Все происходящее сейчас, вся история казалась невероятной. И все же вот они, стоят тут, перед Богом, друзьями и родными, и клянутся друг другу в любви.

– Ты такая красивая, – шепнула Энни подруге вскоре после церемонии. – Даже красивее, чем в тот день, когда примеряла это платье в первый раз.

– Без прически и макияжа я, конечно, выглядела не так, да и…

– Нет, – прервала ее Энни, сжав пальцы Глед. – Дело совсем не в этом. Тогда ты еще не познакомилась с Деппом. Теперь же все как надо.

– Что все?

– Все, – последовало как всегда неясное объяснение подруги. – Подвенечное платье тетушки Эммы, ты и Крис. О, дорогая, – прошептала она со слезами на глазах, – ты будешь так счастлива.

Гледис тоже хотелось в это верить. Боже, как бы она хотела радости и счастья с этим человеком!

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала Энни, утирая глаза. – Я любила Майкла, когда выходила за него замуж. Любила уже довольно долго, но в глубине души меня терзали сомнения – сколько продлится наша супружеская жизнь. Мы такие разные.

Глед улыбнулась. Подруга права: она и Майкл разные, но составляют почти идеальную пару, где один уравновешивает другого.

– Я была уверена, муж сойдет с ума из-за того, что я ничего не умею делать по дому. В то же время меня беспокоило, что наши отношения испортятся из-за его страсти все организовывать. Ты знала, что этот человек составляет всевозможные списки? Еще не приходя к алтарю, я переживала, что наша женитьба обречена.

– Но ведь все оказалось в порядке, да?

Энни улыбнулась.

– Оказалось, это так легко. Знаешь, все это сделала любовь. Все, что трудно, получается без всяких усилий. Через несколько месяцев ты поймешь, о чем я говорю.

К сожалению, Гледис не разделяла уверенности подруги. Она была рада, что у Стоунов жизнь сложилась хорошо, но не надеялась, что так же будет и у нее с Кристофером.

– Если подумать, то все это не так уж удивительно, – продолжала Энни. – Возьми, к примеру, тетю Эмму или ее мужа Марка. Она образованная и идеалистка, а Марк, благослови его Бог, был реалистом – механик, едва ли закончивший в школе один класс. Но он так ею гордился. И любил ее до самой смерти.

– Майк тоже будет всегда любить тебя, – сказала Глед, проведя рукой по атласу платья.

– Крис тоже так к тебе относится.

У Глед замерло сердце. До нее, может быть, впервые дошло – Кристофер ее любит. Это его любовь вела Гледис в ее раздумьях. Это она дала ей возможность понять, что до сего времени двигало ею, помогла ей преодолеть материнские слезы и свои собственные сомнения.

Прием и обед в честь бракосочетания сразу же после церемонии прошел замечательно, в теплой, сердечной атмосфере. Глед познакомилась с несколькими сослуживцами мужа, слегка удивленными и довольными за них обоих. Появились даже общительные Паркеры, хотя Дина не пришла.

Когда наступило время уезжать, Гледис поцеловала Пата Гловера в щеку и еще раз поблагодарила его.

– Все было замечательно.

– Я потерял единственного сына, – напомнил он, и на мгновение глаза у него стали печальными и старыми. – Годами мне не хватало семьи. После того как умерла жена, и даже раньше, я замкнулся в своем горе и только наблюдал, как вокруг продолжается жизнь без меня.

– Вы слишком к себе строги, – сказала ему Глед. – Ваша работа…

– Да, конечно, – прервал он. – На какое-то время я смог похоронить себя в одиночестве, но два года назад понял, что слишком долго растрачиваю жизнь на борьбу с горем. И вскоре после этого я решил уйти в отставку. – Он перевел взгляд с Глед на ее мать и слабо улыбнулся. – Думаю, настало время сделать и другие изменения, предпринять следующий шаг. Как вы думаете, моя дорогая?

Гледис улыбнулась. Ее матери нужен кто-то вроде Пата. Кто-то, кто заставит вновь искриться ее глаза, научит ее, что любовь не всегда означает боль.

