— Итак… Джеймс, — начал главный. — Чем порадуете?

Джеймс Тайлер, новый редактор отдела бизнеса, был на одиннадцать лет моложе Дуга. Он окончил факультет экономики Королевского колледжа в Кембридже, в газете работал менее двух лет.

— Судьбоносный день для «Ровера». — Джеймс изъяснялся гладко и уверенно. — К пятнице «Алхимия и партнеры» обязаны оформить заявку. Скорее всего, уже сегодня они объявят о своих намерениях публично. Думаю, мы должны сделать очерк об их боссе: «Человек, который поедет на „Ровере“» — в таком духе.

— То есть дело уже решенное?

— Похоже на то.

Главный редактор никогда не улыбался. Однако изредка его глаза начинали хитро поблескивать, этот блеск появился и сейчас.

— Хотите сказать, — на Дуга он не глядел, даже не повернул головы в его сторону, но каким-то образом дал безошибочно понять, что обращается именно к нему, — что та потрясающая, эпохальная демонстрация прошла абсолютно впустую?

— Очевидно, так.

— Да ну! Неужто там, в Мюнхене, не читают нашу газету? Мы ведь даже поместили что-то на первой полосе, верно? Напомните-ка, кто писал материал?

За столом смущенно молчали, если не считать отдельных неуверенных смешков.

— Имеется встречная заявка, — невозмутимо произнес Дуг.

Главред развернулся к нему на вращающемся кресле:

— Что, простите?

— Сделка еще не завершена. Есть встречное предложение.

— Вы знали об этом, Джеймс? — с деланным изумлением спросил главный. — Конечно, знали, не могли не знать, если эта новость дошла даже до нашего представителя в мире художественного вымысла.

— Да, — нехотя признал Джеймс. — С заявкой выступила группа местных бизнесменов, именующих себя консорциумом «Феникс». Они считают, что способны сохранить массовое производство на заводе. Группа тяжеловесов, должен заметить. Во главе с Джоном Тауэрсом, бывшим исполнительным директором «Ровера».

— Значит, мы должны отнестись к ним серьезно?

Джеймс покачал головой:

— Ничего у них не выйдет. Им не хватит времени, чтобы подготовить заявку, потому что они плохо знакомы с документацией «БМВ». Но самое основное, на финише им не хватит денег.

— Их поддерживает Стивен Байерс, — вмешался Дуг.

Главный снова повернулся к нему:

— Прошу прощения?

— Министр торговли и промышленности их поддерживает. Ходят такие слухи.

— Это правда, — кивнул Джеймс. — Но Блэр достаточно прозрачно намекнул, что помощи им ждать неоткуда. — Он заглянул в свои записи. — В понедельник, 3 апреля, премьер-министр заявил следующее: «Если в прошлом правительство, какую бы из двух основных партий оно ни представляло, склонялось к „спасению“ компаний, оказавшихся в затруднительном положении, то мы видим наше предназначение в подготовке людей и бизнеса к новой экономике, в поощрении инноваций и развития предпринимательства, в повышении уровня образования и профессиональной подготовки, а также в расширении доступа к новым технологиям».

— Иными словами, обычный новолейбористский треп, — подытожил главред. — В переводе на английский сие означает: «Отвали, попрошайка». Что ж, «алхимики» возьмут свое. А мы на этой неделе дадим статью об их боссе.

— Я бы не был так уверен… — начал Дуг.

— Дуглас, давайте нарушим традицию и перейдем прямо к обсуждению вашего раздела, ладно? Не хочется задерживать вас дольше, чем это необходимо. Полагаю, вам некогда, вот-вот придет почта с долгожданными захватывающими современными романами. Что вы поставите под номером один на этой неделе?

Дуг сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. У него руки чесались врезать начальнику. Он понимал, что его время в газете закончилось, больше он это терпеть не в силах и долее чем на пару дней здесь не задержится. Но он проработал с этими людьми восемь лет и хотел уйти как полагается, с достоинством. Он высидит это совещание, а потом выйдет на улицу и хорошенько подумает, куда бы ему податься.

— Майкла Фута, — с безупречным самообладанием ответил он. — Книгу Майкла Фута о Джонатане Свифте.

Главный тупо смотрел на него.

— Писатель восемнадцатого века, — пояснил Дуг. — «Путешествие Гулливера».

— А нельзя ли чего-нибудь посовременнее?

— Классика всегда современна.

