– Да, ваша честь.

– Пусть свидетель заново займет место дачи показаний, – постановил судья Эллиотт.

Мейсон повернулся к полицейскому.

– Вернитесь в свидетельскую ложу, – сказал он. – Вы уже принимали присягу. Итак, у вас имеется дамская сумочка, находившаяся у обвиняемой, и которую женщина за стойкой регистрации в аэропорту видела с револьвером внутри и на которую обратила внимание стюардесса в салоне самолета, не так ли?

– Именно так, – подтвердил полицейский.

– К делу в качестве вещественных доказательств приобщены и револьвер, и сумочка. Вы пробовали положить револьвер в сумочку?

Полицейский снисходительно улыбнулся.

– Конечно. Точно входит. Материал растягивается, и сумочка меняет форму. Именно поэтому сумочка сразу же обращала на себя внимание свидетелей.

– Пожалуйста, положите револьвер в сумочку, – попросил Мейсон.

Секретарь суда протянул полицейскому два вещественных доказательства. Полицейский открыл сумочку, опустил в нее дуло револьвера и постепенно затолкал его весь.

– Если бы револьвер оказался чуть больше, он не вошел бы, – заметил полицейский. – А так просто идеально помещается. Видите, как материал растягивается. Таким образом, можно объяснить, почему кредитная карточка выпала из сумочки, когда обвиняемая доставала револьвер.

Полицейский с победным выражением лица встретился взглядом с довольным заместителем окружного прокурора.

– Револьвер в сумочке, не так ли? – продолжал Мейсон.

– Все правильно.

– Вы можете закрыть сумочку?

– С трудом. А если ее открыть, то любой увидит револьвер, вернее, его часть – деревянную рукоятку.

– Вот именно. Револьвер может находиться в двух положениях – рукояткой вверх или рукояткой вниз, не так ли?

– О, конечно, все правильно.

– Вы поместили револьвер в сумочку рукояткой вверх. Вы в состоянии его перевернуть и уложить рукояткой вниз?

– Тогда сумочку не удастся закрыть. Вот так он входит идеально. Я не уверен, что он вообще поместится в другом положении.

– Вам потребовалось какое-то время, чтобы затолкать револьвер в сумочку, не так ли?

– Да, он с трудом входит, – признал полицейский.

– А теперь выньте его. Давайте посмотрим, как быстро вы можете это сделать?

– Что вы имеете в виду под словами «как быстро»?

Мейсон приподнял рукав пиджака и посмотрел на секундную стрелку наручных часов.

– Я хочу точно знать, сколько времени вам понадобится, чтобы достать револьвер из сумочки.

– О, ясно, проверка.

Полицейский схватил револьвер и потащил на себя, однако оружие только плотнее село в сумочке. Для того чтобы достать его, полицейскому потребовалось стягивать материал небольшими частями с разных частей револьвера.

– Пять секунд, – считал Мейсон.

Полицейский трудился с неистовством.

– Десять секунд. Двенадцать. Так, вытащили. Он у вас не в том положении. Чтобы выстрелить, его следует перевернуть. Пожалуйста, приготовьте его к стрельбе.

Полицейский быстро выполнил указания Мейсона.

– Это не самовзводный револьвер. Простое нажатие на спусковой крючок ничего не даст. Пожалуйста, взведите его.

Полицейский взвел револьвер.

– Как вы считаете, вы могли бы справиться быстрее? – обратился к свидетелю Мейсон.

– Конечно. Теперь я знаю, чего вы хотите.

– Прекрасно. Положите револьвер обратно в сумочку и застегните ее. Приготовьтесь. Приступайте, когда я скажу «Начали!». Вы должны вынуть револьвер из сумочки, перевернуть его в положение, из которого стреляют, взвести и нажать на курок.

– Признаюсь, я не понимаю цели этого эксперимента, хотя он весьма интересен, – заметил судья Эллиотт.

– Мори Кассела убили одним выстрелом в лоб, – начал объяснения Мейсон. – В кобуре Мори Кассела на момент его смерти находился револьвер. Насколько я понимаю, он всегда носил при себе оружие. Разумно ли предполагать, что он стоял в бездействии, пока обвиняемая возилась с сумочкой и…

– Понятно, понятно, – перебил судья Эллиотт. – Продолжайте эксперимент.

Ральф Гурлок Флойд вскочил на ноги.

– Мы возражаем. Я не считаю этот эксперимент справедливым. Он проводится не в тех условиях, в которых совершалось преступление. Откуда мы знаем, в каком положении лежал револьвер и сумочка обвиняемой, когда она зашла в квартиру Мори Кассела? Она могла достать револьвер, пока Кассел еще не открыл входную дверь.

