Дэниел встал, подошел к камину и остановился позади Каролины. Он ощутил исходящий от нее слабый аромат роз и глубоко вдохнул его. Боже, какой чудесный запах! Как в летнем саду в солнечный день.

Его взгляд остановился на ее притягательной матовой шее, по бокам которой ниспадали несколько локонов, выбившихся из высокой прически.

– Я узнал вас, как только увидел, – тихо признался Дэниел. Не в силах сдержаться, он протянул руку и коснулся кончиком пальца этой соблазнительной кожи, испытав удовольствие от ощущения ее бархатистости.

Он почувствовал, как Каролина затаила дыхание и по ее телу пробежала дрожь.

– Я уже не сомневался, что это были вы, когда заговорил с вами, – продолжил Дэниел, проведя кончиком пальца по изящному изгибу ее затылка. – Это с вами я танцевал. – Он сделал шаг вперед и, слегка коснувшись грудью ее спины, прильнул губами к ее шее. – Это вас я целовал.

Каролина не шевелилась и, казалось, перестала дышать, отчего Дэниел испытал мрачное удовлетворение. Каждый раз, когда он думал об этой женщине, перед ним возникали чувственные образы, и у него захватывало дух. Это была всецело ее вина.

Дэниел обвил руками ее талию и, слегка притянув к себе, провел губами по ее шее, глубоко вдыхая исходящий от нее аромат цветов. Как приятно держать в объятиях эту женщину! И как всегда, когда он находился рядом с ней, его обычные утонченные ухищрения куда-то исчезали, оставляя его бороться с желанием схватить эту женщину и прижать к ближайшей стене, или бросить в кресло, или уложить на диван, или повалить на пол, чтобы дать волю дьявольскому пламени, которое разгоралось в нем каждый раз, когда он прикасался к ней. И это пламя особенно сильно жгло его сейчас, когда он попробовал ее на вкус.

Дэниел, закрыв глаза, с трудом сдерживал себя, чтобы не поддаться искушению. Боже, и все это только от одного прикосновения к ней! Никогда прежде он не испытывал такого сокрушительного желания обладать женщиной. Однако внутренний голос предупреждал, что с Каролиной не надо спешить, иначе он может испугать ее, как прошлой ночью.

Отклонившись назад, Дэниел осторожно притянул ее к себе. Достаточно было одного взгляда на ее раскрасневшееся лицо и томный вид, чтобы понять, что она возбуждена так же, как и он. И, слава Богу, потому что на этот раз она знала, что именно он целует ее.

Он протянул руку и слегка провел пальцами по ее гладкой щеке.

– Кто, по-вашему, целовал вас прошлой ночью? – спросил Дэниел, неожиданно озвучив вопрос, который постоянно крутился в его голове.

Она смотрела на него с непроницаемым выражением лица, и ему очень хотелось прочитать ее мысли. Затем, словно осознав, что они стоят слишком близко друг к другу и его руки находятся на ее талии, Каролина отступила назад на несколько шагов. При этом Дэниел заставил себя усилием воли отказаться сократить это расстояние.

– Лихой разбойник, – наконец сказала она. – Боюсь, на мое поведение оказала влияние анонимность маски и…

Ее голос затих, и она отвернулась к огню. Несмотря на разочарование, от того что Каролина не узнала его на маскараде, Дэниел испытал огромное облегчение, так как она по крайней мере не назвала другого мужчину.

– И потому вы позволили себе уступить своему желанию? – мягко предположил он.

Она покачала головой:

– Я совершила ошибку.

Каролина снова повернулась к нему, и Дэниел впервые за это время заметил, что ее глаза покраснели, а снизу легли тени. Это верные признаки бессонной ночи и, может быть, даже слез. Мысль о том, что она плакала, вызвала у него непонятную боль, пробудив потребность утешить ее и защитить, потребность, которую он давно не испытывал и думал, что лишился ее.

Ему пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы оставаться на расстоянии от Каролины.

– Это не была ошибка, – тихо сказал он.

В ее взгляде отразилась решимость и что-то еще – возможно, боль? Она приподняла подбородок.

– Уверяю вас, лорд Сербрук, это была ошибка. Я не думала…

– Зовите меня Дэниел.

