Затем я зашла в аптеку по соседству и купила себе скребок для языка. Теперь буду ждать, когда же моя жизнь наладится.

– А потом я пришла домой и помогала Эмили.

Я приготовила ей черничный коктейль, подобрала синоним к слову «блестящий», ответила на звонок Ларри Сэведжа и сказала ему, что к ней пришел специалист по глубокой очистке кишечника, хотя Эмили лежала на диване с сигаретой в зубах и плакала.

– Прошлый вечер был чудесен, – сказала мама. – Если не считать фильма. А Шэй Делани ни чуточки не изменился. Встреча с ним на меня благотворно повлияла. И он собирается прийти завтра к нам на ужин. Папа сказал.

– Он не придет, – сказала я. – Это было сказано из вежливости.

– Придет, – настаивала мама. – Он же сказал, что придет.

Папа практически приставил ему нож к горлу, разумеется, ничего не оставалось сделать, как наобещать с три короба.

– Шэй – козел, – сказала Элен. – Он так смотрел на тебя, Мэгги.

– Он на всех нас смотрел, – отрезала мама.

– Нет, я имею в виду, он по-особому на нее смотрел. Глазами.

– А чем он еще должен был смотреть? Ногами? – фыркнула мама.

Но не успела я разобраться в том запутанном клубке чувств, которые вызвали во мне ее слова, как Анна сказала удивительную вещь:

– Он хочет всем понравиться.

– А что в этом плохого? – спросила мама. – Его и впрямь все любят.

– Я – нет, – сказала Элен.

– Ты говоришь это лишь из чувства противоречия.

– Иди домой, старушка. Я устала, и ты меня выводишь из себя.

– Я пойду, но только когда сама захочу. Эй ты! – Мама окликнула отца, словно он был послушным песиком. – Пора заканчивать с этим!

– Куда это вы намылились?

– К соседям на вечер увлекательных историй! Когда мы закончили смеяться, я сказала:

– Зачем ты идешь, если не хотела?

– Разумеется не хотела, а что делать? – возмутилась мама. – Просто Майк поставил меня в неловкое положение.

– Ну и не ходи, – предложила Элен. – Пусть идет на три буквы.

– Нет! – Внезапно мама задрала нос. – Если уж я пообещала что-то, то сделаю. Я не из тех свистушек, которые берут свое слово назад. Мы пойдем на часок из вежливости, а потом откланяемся под предлогом, что у нас другая встреча.

– Скажи, что ты сегодня идешь в знаменитый ночной клуб «Вайпер-Рум», – предложила Элен. – Там вечеринка для пожилых.

– «Вайпер-Рум», – повторила мама. – Правильно. Если мы сами не выберемся оттуда через полтора часа, приходите на помощь.

Как только родители свалили, Элен деловито поинтересовалась:

– Расскажите мне про этого парня со здоровенным шнобелем. Его Трой зовут? Как ни странно, он кажется мне привлекательным.

– Сейчас присвоим тебе номер, и вставай в очередь! – сказала ей Эмили те же слова, что и мне когда-то. – «Не влюбись в меня, детка, потому что я лишь разобью твое сердце».

– Влюбиться? – удивленно усмехнулась Элен. – Хорошая мысль. А кто-то спал с ним? – Она взглянула на Эмили. – Ты, разумеется!

– Спроси лучше Мэгги.

– Хорошо. Так кто спал с ним?

Я пожала плечами, а Элен бросила на меня пронзительный взгляд.

– Ты?

– Да, я.

– Но ты же у нас хорошая девочка.

– Да?

Она с недоверием рассматривала меня, а потом решила разузнать все поточнее.

– Но ведь ты и этот Трой, вы ведь не пара?

– Не пара.

– Тогда ты не будешь возражать, если я с ним потусуюсь?

– Мне до этого нет дела.

– Ты, должно быть, хочешь иметь дело с его подружкой? – неожиданно резко спросила Эмили.

– С кем? С этой кучерявой мымрой? – Элен тихонько рассмеялась. – Не думаю, что с ней будут какие-то проблемы. Лучше расскажите мне о Ларе. Соседские парни сказали мне, что она – лесбиянка. Интересно, на что похож секс с девушкой, – произнесла она мечтательным тоном, но лишь потому, что хотела вызвать фурор своим свободомыслием. – Чем же они занимаются в постели?!

– Спроси у Мэгги, – снова порекомендовала Эмили.

