– С чего вы взяли? – опешил Ури.
– Ну, раз вы ее сюда доставили…
– Да не доставлял я ее, – неловко промямлил Ури, но врач быстро перебил:
– Ведь вы – Ури?
– Ну, Ури?
– Она все время вас зовет. Лекарства отказывается принимать, пока вы не придете.
– У меня тут другая больная… – начал было Ури и осекся. Выхода нет, все равно придется Хельку приютить, куда ей, бедной, теперь деваться без Клауса?
А что, если из восьми убитых вычесть одного, готового родиться? Может, тогда станет чуть меньше смерти? Врач заметил перемену настроения Ури и истолковал ее по-своему:
– Хотите пойти к ней, поговорить?
Ури из последних сил оттолкнулся ногами от пола и встал:
– Ладно, пошли.
Врач провел его влево по коридору и толкнул белую дверь. Хелька в голубой больничной сорочке сидела на большой кровати, обложенная со всех сторон грелками и подушками. Увидев Ури, она спросила:
– Фрау Инге жива?
Мурашки побежали по спине Ури от этого вопроса, но он вспомнил рассказ Хельки о том, как она опознала останки Клауса, и ответил так кротко, как только мог:
– Жива.
Хелька выпрямилась на своих подушках и объявила:
– Так скажи ей, что я никогда ее не прощу!
– За что же ты ее не простишь?
– За то, что Клаус умер, а она осталась жива!
– Ничего, время пройдет, и простишь, – утешил ее Ури.
Мозаика фактов (только документы)
«ФРАНКФУРТЕР АЛЬГЕМАЙНЕ», 6 октября 1994 г.
МАССОВОЕ САМОУБИЙСТВО В ШВЕЙЦАРИИ
48 обгоревших трупов в кантонах Фрайберг и Валлис.
Еще несколько трупов в Канаде.
По всей вероятности, религиозное рвение стало причиной массового самоубийства 48-и членов швейцарско-канадской секты «Орден Храма Солнца», происшедшего в ночь с 4-го на 5-е октября в швейцарских деревнях Чьери и Гранж-сюр-Сальван. Еще пятеро сгорели в Канаде, в 75-и километрах к северу от Монреаля, в загородном доме магистра ордена Люка Журе. Таким образом, число жертв таинственной акции дошло до 53-х. На сегодняшний день среди погибших на пожарищах в Швейцарии и в Канаде не обнаружен труп самого Журе. Вполне возможно, что он остался в живых.
Полиция предполагает, что все дома загорелись одновременно в результате переданного кем-то хитроумного сигнала – по всей вероятности, в форме телефонного звонка. У двадцати из двадцати трех обгоревших тел в деревне Чьери были обнаружены огнестрельные раны. На головы десяти из них были натянуты пластиковые мешки. Есть сильное подозрение, что большинство жертв фатального пожара ушло из жизни в одурманенном состоянии.
Все погибшие были одеты в ритуальные робы. Похоже, что обычай секты предписывал ее членам на торжественные церемонии надевать ритуальные одеяния трех цветов, предписанных их положением в общине: белый – для низшего ранга, красный – для среднего и черный – для высшего. Большинство обугленных тел было облачено в белые робы, некоторые – в красные и одно – в черные.
Тьерри Югенен
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТЫЙ
(Отрывки из книги воспоминаний бывшего члена секты «Орден Храма Солнца».
Заглавием автор дает понять, что он должен был стать
54-м погибшим в акте массового самоубийства.)
Утром 4-го октября 1994 г. мне позвонила Флоранс Редюро, подруга Жо ди Мамбро, основателя секты «Орден Храма Солнца», членом которой я был более 15 лет.
«Тьерри, – сказала она, – ты можешь сегодня приехать за своими деньгами».