Она немного поколебалась, затем продолжила:

– Я не думала, что дело зайдет так далеко. Мне не следовало идти с вами – с разбойником – на террасу. Я могу только повторить, что совершила ошибку, и прошу у вас прощения.

– Уверяю, вам не в чем винить себя. – Не в силах больше сдерживать себя, Дэниел приблизился к ней. Он думал, что Каролина снова отступит назад, и с удовлетворением отметил, что она осталась на месте. – Полагаю, мне тоже следовало бы извиниться, но я не сделаю этого. Я нисколько не сожалею о том, что произошло между нами. Жаль только, что вы так поспешно ушли.

Каролина покачала головой:

– Лорд Сербрук, я…

– Дэниел. Пожалуйста, зовите меня Дэниел. – Он улыбнулся, надеясь вызвать у нее ответную улыбку. – После минувшей ночи у нас есть все основания называть друг друга просто по имени. По крайней мере, я надеюсь на это… леди Уингейт?

Когда, несмотря на подчеркнуто вопросительный тон, с каким он произнес ее фамилию, она не отреагировала так, как он надеялся, Дэниел добавил:

– По крайней мере, я надеюсь на это… моя милая леди Уингейт? – Ободренный легким намеком на улыбку, тронувшую ее губы, он продолжил: – Моя чрезвычайно красивая, милая леди Уингейт?

В ее глазах блеснули веселые огоньки.

– Как долго вы намереваетесь продолжать этот список эпитетов?

– Сколько потребуется… моя чрезвычайно красивая, милая, весьма одаренная леди Уингейт.

Она удивленно вскинула брови:

– Одаренная? Ведь вы никогда не слышали, как я пою.

– Никогда. – Дэниел прижал руки к груди в драматической позе. – Но я уверен, звук вашего голоса может соперничать с ангельскими голосами.

– Если только голоса ангелов звучат подобно скрипу несмазанных колес. Что маловероятно…

– Я не могу позволить вам умалять достоинства моей чрезвычайно красивой, милой, весьма одаренной, обладающей чувством юмора леди Уингейт.

– Похоже, к концу дня у меня будет больше титулов, чем у всех членов королевской семьи, вместе взятых.

– Уверен, что так и будет, моя чрезвычайно красивая, милая, весьма одаренная, обладающая чувством юмора и удивительно умная леди Уингейт.

Каролина бросила на него наполовину сердитый, наполовину насмешливый взгляд.

– Очевидно, вы не заметили, милорд, что я всеми силами стараюсь соблюдать правила приличия в отношениях между нами.

– Зовите меня Дэниел. Да, я заметил. – Он улыбнулся. – А вы, в свою очередь, видимо, не замечаете, что я хотел бы нарушить эти правила.

– Думаю, даже слепому это видно. И еще я стараюсь вежливо выйти из сложившегося затруднительного положения, чтобы мы оба поскорее забыли ту оплошность, которую допустили прошлой ночью, и продолжали поддерживать дружеские отношения, которые установились между нами на вечеринке у Мэтью.

– Вы действительно считаете оплошностью то, что было между нами прошлой ночью?

– Да. И я не намерена повторять подобную ошибку. – Каролина произнесла эти слова без намерения обидеть его, и Дэниел легко мог прочитать в ее глазах просьбу понять и извинить ее.

Но проблема заключалась в том, что он не хотел понимать, и ему не нужны были никакие извинения.

– Вы можете сказать – почему? – спросил он, глядя ей в глаза. – Ведь ясно, что вы наслаждались нашим поцелуем, как и я.

Ее щеки покрылись румянцем, и Дэниел с изумлением отметил, что женщина, которой за тридцать и которая была замужем, еще способна краснеть.

– Это не имеет значения.

– Я не согласен с вами. Между нами возникло взаимное влечение. Я давно это почувствовал.

В ее глазах отразилось удивление и еще нечто быстро исчезнувшее, чего он не успел распознать.

– В самом деле?

«С того момента, когда впервые увидел вас десять лет назад».

– Да. И в дальнейшем мне нравилось время от времени находить подтверждение моим наблюдениям. Может быть, скажете, что я ошибаюсь? Что это влечение было односторонним?

Каролина покраснела еще сильнее.