— Они были не просто слуги, — тихо произнесла Стейси, — они были друзья.

Ее сердце наполнилось грустью при виде запечатленной фотографом улыбки на лице матери. Стейси не помнила, чтобы хоть раз мать улыбалась вот так ни тогда, когда Стейси приносила домой самые высокие оценки, ни тогда; когда окончила школу, а потом и колледж. Ее отец умер рано, она была еще ребенком, но у нее в памяти остался образ угрюмого, молчаливого человека. Ничего общего с этим молодым мужчиной, весело и беззаботно улыбающимся ей с фотографии.

Стейси была так поглощена своими печальными мыслями, что не услышала крадущихся шагов у себя за спиной.

Она уже собиралась закрыть альбом, как вдруг сзади на нее обрушился сильный удар, и все погрузилось в темноту.

Дерек мерил шагами коридор перед дверью номера Стейси. Он стучал три раза, но изнутри не доносилось ни звука. Она, должно быть, неправильно поняла то, что он просил передать, и заранее отправилась в обеденный зал, чтобы ждать его там.

Но в зале ее не было, и в баре тоже. Он справлялся у Пэм, однако та уверяла, что весь день не видела Стейси даже мельком.

— Но ты передала ей мое сообщение?

— Я подсунула его под дверь, — сказала Пэм. — Когда она не ответила, я решила, что она спит.

— Мне надо попасть в ее комнату.

— Оставь, Дерек, ты же знаешь, что я не могу этого позволить. — Ее глаза злорадно сверкнули. — Вот если у тебя есть ордер…

— Я могу получить его, и ты это прекрасно понимаешь, Пэм. Так что давай не будем ходить вокруг да около. Я только хочу убедиться, что с ней все в порядке.

— Это имеет какое-то отношение к смерти мэра Хантера?

— Почему ты так думаешь? — спросил Дерек, сильно удивившись.

Пэм состроила гримасу.

— Ну, я не знаю, просто мне показалось неслучайным, что все эти странные вещи стали происходить как раз после того, как сюда явилась эта Миллман.

— Похоже, это мнение преобладает, — пробормотал себе под нос Дерек. Потом повысил голос и спросил: — Так ты откроешь дверь или нет?

Стейси в комнате не было. Дерек внимательно посмотрел на ее кровать и увидел, что она гладко застелена, — не похоже, чтобы Стейси на ней спала.

Пэм прислонилась к дверной раме, машинально поигрывая связкой ключей на кольце и наблюдая за Дереком, пока он осматривал комнату Стейси.

Когда он вышел, покачивая головой, она сделала движение, чтобы запереть дверь, и при этом столкнулась с ним. Он поймал ее, как раз когда она, не устояв на высоких каблуках, стала падать. Инстинктивно она поняла, что это, может быть, ее последний и единственный шанс. Пэм обвила руками шею Дерека и притянула к себе его голову, так что их губы встретились и слились в поцелуе, о котором она страстно мечтала долгие годы.

Они оба испытали потрясение, когда поцелуй закончился: он — от неожиданности, она — от ощущения того, что поцелуй был для него нежеланным. Стейси Миллман занимала мысли обоих, но вызывала у них абсолютно противоположные эмоции.

Дерек решил не ставить Пэм в неловкое положение и не комментировать случившееся.

— Скажи Стейси, когда она придет, что я буду ждать ее звонка у себя в офисе, хорошо?

Пэм кивнула, закрыв рот ладонью, чтобы сдержать стон разочарования и обиды.

Она стала думать о Стейси — связанной, с кляпом во рту, запертой на чердаке. Поделом, этой сучке. До ее появления в городе жизнь текла так, как и хотелось Пэм. Года через два она выкупила бы свою долговую расписку, и гостиница перешла бы в ее Полную собственность. Хантеры не почувствовали бы, что им грозит опасность, и не заставили бы ее делать за них всю грязную работу. И, что важнее всего, у нее еще оставался бы шанс завоевать любовь Дерека.

Но явилась эта Миллман, и теперь все Взбудоражены, а для Пэм все потеряно.

Она вышла в холл вслед за Дереком. Дерек остановился в дверях, здороваясь со знакомой супружеской парой.

