Тони постарался немного успокоиться. Его ждала работа, кроме того, предстояло составить план, как снова завоевать Мел.

Но не успел Тони приступить к работе, как услышал шум подъезжающей машины. Он выглянул в окно и увидел, как перед мастерской, которую он приспособил под свою экспериментальную лабораторию, плавно затормозил шикарный лимузин. В автомобиле сидел не кто иной, как Сэмюель Сэндс собственной персоной.

Что ему здесь понадобилось?

Тони открыл дверь мастерской.

– Чем могу быть полезен, мистер Сэндс?

– Привет, Тони. Я подумал, что нам следует поговорить.

– Мы уже поговорили этим утром. – Если господин Денежный Мешок собирается предложить компенсацию за согласие на расторжение брака, то он пожалеет, что явился сюда.

– Нет. Разговаривали вы с Мел. Но, насколько я мог судить, это трудно было назвать разговором. А теперь, если вы не против, я бы хотел все-таки побеседовать с вами.

Лучше не стоит говорить с ним, решил Тони. Если отец Мелоди попытается подкупить его, он может не сдержаться.

– Послушайте, мистер Сэндс. Я знаю, что на приданое вашей дочери зарится немало корыстолюбивых подонков…

– Действительно, их хватает. Кажется, она только что получила телеграмму от Адриана Карстерса. Это судостроительный магнат, который не прочь слить свои капиталы с…

– Я только хотел сказать, что не принадлежу к их числу. Если вы собираетесь подкупить меня, то даром тратите время.

– Рад слышать. Это намного упрощает дело.

– Вряд ли. Мел мне дороже любых денег, и я стану защищать свои права до конца. Я подпишу любой брачный контракт, который вы составите.

– Эти контракты – вещь ненадежная. Боюсь, что вам придется взять и ее, и деньги, и прочее.

– Мел потребуется много времени, чтобы от меня избавиться. Так что можете передать от меня вашему магнату-миллиардеру… Что вы сказали?

– Я сказал, что вам придется взять также и деньги. Вместе с Мел. Кроме того, сегодня утром вы несколько погорячились…

– А вы до сих пор находите это забавным? Может быть, все-таки объясните, что вы имеете в виду?

– Я… я… – Сэмюель Сэндс с трудом подавил смех и проговорил: – Терпение. Остыньте, молодой человек. Я пытаюсь сказать, что пришел вовсе не затем, чтобы расторгнуть ваш брак, а чтобы спасти его.

Тони от удивления едва не потерял дар речи.

– Вы пришли, чтобы спасти наш брак? – повторил он.

– Я надеюсь на это. Я решил взять на себя роль переводчика.

– Переводчика?

– Вы с Мел явно не поняли друг друга сегодня утром.

– Не поняли?

Тони вдруг осознал, что невежливо держать гостя в дверях.

– Входите, сэр, – сказал он, пропуская его в мастерскую. – Садитесь. Не хотите ли что-нибудь выпить?

– Неплохо бы. – Отец Мелоди вошел в тесную мастерскую, снял пиджак и положил его на скамью, затем уселся сам. – Спасибо, – поблагодарил он Тони, протянувшего ему банку холодной содовой. – Чем вы тут занимаетесь? – спросил он, обводя взглядом растения в горшочках и различный садовый инвентарь.

– В данную минуту занимаюсь обрезкой. Я только что подписал контракт с «Тампа флорист», и мне надо приготовить эти черенки для… Впрочем, не обращайте внимания. Что вы имели в виду, когда сказали, что мы с Мел не поняли друг друга?

Сэмюель Сэндс отхлебнул глоток содовой и загадочно улыбнулся.

– Я хотел сказать, что вы говорили об одном, тогда как Мел – совсем о другом.

– Не понимаю…

– Разумеется, нет. Ведь вы пришли затем, чтобы извиниться и помириться, не так ли?

Тони кивнул.

– Ну, а Мелоди не услышала вас. Она была настолько уверена, что вы явились к ней вне себя от гнева из-за фермы, что ни о чем другом не могла говорить.

– Ах, опцион! Я уже и забыл о нем.

– Тут нечто другое. Она купила эту ферму и переписала ее на ваше имя.

– Вот как?.. Ей не следовало этого делать.

