Последние несколько месяцев стали для Анжелики тяжким испытанием. Она изо всех сил старалась не беспокоиться за Гарри и Бенуа, однако это было совсем непросто.

Кроме того, все это время она не могла не думать о том, что отец живет всего в нескольких милях от нее, мучаясь от точно такой же душевной боли, однако отказываясь даже встретиться с ней. А ей так часто хотелось поговорить с ним… Тем не менее она не поехала к нему в третий раз, потому что мысль о том, что он снова отвергнет ее, казалась Анжелике совершенно невыносимой.

Но вот наступил сегодняшний день, и все они оказались на залитом яркими лучами солнца морском берегу, и эрл только что сам сказал, что гордится ею.

Подняв голову, Анжелика посмотрела на Бенуа. В его карих глазах мерцал так хорошо знакомый ей полудразнящий огонек. Он встретился с ней взглядом и улыбнулся.

Анжелика нежно коснулась его щеки пальцем, затем обвила его шею руками.

– Я так рада, что ты вернулся домой, – пробормотала она. – Как же я соскучилась по тебе!..

Губы их встретились, и он поцеловал ее – сначала нежно, а затем со все возрастающей страстью. Высоко над ними раскинулось бескрайнее голубое небо, и летний ветерок почти не шевелил длинные локоны Анжелики. В такую минуту трудно было поверить, что этот берег может быть неприветливым и страшным, что на нем могут разворачиваться ожесточенные бои.

– Ммм… – промычал Бенуа несколько секунд спустя. – Если не ошибаюсь, как-то раз я уже говорил, что находиться в вашем обществе на людях смертельно опасно, миледи!

Анжелика радостно расхохоталась, и мгновение спустя смех Бенуа уже вторил ее. Подхватив Анжелику на руки, Бенуа закружил ее над сверкающими под солнцем песками, и чайки принялись беспокойно взмывать вверх, негодующе крича.

– Фолкнер!

Бенуа опустил Анжелику, они обернулись и увидели, что лорд Эллевуд широким шагом приближается к ним. Анжелика непроизвольно напряглась, прошло уже так много времени с тех пор, как ее отец в последний раз двигался столь решительно и уверенно. Затем она заметила улыбку на лице Гарри и немного успокоилась.

– Фолкнер!

– Да, милорд! – откликнулся Бенуа, все еще сжимая запястье Анжелики.

– Уильям уже давненько рассказывает мне басни о кошмарной группировке контрабандистов, которые терроризировали все побережье пару месяцев назад, – оживленно заговорил лорд Эллевуд. – Он, в частности, сказал, что собрать улики против них было просто невозможно. Все жители были слишком запуганы. А затем в один прекрасный день все их три главаря вдруг исчезли, словно сквозь землю провалились. Так группировка тихо-мирно и распалась…

– В самом деле, милорд? – вежливо переспросил Бенуа. Он привлек Анжелику к себе, нежно обнимая ее за талию.

– Да, это так, – быстро подтвердил лорд Эллевуд. – Последние несколько недель Хопвуд просто сгорает от любопытства и места себе не находит. На днях он чуть не разругался с Адамом вдрызг, когда Кеннетт поклялся, что ничего об этом не знает.

– Господи помилуй! – мягко промолвил Бенуа. – А с какой же это стати он предположил, что Адам должен что-нибудь обо всем этом знать?

– Может быть, с той самой, что вас с Кеннеттом водой не разольешь, а? – Неожиданно он расхохотался, чем сначала испугал, а потом привел в восторг Анжелику, поскольку она уже давненько не видела отца в таком хорошем настроении. – Но теперь-то, когда вы оба вернулись, ты вполне можешь удовлетворить если не его, так мое любопытство, – мирно обратился он к Бенуа. – Скажем, в честь того, что ты даже не просил у меня разрешения на брак с моей дочерью. Так что же, черт побери, такое ты сделал с этими негодяями, а, Фолкнер?

Анжелика с любопытством заглянула мужу в лицо. Он обменялся с ней веселым взглядом, а затем, посмотрев сначала на Гарри, потом на лорда Эллевуда, произнес с едва различимой иронией в голосе:

– На их долю выпала та самая судьба, которой вы стращали когда-то меня, милорд: я завербовал их в военно-морской флот!