Торчать на вершине было холодно. Руки я кутал в перчатки, которые еще осенью купил в Вене. У них были обрезанные пальцы, а если становилось совсем холодно, то сверху можно было натянуть еще и отдельно пришитую к перчатке варежку. Варежки были дорогие, зато удобные.

Потом я спустился с кургана вниз и залез обратно в автобус. Через замерзшие стекла мне был виден кусочек древнерусской реки Волхов. Откуда ж ты взялась, моя Родина, слишком странная даже для меня, русского?

Нынешняя Старая Ладога – деревня в Ленобласти. Над избами вьются печные дымки. Всего одно кафе с фирменным блюдом «разливная водка». Наш автобус припарковался на улице Варяжской. Ладога – маленькое село, зато местная Варяжская улица – самая древняя в стране.

Проложили Варяжскую улицу древние варяги – рыжебородые шведские убийцы. 1200 лет назад они приезжали в Старую Ладогу, пересаживались с больших морских драккаров на плоскодонные речные посудины, спускались еще ниже по течению, грабили местное население, жгли нищие села и насиловали белоголовых незагорелых женщин, а потом возвращались назад, на названную в их честь улицу, и пропивали награбленное…

Здесь, в Ладоге, шведы поклонялись своим бородатым богам. Здесь они умирали и на вершинах их курганов воины приносили Одину кровавые жертвы. Возвращаясь домой в Швецию, варяги скучали по Ладоге и во время пирушек просили скальдов спеть о любимой Варяжской улице.

В 862 году на Варяжской улице поселился конунг Рюрик с братьями и дружиной. Братья скоро умерли, а дружина перебралась чуть южнее, туда, где сегодня лежит город Новгород. Именно с этой даты начинается отсчет русской истории.

Я бы полюбил тебя, моя страна. Так многие делают, и жить ради тебя, наверное, проще, чем неизвестно ради чего. Но я до сих пор не вижу, за что тебя любить, да и на то, чтобы стать для меня смыслом всей жизни, ты не тянешь.

Экскурсанты побрели осматривать крепость. Я с ними не пошел. От крепости к реке Волхов вели каменные ступени. Я спустился к воде. Пейзаж напоминал романы Толкиена. Серая хмурая земля. Чужое небо. Этот застиранный край просто не может быть моей родиной. Он вообще не приспособлен для жизни.

Моя страна началась с этих пригорков. Тысячу с чем-то лет назад именно здесь все и завертелось. Я сел на корточки, стянул варежку и положил руку на камни. Они были холодные. Покрытые инеем. Я ничего не почувствовал.

Лет сто назад в Ладоге активно искали могилу Рюрика. Монахи соседнего монастыря как-то разгребли завалы в проложенном под крепостью подземном ходе и умудрились добраться до камеры, где стоял золотой гроб конунга.

Запасшись фонарем, лопатами и ломом, отправились они на просмотр любопытного прохода. Скоро путникам пришлось с опасностью пробираться в полумраке между рыхлыми от сырости и нависшими каменными сводами подводной галереи. Стены последней были покрыты густой массой бледно-зеленой плесени, в которую уходили руки, не встречая ничего твердого для опоры.

Воздух становился удушливым, над головами стоял шум от перекатывающихся волн. Кругом раздавалось шлепание от движения отвратительных гадин. Все это угнетало мозг до того, что терялось соображение и вязнувшие в грязной тине ноги отказывались служить. Наконец от спертости атмосферы погас огонь в фонаре и спички не загорались.

Наши смелые очевидцы – где сгибаясь, где ползком, – едва выбрались из мрачных и душных переходов подземелья.

Врут смелые очевидцы. Нет и никогда не было в Ладоге золотого Рюрикова гроба. Не существовало, скорее всего, и самого конунга Рюрика. Хотя его могилу в Ладоге ищут до сих пор. Я сам видел типов с металлоискателями, которые бродили вокруг крепостных стен. На что эти люди тратят свое время?

Вся земля перелопачена. Археология больше не порадует нас ни единым открытием. Так же, как не порадуют нас физика, химия, биология и ни одна другая наука. Все, что можно было узнать об окружающем мире, уже известно.

