оказаться на поверхности океана.
Меж тем, они летели дальше и дальше над океаном, пока не достигли круглого отверстия в
небе, которое источало холод и темноту. Жестокий ветер опалил их и едва не бросил Повелителя
Ворон вниз, в гущу человеческих тел, но Каэрдин подал ему руку и помог пересечь это
препятствие. Преодолев сопротивление ветра, они оказались в следующей области. Там была
зима: серо-стальной снег скрывал всю поверхность земли до самого горизонта, а небо было
подобно сотам. Ветер здесь был еще сильнее, поскольку он проникал из многих небесных
отверстий, а не из одного, как в предшествовавшей области, и Гасхааль едва сохранял сознание и
разум под его убийственными порывами. Если бы не Повелитель Затмений, вряд ли бы он смог
выбраться отсюда. Каэрдин провел его в одну из небесных дверей. Там их ждала долгая дорога, во
многом подобная обычной, которые пролегают в сумерках между мирами, и во время пути
Гасхааль немного оправился. Затем они очутились в некоем пустынном месте, где в землю был
воткнут предмет, подобный серому копью. Впрочем, при ближайшем рассмотрении становилось
ясно, что это не копье, а большая стрела с оперением.
— Кто сотворил эту стрелу, — спросил Повелитель Ворон у своего проводника, — и
какому исполину она предназначалась?
— Ответ, который я мог бы дать, не уместится в рамки того мира, который ты знаешь, —
сказал Каэрдин. — Намного важнее то, сможешь ли ты взять предлагаемую тебе силу и
воспользоваться ею по своему усмотрению.
— И все же, я желал бы знать, — осторожно сказал Гасхааль.
— Даже если бы ты мог вместить мой рассказ, здесь не место и не время для изложения
всех подробностей и обстоятельств. Достаточно сказать, что происхождение этой стрелы связано с
войной между существами более древними, чем известные тебе боги, и эта стрела предназначалась
для умерщвления одного из них. В этом предмете заключена великая мощь, воспользоваться
которой не просто, однако если тебе повезет в этом, ты сможешь быть точно уверен в том, что
выиграешь состязание со своим родичем.
Гасхааль попробовал вытащить стрелу из земли, но не смог и сдвинуть ее на волосок —
столь тяжела она была. Ни Искусство, ни Сила не помогли ему, ибо стрела отбрасывала любую
магию. Разочаровавшись, он оставил попытки, и они покинули это место. Двигаясь далее, Каэрдин
и Гасхааль достигли вертикального озера и, проникнув сквозь его воды, оказались в следующей
области. Это было место безумия: область состояла из утеса, высящегося посреди пустоты, и
звездного неба — но необычными были его звезды: они кричали, как будто были раздираемы
какими-то непредставимыми муками, выли, лаяли и скулили, как бешенные звери, и страшны
были голоса их. Повелители Стихий долго спускались с утеса, пока, наконец, не достигли его
основания. Там простиралась великая пустыня, а в ней на некотором расстоянии друг от друга
были разбросаны оболочки умирающих и давно угасших звезд. Подобрав одну из них, Гасхааль
хотел было идти обратно, но в это время звезда ожила и потянулась к нему, желая выпить его
Силу. Долго стоял Повелитель Ворон посреди пустыни, неподвижный, как изваяние, в то время
как его магия и воля боролись с волшебством звезды, и Каэрдин находился рядом, ожидая, чем
закончится это противоборство, ибо дары, которые он предлагал, нужно было еще суметь взять.
Наконец Повелитель Ворон победил и подчинил себе умирающую бестию, и тогда
путешественники взошли обратно на утес. Здесь Гасхааль сложил все собранные компоненты и
заключил их в подобранную внизу оболочку. Первым компонентом было серое ледяное крошево,
вторым — обжигающий ветер, третьим — вода из вертикального озера, которая не входила в
соприкосновение ни с какой вещью, опущенной в нее, но только лишь расступалась перед ней.
Что же получилось в результате? Шкатулка, будто покрытая водяной оболочкой — но стоило
протянуть руку, и оболочка расступалась, сплетаясь в удивительные синие, зеленые и желтые
узоры. Завершив творение, Гасхааль попросил Повелителя Затмений увести его из этого места,
потому что трудно было слушать крик мечущихся звезд и сохранять рассудок. И они отправились
в обратный путь. Миновав уже известные Гасхаалю области, они вернулись в замок. Повелитель
Затмений пригласил Гасхааля погостить у него с тем, чтобы отдохнуть от путешествия, но
Гасхааль отказался, сказав, что боится опоздать к условленному сроку встречи со своим
соперником. На том они расстались, и Вороний Лорд поспешил к замку Джордмонда-Законника.
Гасхааль и Эмерхад встретились на некотором отдалении от замка и, после взаимных
приветствий, отправились к избранному жребием судье — предварительно, впрочем, не забыв
изменить свое обличье. В высоком зале, озаряемом блеском множества светильников, сидел
Джордмонд, владетель окрестных земель и мудрый судья. Его устами никогда не говорили
чувства — но только разум. Сложно было бы отыскать книгу, которую не прочел Джордмонд, или
устную легенду или сказание, которых бы он не слышал. Об обычаях разных народов, их
традициях и праве ему было известно все. Вынося приговоры, в левой руке он держал раскрытую
книгу, а правой водил по ее страницам, что делало его похожим на слепца, пытающегося при
помощи пальцев возместить отсутствие зрения. За его троном возвышалось до самого потолка
большое бронзовое зеркало; но никто из приходивших на суд к Джордмонду никогда не видел там
своего отражения.
Войдя в замок, назвавшись вымышленными именами и испросив аудиенции, Гасхааль и
Эмерхад получили ее и предстали пред троном Законника. Эмерхад изложил их дело; и когда
Джордмонд спросил о свойствах их творений, он же и начал говорить первым.
— Это девять дисков, — сказал Эмерхад, демонстрируя судье свои изделия. — Их
свойства различны, хотя природа и происхождение этих свойств во многом одинаковы, и по-
разному можно использовать их. Можно поражать ими врагов, как обычными метательными
дисками — но сложно будет отыскать доспех, способный выдержать их удар. Можно
использовать их и для церемоний, подобно пентаклям; можно, искажая, управлять посредством
ритуалов силами, связанными с дисками: небом и водой, почвой и пламенем, светом дня и светом
ночи, видимостью, жизнью и темнотой. Также следует сказать, что каждый из дисков во многом
подобен живому существу. Произнеся некоторые заклинания, можно пробудить их душу. Тогда
вместо дисков появятся могущественные демоны, и исполнят любое приказание своего господина.
Уничтожить их почти невозможно, ведь основание их силы — прах и уголья времени, лежащие в
Старом Колодце, а то что один раз уже сгорело, не может сгореть вновь.
— Твое искусство велико, — молвил Джордмонд, — немногие знают о Старом Колодце, и
еще меньшее число известных мне чародеев способны на то, чтобы добыть что-либо оттуда.
Послушаем теперь, что скажет твой соперник.
— Вижу я, — сказал Повелитель Ворон, — что ты, братец, сотворил сильные амулеты,
однако и я не терял времени даром. Вот шкатулка, обладающая много большей разрушительной
силой. Стоит открыть ее и выпустить на волю хотя бы горсть льдинок, лежащих там, как
поднимется волшебный ветер, в котором соединены жар и холод, и разнесет льдинки туда, куда