Пэм подошла к стойке метрдотеля и вытянула из стопки два меню в ожидании, когда эти люди закончат разговор с Дереком и пройдут в зал.

На какой-то момент она испытала удовлетворение, глядя в спину уходящего Дерека. Он больше никогда не увидит свою морковноволосую потаскушку.

Застонав, Стейси открыла глаза, но тут же снова их закрыла, пронзенная жуткой болью в голове. И опять открыла — на этот раз от страха, потому что поняла, что ничего не увидела вокруг себя, кроме сплошной черноты.

— Я ослепла! — закричала она. Крик остался у нее в горле. Ее рот был чем-то закрыт. Она попыталась поднести руки ко рту и сообразила, что они привязаны к ручкам кресла. Дальнейшие попытки пошевелиться дали ей понять, что ноги привязаны к его ножкам. Она ослепла или эта темнота объясняется лишь отсутствием света?

Где я?

Она повернула голову, скосила глаза, но нигде не увидела ни проблеска света.

Она постаралась вспомнить, чем занималась до того, как потеряла сознание, но боль в голове не позволяла ей сосредоточиться.

Дерек, где ты? Ты мне нужен.

Кто связал ее и что собирались с ней делать? Может быть, Дерек ищет ее? У нее не было представления о времени, она не сказала бы, утро сейчас или ночь. Возможно, ночь, потому что темно, но тот, кто ее связал, мог держать ее в помещении без источника дневного света.

Стейси почувствовала, как ее охватывает панический страх. Что, если ее закрыли в небольшом помещении без доступа воздуха, где ее ждет смерть от удушья? Это шутки ее воображения или действительно ей уже становится трудно дышать?

Нет. Она не поддастся ни своему похитителю, кто бы он ни был, ни своему разгулявшемуся воображению.

Стейси закрыла глаза и стала медленно и глубоко дышать через нос, приказывая себе успокоиться. Она немного подремлет, чтобы прошла голова. А потом вспомнит, что с ней случилось, и подумает, как ей спастись.

Дерек смотрел на машину Стейси, припаркованную на обычном месте на улице недалеко от гостиницы. Неужели она отправилась прогуляться пешком, и при этом одна, хотя он предупреждал, чтобы она этого не делала?

Он вернулся к своей машине и связался с другой патрульной машиной. На его вызов ответил Майк Бауэр.

Дерек спросил Майка, делал ли он патрульный объезд города.

Тот ответил, что делал.

— Ты случайно не видел Стейси Миллман? — Дерек тут же вспомнил, что Майк ее не знает, и описал ее.

— Нет, не видел никого, кто бы соответствовал этому описанию, шериф. Но я позвоню, если замечу ее. Хотите, чтобы я ее забрал?

— Нет, просто дай мне знать.

Дерек включил двигатель и стал сам медленно объезжать улицы города. Он подумал о Джоне Бел-лоузе. Вдруг она с ним? Мог же Беллоуз одолжить машину у кого-то из приятелей и куда-нибудь повезти Стейси? Он все еще не доверял этому мальчишке, не очень верил в совпадения.

Он остановился перед окружной тюрьмой и вошел внутрь, чтобы позвонить в университет. Получил номер общежития и позвонил туда.

Джон Беллоуз сам подошел к телефону и был явно удивлен, услышав, что ему звонит шериф.

— Со Стейси все в порядке? — сразу же задал вопрос Беллоуз.

— Я потому и звоню. Подумал, что она, может быть, с вами.

— Нет. На этой неделе мы все сидим тут как привязанные, готовимся к выпускным экзаменам.

— Будьте добры, позвоните ко мне в офис и оставьте сообщение, если она позвонит или появится. — Дерек продиктовал Беллоузу свой номер.

Теперь он был в растерянности.

Выйдя на улицу, он вернулся к патрульной машине и поехал по Мэйн-стрит. Проехал мимо дома матери и поморщился, вспомнив их последний разговор в библиотеке. Повинуясь импульсу, он объехал вокруг квартала и затормозил на подъездной дорожке к дому матери.

Если мать хоть что-нибудь знает, он воспользуется случаем и заставит ее сказать.

Она встретила его в фартуке… само воплощение материнства, как если бы той ссоры вовсе не было.

— Входи, садись ужинать, дорогой. Я как раз испекла твои любимые булочки к супу.