Лучшие умы человечества веками трудились над техническими изобретениями. Результат выглядит жалко. Вся техническая революция привела всего-навсего к тому, что по MTV теперь постоянно предлагают скачать прослушиваемую мелодию себе на мобильный телефон.

От изобретения паровоза до изобретения компьютера прошло всего 136 лет. Между этими событиями уместилось открытие других галактик, покорение полюсов и Эвереста, расшифровка ДНК, запуск человека в космос и повсеместное внедрение телевидения. Археологи за это же время открыли Трою и гробницу Тутанхамона. Но вот золотой гроб Рюрика им все-таки не найти. Земля отдала все, что имела. Впереди нас не ждет ни единое археологическое открытие. Сейчас специалисты уточнят некоторые нюансы, и всю научную лавочку можно прикрывать.

Еще недавно будущее представляли, читая Герберта Уэллса. Теперь – читая Ирвина Уэлша. Земля отдала все, что имела: сокровища Трои и собственные, земные сокровища – нефть, газ, цветные металлы. Мировые запасы газа и нефти кончатся всего через несколько лет. Еще недавно говорили, будто это произойдет спустя десятилетия. А теперь говорят, что это случится буквально послезавтра.

Нефть кончится, последний литр бензина сгорит в чьем-то авто, экономика России рухнет, арабские шейхи обнищают и пересядут с «кадиллаков» на верблюдов, а у американцев не останется цели, ради которой стоит вести колониальные войны. Автотрассы и виадуки опустеют. Остатки автомобилей станут ржаветь там, где их застал момент окончательного исчезновения топлива.

Мое поколение – не очень приятное. Но оно – последнее поколение, которое живет в нынешнем мире. У вас в квартире когда-нибудь отключали свет? Представьте, как тоскливо станет в тот момент, когда электричество кончится по всей планете.

К началу 2010-х годов планета Земля перестанет быть похожа на саму себя. Жизнь изменится так сильно, что вы решите, будто перед вами какая-то другая планета.

Мир станет жить совсем иначе. Кончилось все.

Ничего больше не будет.

Ничего.

Видели когда-нибудь, как на древнеегипетских фресках изображалось катание фараона по Нилу? Рядом с лодкой там всегда нарисованы такие маленькие птички, типа отожравшихся воробьев. К нашему времени в живых не осталось ни единого фараона, но птички были на месте и целыми стаями носились над водой.

Круизы по Нилу уже лет десять как запрещены египетскими законами. Террористическая угроза: прогулочные кораблики – слишком легкая мишень для моджахедских гранатометов. Это не помешало мне дойти до набережной, нанять на пристани возле площади Тахрир арабскую пирогу и устроить себе маленький одноместный круиз. Причем за деньги, за которые в Петербурге любому водителю было бы влом довезти меня даже от дома до метро.

Пирога принадлежала двум заспанным флибустьерам. Они только что проснулись и носом чуяли: я несу им наживу.

– Мистер! Мистер! Хотите почувствовать себя фараоном?

– Нет. Фараоном не хочу.

– Мистер! Фараоном… Почувствовать…

(Черт! Они совсем не понимают по-английски!)

– Я хочу доехать до района Фустат. Вы знаете, где это? Фустат! Понимаете?

– Фустат? О, Фустат! Сюда! Сюда! Сейчас вы почувствуете себя фараоном!

Над Каиром лежал утренний туман. Берегов было не рассмотреть. Мы договорились, куда именно парни меня довезут, и я отдал им деньги. Сразу после этого флибустьеры забыли о том, что собирались ехать в Фустат, зарулили в грязную нильскую протоку и долго писали с борта в воду.

– Хотите курнуть, мистер? Отличный хэш.

Они произносили это слово как «аш».

– Не хочу.

– Зря. Помогает проснуться.

Было очень тихо. Даже Нил почти не журчал. Потом мы наконец поехали. Пирога разогналась довольно прилично. В лицо бил холодный ветер. Еще дома, в Петербурге, я застудил себе коренной зуб, и он до сих пор побаливал. Я чувствовал, что голова моя опять замерзает, и боялся, как бы зуб не стал болеть сильнее.