– В таком случае револьвер был приготовлен к стрельбе, когда она оказалась в квартире.

– Тем не менее, – нахмурился в задумчивости судья Эллиотт, – адвокатом защиты представлена интересная гипотеза, и суд не намерен лишать обвиняемую возможности разработать ее до конца. Давайте закончим с экспериментом и засечем время.

На этот раз полицейский, знавший, что от него требуется, уложился в семь секунд.

Судья Эллиотт, засекавший время по своим часам, заметил:

– Где-то около шести секунд.

– Между шестью и семью, – возразил Мейсон.

– Ваша честь, это не имеет абсолютно никакого значения, – запротестовал Флойд. – Обвиняемая могла вытащить револьвер из сумочки, перевернуть и приготовить к стрельбе перед тем, как нажать на кнопку звонка. Мори Кассел открыл ей дверь и оказался бессильным что-либо предпринять.

– А что произошло потом? – спросил Мейсон.

– Не пытайтесь и меня подвергнуть перекрестному допросу, – огрызнулся Флойд.

– В своих заявлениях я буду обращаться к Высокому Суду, – улыбнулся Мейсон. – Если обвиняемая позвонила в дверь, достав револьвер из сумочки и приготовившись к стрельбе, то Мори Кассел был бы застрелен прямо у двери. Однако его застрелили в дальнем конце квартиры, когда он стоял у кровати или сидел на краешке, причем стреляли с некоторого расстояния, так как следов пороха у раны не обнаружено.

– Сейчас не время проводить прения, – заметил судья Эллиотт. – Вы доказали то, что хотели, мистер Мейсон.

– Обвиняемая могла войти с взведенным револьвером и заставить Мори Кассела отступить в дальнюю часть квартиры, – настаивал Флойд.

– С какой целью? – поинтересовался Мейсон.

– Для устрашения. Ну, у кого еще мог оказаться револьвер ее брата и… Это абсурд, и мы только зря теряем время.

– Тогда почему вы его теряете?

– Не пытайтесь меня допрашивать! – в раздражении закричал Флойд.

– Прошу прощения у Высокого Суда, – извинился Мейсон. – Я вынужден был возразить.

Судья Эллиотт улыбнулся.

– Продолжайте представление вашей версии, мистер Мейсон. У вас есть еще вопросы к этому свидетелю?

– Один или два, с разрешения Высокого Суда. – Мейсон повернулся к полицейскому: – Вы тщательно обыскали квартиру, не так ли?

– Да. И не только я. Нас было несколько человек.

– Вы обратили внимание на гардероб усопшего?

Полицейский улыбнулся.

– Еще бы.

– Старательно подобран?

– Еще как.

– Вы обратили внимание на то, что вещи усопшего шились на заказ?

– Верхняя одежда точно шилась в ателье, а нижнее белье, как я предполагаю, изготавливалось по специальному заказу, потому что везде были вышиты его инициалы.

– Вся верхняя одежда была сшита на заказ?

– Да, сэр.

– Вся?

– Вся… Нет, минутку. Одно пальто выделялось из общего ряда.

– А вы примеряли это пальто на усопшего, чтобы выяснить, его оно или не его?

– Мы не надевали пальто на труп, если вы это имеете в виду.

– Сколько времени вам понадобится, чтобы доставить это пальто в зал суда?

– О, ваша честь! – закричал Флойд тоном человека, терпению которого пришел конец. – Это абсурдно. Подобный подход смехотворен. Я понятия не имею, где находится это пальто. Наверное, в конторе коронера… Суд говорил, что не позволит адвокату защиты уходить в сторону. А что он делает сейчас?

Судья Эллиотт уже собрался кивнуть, однако нахмурился и в задумчивости посмотрел на Мейсона.

– Вы готовы выступить с заявлением, адвокат? – спросил он.

– С радостью, ваша честь. Я прошу принести это пальто в зал суда. Я считаю его ключевой уликой по слушаемому делу. У меня остался только один вопрос к свидетелю, находящемуся в настоящий момент на месте дачи показаний. Этим я закончу перекрестный допрос свидетелей обвинения и приступлю к представлению версии защиты. В качестве своей первой свидетельницы я приглашу Стеллу Граймс, частного детектива. Я надеюсь, что еще до завершения ее допроса интересующее меня пальто окажется в зале суда. Я также вручил повестку о явке в суд портному, который шил всю одежду Мори Кассела. Он даст показания о том, что не шил это пальто и оно не соответствует размерам Мори Кассела.