– Я забыл, что чувствовал, когда был молодым, – сказал он, и его улыбка стала теперь легкой и свободной. – Я знаю Кристофера почти всю его жизнь. Наблюдал, как он делает себе имя, и восхищался его ловкостью и умением. Он способный, девочка, чертовски способный. Но он человек без семьи и, думаю, глядя на него, я видел в нем частично себя. Меня тревожило, что он так и состарится, а затем и разочаруется в жизни. Хочу, чтобы он не совершал моих ошибок.

Смешно, но почти то же самое говорила Глед ее мать несколькими часами раньше.

– Каждый из нас должен совершить какие-то ошибки, – мягко возразила Гледис. – Только так мы можем чему-нибудь научиться, как бы мучительно это ни было.

– Как вы умны, – сказал Патрик, ласково улыбаясь. – Даже слишком для своих лет.

– Я люблю его. – Ей почему-то было важно, чтобы мистер Гловер знал об этом. – Не знаю, изменит ли что-нибудь моя любовь, но…

– Вот тут вы ошибаетесь. Она изменит его. Любовь делает это, моя дорогая, и вы так ему нужны.

– Почему вы уверены, что я смогу повлиять на жизнь Кристофера? Я-то выхожу за него, потому что люблю, но не надеюсь на серьезные перемены в нем.

– Он изменится. Вот подождите и увидите.

– Откуда вы знаете?

Он улыбнулся не сразу, но улыбка преобразила его лицо, зажгла глаза и смягчила линию рта.

– Знаю, дитя мое, – проговорил он, сжимая ее руку в своей, – потому что когда-то любовь преобразила и мою жизнь, и, надеюсь, это произойдет опять. – Говоря это, Пат посмотрел на ее мать, и тогда Глед потянулась к нему и наградила еще одним быстрым поцелуем.

– Удачи вам, – прошептала она.

– Женушка Гледис, – позвал Крис к подошел к ним. – Ты готова?

Она, зардевшись, посмотрела на того, кто был ее мужем менее двух часов, и кивнула. Он имел в виду свадебное путешествие, а она… она думала об их совместной жизни.

– Ох, как сладко-то, – пробормотала юная миссис, когда первые лучи рассвета проникли в их комнату в гостинице. Она высоко подняла руки над головой и потянулась.

– Доброе утро, жена, – прошептал Кристофер, целуя ее в ухо.

– Доброе утро, муж.

– Ты хорошо спала?

Не открывая глаз, она кивнула.

– Я тоже.

– Я была такой уставшей, – сказала ему Глед, застенчиво улыбаясь.

– Неудивительно.

Хотя глаза оставались закрытыми, она знала, что Крис улыбается. Это было невероятно и замечательно – ее знакомство с физической стороной любви. Муж оказался терпеливым и умелым любовником. Вполне понятно, Гледис нервничала, но он был очень нежен и помог ей обрести уверенность.

– Не знала, что это может быть так замечательно, – сказала она, уютно устроившись в его объятиях.

– Я тоже не знал, – ответил Крис, к ее удивлению. Его губы зарылись в ее волосах, а руки ласкали ее нежную кожу. – Так что для мужа есть соблазн проваляться все утро в постели.

– Проваляться в постели? – поддразнила Глед, лукаво улыбаясь, отчего слегка изогнулись уголки ее рта. – Наверное, я неправильно тебя поняла. Тот Кристофер Депп, с которым я познакомилась, не знал бы, что такое проваляться в постели.

– Причиной всему – музыкальная пауза, – сказал Крис тоном соблазнителя. – Цезура, от которой зависит все. Кто бы мог подумать, что такая крохотная штучка может изменить жизнь человека? – Тут он жадно поцеловал Гледис, что взволновало ее, а потом занялся с ней любовью с такой ненасытностью, что пробудило в ней чувство смирения.

Они вышли из гостиничного номера в полдень, а вернулись в час дня.

– Дорогой, – покраснев, воскликнула Глед, потому что он потянулся к ней, как только они оказались одни. – Среди бела дня.

– Так что?

– Ну… это неприлично.

– Да ну? – И говоря это, он прижался губами к ее рту. Поцелуй был опьяняющий, и если она и помышляла о сопротивлении, то оно тут же растаяло как лед на солнце.

Глед обняла его за шею, положила ладони на его плечи, а он целовал и целовал ее.

Оторвавшись от ее губ, расстегнув ее блузку, Крис покрыл поцелуями ее шею, груди, живот.

Не в силах удержаться, юная женщина тихо простонала.