У едущих по этой степи в обычае быстрота, вследствие недостатка свежей воды. Верблюды, которые пересекают степь, большею частью погибают, а теми из них, которые остаются в живых, пользуются только на другой год, после того, как они потучнеют (как же монголы пересекали эти земли целыми ордами?). Вода в этой степи встречается в известных водопоях через два-три дня. Это вода дождевая и скопляющаяся в песчаной почве (что явно невозможно). Пройдя эту степь, мы прибыли в Хорезм».
Но такого города в Азии нет! Лишь по маршруту ясно, что автор так называет Хиву. Интересный город! Никто не знает, что живет в Хиве, а считает себя жителем несуществующего города Хорезма. Лишнее доказательство неподлинности рассказа. Хорезм, в точном переводе Солнечная Земля – государство-оазис в Средней Азии (ныне эта территория разделена между Каракалпакией и Хорезмской областью Узбекистана и Ташаузской областью Туркмении). Города и крепости Ургенч, Хива, Хазарасп, Шурахан, Шаббаз и другие; некоторое время в состав Хорезма входил Самарканд. Столицами Хорезма бывали и Хива, и Ургенч. Сказать: «Мы прибыли в Хорезм», – мог только человек, ничего этого не знавший, считающий, что Хорезм – это конкретный населенный пункт.
Генуэзцы Черноморья
В статье Е. Д. Фелицина «Некоторые сведения о средневековых генуэзских поселениях в Крыму и Кубанской области» приводятся карты генуэзских колоний на берегах Черного и Азовского морей. И что же мы видим? Оказывается, что вся эта местность была во время 4-го Крестового похода, в период натиска рыцарских орденов на Восток, уже очень хорошо освоена генуэзцами, от Балканского полуострова и до северных побережий Каспийского моря. Многие из названий не определены, но и тех, которые определены, достаточно для локализации основных населенных пунктов.
Первые генуэзские колонии на Черном море, говорят нам все многочисленные первоисточники, появились вскоре после договора, заключенного между Генуэзской республикой и Византийским императором Мануилом о свободе прохода генуэзских торговых судов через Босфор, на берегу которого генуэзцы основали собственные поселки Галату и Перу у самого Константинополя, а в Черном море, на юго-восточном берегу Крымского полуострова, – свою первую крепость Кафу (Caffa), зародыш теперешнего города Феодосии.
В 1261 году при падении Латинской крестоносной империи Генуя удержала за собой свободу мореходства в Черном море. И только в 1392 году она потеряла Азов, и затем в XV веке турки захватили и разорили ее черноморские города.
Какие же выводы можно сделать из существования на Черном море итальянских колоний?
1. Всякий «путешественник» XII–XV веков по странам, прилегающим к северным берегам Черного, Азовского и Каспийского морей, который не встречал тут франков и генуэзцев и не сообщает, что эти страны католические, никогда тут не был.
2. Всякий «путешественник» XII–XV веков по этим странам, который не сообщает о генуэзских католиках, пришедших сюда в связи с Крестовыми походами католических рыцарских и духовных орденов, и особенно о ставшем впоследствии немецким Тевтонском ордене, а говорит, что тут находится какая-то «Дештская орда» идолопоклонников, тоже никогда здесь не был, иначе, перековеркав «Дейчский орден» в «Дештскую орду», не приписал бы первому кочевого разбойничьего характера вне связи с историей Западной Европы.
3. Всякий «путешественник» XII–XV веков по этим странам, который, не сообщая о генуэзцах, говорит, что тут властвовали татары, никогда тут не был или же понимает под татарами жителей венгерских Татр, откуда, действительно, и вышел как сюда, так и в Россию орден крестоносцев.
