Для запоминания таких слов нужно приложить особые усилия. Помнится, когда я должен был запомнить, что «Reading» и «read» (прочел) выговариваются через «э», я составил для себя фразу: «I read a red book about Reading» (я прочел красную книгу о Рэдинге). Таким образом, мне удалось запомнить произношение нужных мне слов.

Слово «bow» произносится как [bau], когда оно означает «согнуть». Однако, когда оно обозначает «лук», то произносится [bou]. Для того, чтобы легче это запомнить, я составил фразу: «I refuse to bow down to a clown» (я отказываюсь кланяться клоуну), где слова «bow», «down» и «klown» произносятся с одним и тем же дифтонгом [au].

Двумя способами может выговариваться и слово «row». Когда оно произносится [rou], то обозначает «ряд», и для его запоминания в этом значении пригодится фраза «We have rows of rose bushes in the garden» (у нас в саду есть ряды розовых кустов), в которой слова «rows» (ряды) и «rose» (розовых) произносятся одинаково.

Слово «row» может произноситься и как «rau», и тогда оно означает «ссора». В придуманной мною фразе «There was a terrible row in this house yesterday» (в этом доме вчера была ужасная ссора) слова «row» и «house» произносятся с одним и тем же дифтонгом.

Норвежский языковед У. Хольтен в течение многих лет занимался исследованиями того, как учащиеся усваивают «музыку» языка, то есть интонационный рисунок, присущий словосочетаниям и предложениям определенного языка, а также интонацию слога в языках типа китайского. Думаю, что некоторые его выводы могут быть интересны для читателей этой книги.

Прежде всего, по мнению Хольтена, способности к усвоению «музыки» языка скорее всего являются врожденными, и могут варьироваться от слабых у одних людей – до ярко выраженных у других. Обычно около 12 лет происходит резкое ослабление этой способности. По наблюдениям языковеда, после указанного возраста у мальчиков эта способность сохраняется на несколько сниженном уровне примерно до 16 лет. Что касается девочек, то у них она держится еще дольше – лет до 20.

Заметим, что речь в данном случае все же идет о сохранении способности на достаточно высоком уровне. К примеру, многие девушки, овладевшие французским произношением до 20 лет, в дальнейшем смогут говорить на этом языке практически без акцента. Такие результаты внушают оптимизм и дают надежду многим учащимся, так как существенно повышают возрастную границу для начала изучения нового языка.

По мнению же большинства других языковедов, позиция которых тоже имеет свои плюсы, порог общего ухудшения способностей наступает гораздо раньше.

Хольтен описывает детей, которые изучили произношение определенного языка и хорошо им овладели, а после того не говорили на данном языке в течение достаточно долгого времени. Так вот, начиная после перерыва снова говорить на этом языке, дети сохраняли совершенно верные интонации. На основании этих наблюдений можно сделать вывод о том, что было бы хорошо, если бы в детском саду девочки и мальчики могли, играя, освоить хотя бы основы английского или французского произношения. Эти навыки останутся с ними и могут быть востребованы позже, скажем, во 2–3 классах школы. В этом возрасте уже можно будет перейти к систематической работе, построенной по всем правилам педагогики.

Любопытно, что дети, изучившие два и более языков в повседневном общении, могут практически моментально переключаться с языка на язык и при этом говорить абсолютно безо всякого акцента, вне зависимости от того, на каком языке они говорили минуту назад и на какой перешли сейчас.

При изучении иностранных языков важно, а порой и практически необходимо знание терминов грамматики. Когда швед говорит, что он не знает шведской грамматики, то это обычно означает, что он не помнит базовых терминов, описывающих грамматический строй его родного языка. Например, «существительное» и «прилагательное», «подлежащее» и «сказуемое». На самом деле большинство взрослых шведов владеют на практике грамматикой своего языка. То же можно сказать и о носителях любого другого языка.

Традиционно же грамматика подразделяется на морфологию и синтаксис. Если говорить в самых общих чертах, то морфология описывает закономерности построения слов из морфем, а также образование разнообразных форм слов. В область синтаксиса входит построение связных высказываний из слов.

Слово «синтаксис» пришло к нам из древнегреческого языка и может быть переведено как «построение», в особенности построение войска – в то, что носит название «боевого порядка».

Существуют языки, в которых слова практически не имеют грамматических форм. Однако языков без синтаксиса не существует. Таким образом, когда мы говорим: «Английская грамматика легкая, а русская – трудная», то, в сущности, утверждаем лишь то, что у русского слова, как правило, больше форм, нежели у английского. Синтаксис же в обоих случаях примерно одинаково сложен – или прост.

Необходимый объем знаний о грамматике не одинаков для начального этапа изучения различных языков. Здесь важно держаться «золотой середины»: брать не слишком много, но и не слишком мало. Мой совет состоит в том, чтобы на каждом из уровней овладения языком осваивать ровно такой объем грамматической информации, сколько нужно для минимального письменного или устного общения.

Педагоги прошлого любили преувеличивать значение грамматического строя языка. Однако здесь нужно подчеркнуть, что до сего дня ни один человек не изучил иностранного языка путем простой зубрежки грамматических правил.

Грамматические ошибки, разумеется, могут привести к замешательству и даже непониманию – однако отнюдь не в той мере, как незнание нужного слова или неумение его правильно выговорить. В этом отношении нужно прямо сказать, что при начальном изучении языка знание слов является гораздо более важным, нежели знание грамматики. Например, на таком трудном для европейца языке, как русский, можно объясняться на самом минимальном, базовом уровне, еще не усвоив всей совокупности форм слов.

С другой стороны, ни в коем случае не нужно думать, что можно объясняться, вообще не уделяя внимания грамматике. Напротив, необходимо самым внимательным образом пройти морфологию и синтаксис избранного вами для изучения языка – даже в том случае, если слова в нем существенно не изменяются.

Определенное внимание грамматике нужно уделить и в том случае, когда вы хотите овладеть языком только на уровне чтения. Например, в любом случае придется изучить основные парадигмы склонения или освоить формы неправильных глаголов. Существует мнение, что неправильные формы можно просто вносить в списки слов и заучивать наизусть. Мое мнение состоит в том, что такое заучивание ведет к потере времени и сил.

Для того чтобы писать, нужны гораздо более глубокие грамматические познания, чем для того, чтобы читать и говорить. При разговоре с нормальной скоростью на шведском, немецком, русском и очень многих других языках окончания слов часто сжимаются до еле слышного бормотания – но на письме нужно их записать, и весьма точно. В языках же типа английского синтаксис письменной речи подчиняется гораздо более строгим требованиям, нежели синтаксис устной речи.

Если говорить в самых общих чертах, в грамматику входит все то, что можно обобщить, то есть подвести под какое-то общее правило. Тогда все, что должно заучиваться в индивидуальном порядке, на начальном этапе можно условно считать не входящим в грамматику.

К примеру, взявшись за изучение наречий, в грамматиках вы нередко найдете подробное их рассмотрение, с разделением на различные классы и рубрики. Мне же кажется возможным для начала просто их перечислить и включить в словарь. А вот изучение того, на каком месте в предложении наречие обычно стоит, грамматикой должно быть точно описано.