– А она сделала, и обсуждать этот вопрос вы будете с ней. Я пришел только затем, чтобы указать на возникшее между вами непонимание. Теперь поступайте, как сочтете нужным.

Он взял пиджак и отдал Тони пустую банку.

– Всего доброго, – распрощался он и сел в лимузин.

Мелоди стояла у окна своей спальни и смотрела, как из гаража выкатывает черный сверкающий лимузин. Отец сидит сзади, за рулем – Лео, снабженный списком бакалейных и прочих товаров, составленным миссис Кук. До ее слуха долетало мерное гуденье пылесоса, плеск воды и негромкий разговор двух женщин, которые приходили дважды в неделю делать уборку. Миссис Кук вернулась, и все в доме пришло в движение. Домоправительница снова взяла все дела в свои руки, в том числе кулинарные. Дом теперь не пустует, думала Мелоди. Пустота только у меня внутри. Пустота и одиночество.

– Разве ты не чувствуешь себя одиноко на ферме, когда Тони уезжает на целый день? – спросила ее как-то Розали.

– Нет, никогда, – ответила она искренне. И правда – на ферме у Мелоди ни минутки не оставалось свободной.

Она сама отправилась бы на старом «форде» за покупками со списком и рекламной страницей, сама чистила бы ванну, красила стенку или пекла пирог. Она и сейчас могла бы испечь такой пирог, что все просто пальчики оближут. Вот только Тони его не попробует…

Тони! Ею овладело уныние. Без Тони у нее ни к чему не лежала душа. Копаться в земле полезно для здоровья… Может быть, выйти в сад и помочь Питу? Мелоди придвинулась ближе к окну, всмотрелась пристальнее. Что-то он делает не так, решила она, следя, как старик вытаскивает из земли кустик и небрежно откидывает его в сторону. Тони никогда не обращался с растениями подобным образом. Он был так же нежен с цветами, как с ней…

Эта мысль окончательно ее расстроила. Мелоди тяжело вздохнула и погрузилась в воспоминания. Нежные руки Тони… они ласкают, гладят, возбуждают, постепенно ведут к кульминации страсти. Исступленная радость, чувственный восторг. А потом, уютно прижавшись к нему, в его любящих объятиях она испытывала невообразимое, несказанное счастье. Узнает ли она его когда-нибудь еще?

Пронзительный телефонный звонок ворвался в ее мысли.

Она механически подошла к столу, сняла трубку.

– Алло?

– Мел?

Тони! Она плотнее прижала трубку к уху, в душе взметнулся вихрь противоречивых эмоций.

– Мел? Мел, ты слышишь меня?

Она почувствовала, что не может произнести ни слова.

– Постой, не клади трубку. Я хочу тебе что-то сказать.

– Что? – с трудом выдавила она.

– Я хочу сказать тебе, моя Мелоди, – произнес он голосом таким же завораживающим, как прикосновения его рук, – что очень сильно люблю тебя.

Эти слова заставили ее сердце забиться быстрее.

– Мелоди?

– О… О, Тони!

– Разве это не считается?

– Да. Да, считается. Но… – Тут она как будто очнулась. Это правда, она любила Тони всем сердцем, однако не хотела снова оказаться вовлеченной в порочный круг притворства. – Но и со всем прочим нельзя не считаться.

– Знаю. И мы справимся с этим вместе.

– Значит, ты уже больше не злишься?

– Я злюсь?

– Я хочу знать, продолжаешь ли ты злиться… ну, ты сам знаешь, по какому поводу.

– Ах, ты хочешь услышать, что я думаю о приобретении тобой фермы?

– Именно.

– Я и об этом собирался поговорить. Что, если я заеду за тобой? – предложил он. – Можем сходить в какую-нибудь закусочную. И познакомиться поближе, – со смешком закончил он.

Мелоди улыбнулась.

– Хорошо. В котором часу?

– В шесть. Или нет, лучше в половине седьмого.

– Ладно.

– Я закажу столик в ресторане «Классик».

– В самом деле?..

– Мы скоро увидимся, моя радость, – произнес он.

«Итак, он поведет меня в «Классик», – подумала Мелоди, вешая трубку. – В самом деле похоже на свидание. Я надену голубое платье, расклешенное от колен, и голубые босоножки. В них очень удобно танцевать. Еще надо вымыть голову. И лучше сделать это в салоне. Укладка волос, маникюр, педикюр, косметика…»