Речь шла об огромной сумме, которую я внес в казну фонда при поступлении и которую тщетно пытался получить обратно вот уже два года – с тех пор, как вышел из рядов «Ордена Храма Солнца». Эта сумма состояла из денег, полученных мной от продажи моего загородного дома в пригороде Женевы и моей доли в преуспевающей зубоврачебной практике. Я не надеялся получить компенсацию за 15 лет неоплаченной работы в хозяйстве секты, но требовал, чтобы мне вернули деньги, внесенные мной при поступлении.
Сальван – большая ферма, расположенная в окрестностях горной деревушки Мартиньи в 100 км от Женевы. Я приехал туда в начале второго и припарковал машину на улице перед виллой ди Мамбро. Когда я вошел в гостиную, ди Мамбро, небритый и странно расхристанный, объявил, что не может отдать мне конверт с деньгами, потому что потерял ключ от конторы, помещавшейся в цокольном этаже виллы.
«Давайте спустимся вниз, – предложил он, – и посмотрим, может, я уронил его в коридоре.»
Когда мы вышли на террасу и направились к лестнице, ведущей в контору, к нам присоединился магистр ордена Люк Журе. Мы спустились в подвал и вошли в коридор – в нос мне ударил сильный запах бензина. В желудке у меня образовался странный ком, мне захотелось выскочить оттуда и удрать от них, но разве я проехал 100 километров не для того, чтобы получить свои деньги?
«Нет, ключа не видно, – сказал Жо, обращаясь к Люку. – Может, надо вызвать слесаря, чтобы взломать дверь?»
«Может быть», – ответил Люк рассеянно, словно не слышал, о чем его спросил Жо. Он тоже был небритый, и взгляд его скользнул по мне как бы не узнавая.
Все замолчали, словно чего-то ожидая. В отворенную дверь коридора ворвался порыв ветра, и я снова почувствовал острый запах бензина. Меня вдруг охватил какой-то безумный страх, даже паника. Я попятился в сторону открытой двери и крикнул:
«Я уезжаю. Приеду за деньгами в другой раз!»
И стремглав помчался вверх по лестнице. Они остолбенело уставились мне вслед, не веря, что я и впрямь решил уехать без денег. Я выскочил на улицу и, распахнув дверцу машины, услышал настигающий меня топот ног. Не оглядываясь, я включил мотор и нажал на газ. Тут меня догнала Флоранс. Она вцепилась в дверцу машины и попыталась ее открыть. В глазах ее был ужас.
«Куда же ты? Вернись!» – крикнула она, но я ее не слушал, я рванулся вперед и вырулил на шоссе.
Я очень устал и лег спать рано, но сильно за полночь меня разбудил телефонный звонок. Это была Марсель, которая покинула Орден почти в то же время, что и я.
«Случилось что-то ужасное. Дочь позвонила мне из Канады и сообщила, что в доме Люка Журе полыхает пожар! Говорят, полиция нашла там несколько трупов.»
Муж Марсель выхватил у нее трубку:
«Берегись этих людей, Тьерри. Плюнь на деньги, жизнь дороже.»
Я положил трубку, но долго не мог уснуть. Я ведь хорошо знал всех обитателей канадского дома Журе – кто же из них погиб? Я еще не знал тогда, что погибли все.
В семь утра телефон зазвонил снова. Звонила добрая старая Марта, которая тоже несколько лет назад ушла из Ордена. Голос ее был полон ужаса:
«Ты уже слушал радио, Тьерри?»
Я думал, что она говорит о пожаре в Канаде, но она перебила меня:
«Нет, нет, все гораздо страшней. Ночью сгорела ферма в Чьери и вилла Жо в Сальване».
Я сейчас же включил радио, и услышал рассказ о происшедшей ночью трагедии.