Русские на ханской службе
Еще один автор, некий Омари, совершенно иначе описывает Дешт-Кипчакское царство в своей арабской рукописи, называемой «Пути взоров по государствам разных стран»:
«Кипчакское государство простирается далеко в длину и ширину, оно обильно степями и бедно городами. Народу в нем беспредельное множество, но нет от него большого проку по недостатку у него оружия и слабосилию лошадей. Земля их ровная и мало каменистая, и потому кони, вскормленные там, не могут ходить по гористым местностям. Вследствие сего у жителей этого государства мало способности к военным действиям. У царей их нет большой заботливости об учреждениях… Жители этого государства не следуют, как в Ираке и Аджеме, установлениям халифов, и жены их участвуют с мужьями в управлении; повеления исходят от них обоих… Право, мы не видели в наше время, чтобы женщина имела столько власти, сколько имела она там, да и не слышали о подобном примере за близкое к нам время. Мне привелось много видеть грамот, исходивших от царей этих стран, времен Берке и позднейших. В них читалось: «мнения дам (хатуней) и князей сошлись на этом», и тому подобное.
Столица тамошнего царя – Сарай. Это небольшой (а Ибн Баттута пишет – величайший!) город между песками и рекою. Пребывающий там теперь царь его Узбек построил в нем школу для науки, потому что он очень предан ей и людям ее. У царя этого государства войска из Черкасов, Русинов и Ясов. Это жители городов благоустроенных, людных и гор лесистых, плодовитых. У них произрастает посеянный хлеб, струится вымя скота, текут реки и добываются плоды. Они (Черкасы, Русины и Ясы) не в силах сопротивляться Узбеку и потому обходятся с ним, как поданные его, хотя у них и есть свои цари. Если они обращались к нему с повиновением, подарками и приношениями, то он оставлял их в покое, в противном же случае делал на них грабительские набеги».
Вы посмотрите только на войска этого Дештского (или Deutch’ского) Узбека-Габсбурга: черкасы, русы, ясы. Приспособляя свою терминологию к восточной точке зрения, Тизенгаузен называет первых черкесами. Но никакого такого народа нет даже и на Кавказе; это название, навязанное им русскими. А город Черкассы и до сих пор стоит на Днепре ниже Киева, и жили здесь воинственные черкасы. Несомненно, Омари говорит именно о них. Точно так же и под русинами у него подразумевались карпатские русины, а под ясами – ясцы из города Яссы. В соответствии с этим мы должны здесь же, на Балканском полуострове локализовать и его турок.
«В числе тех, которые пришли под защиту этого царя (Узбека), находится и туркский народ у пределов его на крайнем севере. Он в нищете вследствие бедственного существования, ибо это кочевники, а не оседлые люди, у которых есть посевы, сильная стужа губит их скотину.[54] Это тупоумный и жалкий народ, у которого нет ни привязанности к какой-либо вере, ни проницательности ума…
В еде они не отличают скверного от не скверного и запрещенного от дозволенного. Когда в иные годы они находятся в стесненных обстоятельствах, они продают своих детей, чтобы на выручку с них прокормить себя, и говорят: «лучше остаться в живых и нам и дитяти, чем умирать нам и ему».
Что же касается городов Черкасских, Русских и Ясских, то у них всего очень много. Там много меду белого цвета, приятного на вкус, лишенного остроты. В настоящее время между ними уже распространен ислам (?) и засиял над странами их свет правоверия.
Первый из царей, принявший мусульманскую веру, был Барке, сын Джучи (Дуче, герцога) сына Чингисхана (папы Римского), и от него заблистали и свернулись в свитки покрывала мрака в большей части их народа, за исключением лишь немногих редких случаев. Хотя Кипчаки одержали верх над ратями Черкасов, Русских, Маджаров (мадьяров?) и Ясов (румын), но эти народы похищают детей их и продают их…
В древности (в древности! – когда же это все написано?) это государство было страною Кипчаков, но когда им завладели татары (жители Татр), то Кипчаки сделались их подданными. Потом татары смешались и породнились с Кипчаками, земля одержала верх над природными и расовыми качествами татар, и все они стали точно Кипчаки, как будто они одного с ними рода. Таким образом, долгое пребывание в какой-либо стране и земле заставляет натуру человеческую уподобляться ей и изменяет прирожденные черты согласно ее природе.