— Я о Майкле Футе говорю. Майкл Фут! Какого хрена! Да это он родился в восемнадцатом веке, а вовсе не Свифт. Фут еле ноги волочил, когда был лидером лейбористов, и лет с тех пор прошло целых двадцать! Все равно что в музыкальный раздел поставить фольклорные гребаные ансамбли. Майкл Фут! Похоже, вы над нами издеваетесь. Что у вас еще есть?

— Фрэнсис Рипер, биография. Рецензия на подходе.

— Никогда о таком не слышал. Или о такой. Это женщина? А может, ей в придачу нет и тридцати и она так умопомрачительно выглядит, что мы сможем дать ее снимок на полполосы?

— Поэт. Мужчина. Белый. Умер. По общему мнению, довольно хороший.

— «По общему мнению, довольно хороший». Какой восхитительный заголовок. Давайте напечатаем пятьдесят тысяч дополнительного тиража на этой неделе, идет? Кто пишет рецензию?

— Бенжамен Тракаллей.

— Никогда о нем не слышал.

— Брат Пола Тракаллея.

Главред собрался что-то сказать, но передумал. Взяв ручку со стола, он принялся ее грызть. Наконец он произнес:

— Знаете, Дуг, на секунду я было подумал, что вы сейчас выдадите нечто любопытное. Я было подумал, что Пол Тракаллей написал для вас материал. Вот это было бы интересно. Мы все слыхали о Поле Тракаллее. Видели его по телевизору, слышали по радио. Он молод, сексуален, не теряется на общем фоне. Он — новость. Позвольте-ка вам кое-что разъяснить, потому что, боюсь, вы не в курсе. Брат Пола Тракаллея, — на губах главного играла предельно вежливая улыбка, означавшая, что он доведен до крайности, — новостью не является. В художественном разделе мы не станем рецензировать выставку сестры Дэмиена Херста. Мы не станем откликаться на фильмы, снятые теткой Квентина Тарантино. А на политических страницах не будет доминировать статья племянника Гордона Брауна о британской экономике. Ухватили суть? — Он почти кричал. — Для газеты нам нужны популярные фигуры. Нужны знаменитости, а не члены их семей. Понятно?

Дуг встал, собрал свои листочки и сказал:

— Я знаком с обоими. Бенжамен — один из самых умных и талантливых людей, каких я знаю, но так уж случилось, что он не преуспел в жизни. Пол Тракаллей — ничтожество. Знаменитое ничтожество, согласен, но если бы те, кто голосовал за него, знали, каковы его подлинные убеждения, недолго бы он мозолил глаза публике. А Джонатан Свифт — один из величайших английских писателей, о котором Майкл Фут знает больше, чем кто-либо, поэтому для меня это новость. И хотите верьте, хотите нет, но ваши читатели тоже интересуются такого рода новостями, а не только тем, залетела ли какая-нибудь неполовозрелая певичка и трахает ли Пол Тракаллей свою помощницу.

Внезапно глаза всех присутствующих, до сих пор старательно избегавших смотреть на Дута, устремились на него. В комнате повисла густая тишина.

— Я этого не говорил, — пошел на попятную Дуг.

— Что вы сказали? — переспросил главный.

— Я этого не говорил.

— Вы сказали, что Пол Тракаллей трахает свою помощницу?

— Нет.

Главред сделал полуоборот на стуле и уставился в упор на корреспондента из отдела политики.

— Лора, у Пола Тракаллея есть помощница?

— У него есть медийный консультант.

— Вы ее видели?

— Да.

— Молодая? Симпатичная?

— Да.

— Выясните, трахает ли он ее.

— Хорошо.

— Отлично, Дуглас, — редактор вернулся в прежнее положение, — вы меня сегодня порадовали.

Но Дуг похвалы не услышал, его в комнате для совещаний уже не было.

Дуг слегка удивился, когда выяснил, что Мальвина живет по соседству. Он позвонил ей после обеда, и, пока они придумывали, где бы им выпить, Мальвина рассказала, что ее дом в Пимлико, не далее чем в миле от дома Дуга в Челси. Из каких доходов, спрашивается, студентка оплачивает жилье в таком районе? Все, что Дуг узнавал о Мальвине, только разжигало его любопытство. Они договорились встретиться вечером в подвале кафе «Ориэль» на площади Слоун. О цели встречи он особо не распространялся, сказал лишь, что хочет обсудить ее рассказ. Впрочем, Дуг и сам не совсем понимал, зачем он с ней встречается.