В святилище на ферме в Чьери были найдены 23 обгорелых трупа, среди них трое детей. Облаченные в парадные одеяния Ордена, они лежали полукругом перед алтарем. На головах у большинства были нейлоновые мешки для мусора с завязанными на горле тесемками. Головы многих из погибших были прострелены тремя пулями, две из которых вошли до того, как был натянут мешок, а последняя – после, так что в мешке образовалась дырка. Некоторые, как видно, сопротивлялись, потому что лица их были разбиты ударами чего-то металлического, скорей всего, рукояткой пистолета. В подвале виллы Люка Журе в Сальване трупов было 25, некоторые из них полностью обуглились. Там тоже были обнаружены пули и остатки мусорных мешков.
Меня стала бить сильная дрожь. Острый запах бензина вновь наполнил мои ноздри, вызвав у меня непреодолимую рвоту. Всего на пожарищах было найдено пятьдесят три трупа, и только благодаря чуду я не стал пятьдесят четвертым!
Алис Скотт
НЕВЕРОЯТНАЯ ВЛАСТЬ КУЛЬТОВ
(Отрывки из книги, представляющей собой результат тщательного многолетнего исследования)
В феврале 1989 г. мой сын Роберт окончил с отличием технический колледж и с дипломом в кармане вылетел в Калифорнию, где его ожидала работа в престижной фирме. Я была горда своим мальчиком – в 26 лет он был в отличной спортивной форме, полон достоинства и хорош собой.
Через девять месяцев мой мир рухнул, когда маленький частный самолет доставил на летное поле соседнего авиаклуба то, во что превратился мой сын за столь короткое время. Он выглядел усталым, грязным, побежденным жизнью пожилым человеком. Когда я обняла его, я с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться – от него разило, как от промышляющей на помойке крысы. Он отчужденно кивнул мне и уставился в пространство пустым бессмысленным взглядом. Незадолго до этого Дэвид Кореш, лидер секты, в которую Роберт вступил вскоре после прибытия в Калифорнию, предупредил меня, что мой сын время от времени теряет контакт с реальностью, но я не могла себе представить, что за несколько месяцев можно до такой степени разрушить психику здорового, морально устойчивого молодого человека.
Понадобилось четыре года интенсивной профессиональной терапии, чтобы вернуть моего сына к норме. За это время 85 обитателей усадьбы Кореша в Вейко сгорели в пламени зажженного ими самими пожара. Чтобы понять суть того, что с ними произошло, я занялась исследованием распространенного в наше время феномена, получившего определение КУЛЬТ.
Что такое культ?
Я называю культом организацию, лидер которой достигает такой власти над своими последователями, что они способны, как индивидуально, так и коллективно, совершать по его повелению поступки, противоречащие общепринятым законам Бога, Природы и человечности.
Кто может стать жертвой культа?
Члены многих сект – люди с высшим образованием, занимающие достойное положение в обществе. Вербовщики сект
обычно обходят стороной бедных и увечных, они предпочитают состоятельных и влиятельных.
Как достигается абсолютное подчинение членов секты воле ее лидера?
Практически во всех сектах используются сходные методы постепенного овладения рассудком жертвы и подавления его индивидуальной воли. Постепенность играет очень важную роль в этом процессе, хорошо представленном в известном эксперименте с лягушкой, погруженной в воду. Если бросить лягушку в горячую воду, она тут же выскочит наружу, но если погрузить ее в холодную воду и начать медленно повышать температуру, лягушка, разнежившись, даст сварить себя заживо.
Одна из важнейших задач при погружении лягушки в воду, т. е. в начале процесса привлечения новобранца – вырвать его из привычного окружения. Первые встречи с намеченными кандидатами проводятся обычно или в конференц-залах отелей или в домах членов секты. После нескольких подобных встреч жертву стараются завлечь в замкнутое убежище – в какой-нибудь загородный дом вдали от города – на конец недели, а еще лучше на более долгий срок. На это время новобранец полностью отключается от внешнего мира и не может связаться с друзьями и родными, так как в убежище нет ни радио, ни телефона. Истинной целью является присоединение новобранца к коммуне секты, где его дальнейшая обработка пойдет гораздо легче.