– Ха-ха-ха! – заржала Элен, а потом резко остановилась, будто врезалась в гранитную стену. Ее лицо стало бледным, все краски исчезли. – Я тебе не верю.

Я снова пожала плечами.

– Как хочешь.

Вся эта ситуация меня забавляла.

– Когда?

– На прошлой неделе.

– Я тебе не верю. Я спрошу у Лары.

– Валяй, – спокойно сказала я.

Следующий час Элен разглядывала меня, как будто видела в первый раз. Она качала головой и едва слышно бормотала:

– Господи, госпо-о-оди.

Остановилась сестрица, только когда Эмили взглянула на часы и воскликнула:

– Кстати о ваших родителях! Они там уже почти полтора часа. Не пора ли их спасать?

– Да, давайте.

Мы вышли из дома и с улицы посмотрели через стеклянную входную дверь в гостиную Майка и Шармэн. Мама величественно восседала на стуле, а остальные скучковались у ее ног. Она что-то рассказывала и улыбалась. Папа неестественно неподвижно стоял, опершись на диван, в своем ортопедическом воротнике. Он тоже улыбался.

Я постучала в стекло. Какой-то тощий бородатый тип подошел к двери и прижал палец к губам:

– Это история про знаменитого Симуса. Про то, как он добился любви дочери врача.

Мы с Эмили, Анной и Элен обменялись озадаченными взглядами. Потом прошли за бородачом и заняли место на полу. И тут я забеспокоилась. У мамы был сильный ирландский акцент, я такого даже и не слышала ни у кого. А количество столь любимых ирландцами слов «охохошеньки» и «ойойошеньки» опасно зашкаливало.

– Охохошеньки, да этот Симус был мастер на все руки. Мог трактор перевернуть, и деньжата у него водились, а как он танцевал! Ойойошеньки, да это был самый лучший танцор, какого вы только знали. Он даже на блюдце смог бы станцевать!

Я была в ужасе, что она выставляет себя посмешищем. Но я посмотрела на лица собравшихся, и промелькнула мысль: да они же ловят каждое ее слово, как завороженные! Все наклонились вперед, словно мама была магнитом, а они – железными опилками. Можно было услышать, как муха пролетает, такая стояла тишина.

– Он умел просто танцевать под джаз, как обычно, вести партнершу по одной линии. А мог раскрутить ее на восемь оборотов. А какие у него были мозги, охохошеньки, просто супермозг! Он столько книжек перелопатил…

– Перелопатил книжки? – прошептала Эмили. – О чем это она?

– Тихо! – свирепо шикнула на нее девица, которая могла бы быть моделью для рекламы батиков.

– … Он разбил сердца всех женщин Ирландии. Все матери в городе не спускали с него глаз. – Она профессионально держала слушателей в напряжении. – И не только из-за своих дочек!

Это замечание вызвало смех, которым я поспешила воспользоваться, и жестами показала ей, что пора закругляться. Она поняла. Но выглядела расстроенной.

– Дамы и господа! – прервала она смех. – Дамы и господа! Как вы заметили, пришли мои дочки. Они хотят отвезти меня в клуб «Вайпер-Рум».

Тут же несколько человек начали сердито протестовать.

– Так что мне пора покинуть досточтимую публику.

– Досточтимую публику? – спросила Элен. – Где она этого набралась.

– Неужели нельзя подождать пять минуток? – злобно спросил здоровяк с конским хвостом, повернувшись к нам. – Нам хочется услышать конец истории!

– Да! – воскликнул кто-то еще. – Пусть Джонни Депп подождет![18]

Ну и что нам оставалось делать?

– Хорошо, – сказала я. – Не имеет значения.

– Ойойошеньки! – застеснялась мама. – Я и не знала, что вам так понравилось. Ну, если вы настаиваете…

– Мы настаиваем! – взорвалась комната. Кто-то из ее поклонников в первом ряду нежно дотронулся до нее и попросил:

– Продолжайте, мама Уолш!

И мама Уолш продолжила и рассказывала свои байки еще весьма продолжительное время. Когда слушатели наконец отпустили ее, то чуть ли не на руках вынесли на улицу. И папу тоже. К несчастью, все слегка усложнилось, когда выяснилось, что ни в какой клуб она не идет. Это была лишь уловка, чтобы вызволить ее оттуда, которую она сама же и одобрила.