешь делать с записями? И кто станет платить?

– У меня есть связь с одним учреждением. Там хотят знать, что происходит в университете.

– Ведомство по охране конституции?

– Не так громко, Рюдигер. Не надо орать. Обдумай мое предложение.

Антон встал и потащил Рюдигера в биллиардную. В тот вечер они к этой теме не возвращались.

По пути домой Рюдигер размышлял. Заработок, конечно, легкий. Не то, что в справочной вкалывать. Надоело. Только вдруг об этом кто-нибудь узнает? Надо поговорить с Антоном поподробнее.

Барбаре он, разумеется, ничего не сказал. Даже если он уйдет из справочной, жене знать об этом не обязательно. Он найдет, чем занять освободившееся время. Барбара теперь все чаще жаловалась, что он совсем не бывает дома, мало заботится о сыне, почти не уделяет внимания ей. До сих пор удавалось ссылаться на двойную нагрузку. Зачем же лишаться такого козыря?

В следующий раз Антон и Рюдигер уселись в пивной поодаль от остальных, за отдельный столик. Рюдигер сам напомнил о прошлом разговоре. Накануне он отработал ночную смену и лишний раз почувствовал, насколько ему надоело сидеть в справочной.

– Слушай, Антон, ты всерьез просил меня помочь?

– Конечно.

– Значит, нужно записывать, что было на собрании и больше ничего?

– Да. Это совсем просто. Не надо даже ломать голову, как составить отчет. Я дам вопросник. Там шесть пунктов. Ответишь на вопросы, и точка. Да и собрания-то бывают всего раз в неделю, от силы два раза.

– А откуда мне знать, на какие собрания идти?

– Я подскажу. Встречаться будем, как до сих пор. Отчеты станешь отдавать мне.

– А деньги?

– Получишь от меня.

– Ты служишь в ведомстве по охране конституции?

Антон покачал головой.

– Нет, я только посредник.

– Дело-то небезопасное.

– Ерунда. Никто ничего не заметит. Ты же не глупый. Записи будешь делать после собраний. Если народу полно и другие что-нибудь пишут, то можно прямо на собрании. А наши с тобой встречи всем до лампочки. К тому же ничего незаконного тут нет. Ведомство просто хочет знать, какова ситуация. Не понравится, можешь в любой момент отказаться.

– Ну, хорошо. Тогда я согласен.

– Вот и отлично. Это событие надо спрыснуть.

Антон неторопливо достал из нагрудного кармана аккуратно сложенный листок, передал его Рюдигеру.

– Это вопросник. Завтра митинг солидарности с Вьетнамом, можешь сразу и начать. Сверху пишешь тему, дату и свою фамилию. Потом отвечаешь на вопросы, по порядку – с первого по шестой. Лучше на машинке. Встретимся послезавтра в три у Тедди. Эй, Нико, еще пару пива!

Рюдигер взглянул на вопросник.

Подали пиво.

– Итак, за твою помощь!

– Твое здоровье, Антон.

Дело пошло неплохо. Рюдигеру поправилось, что Антон от него не отстранился. Пожалуй, для Антона была важна не только работа Рюдигера. Они остались приятелями.