Обстановка хранила свидетельства людского присутствия. Ветхие матрасы были навалены друг на друга, образуя некое подобие дивана, на изъеденном ржавчиной столе стояли большая жестяная коробка шоколадного печенья и коробка ирисок, лежали груда яблок и головоломка-мозаика.

– Взаправдашняя улика, сэр, – заговорил Стоддарт-Уэст, взволнованно блестя глазами из-под очков. – Сегодня днем нашли.

– Сколько дней искали везде. По кустам…

– В дуплистых деревьях.

– Все мусорные ящики перерыли.

– В них, кстати, попадались интересные вещи.

– А потом пошли в котельную…

– Там старый Хиллман держит большой цинковый бак для ненужной бумаги.

– На случай, если топка заглохнет, и ее надо опять раскочегарить.

– Любой бумажкой, какая подвернется под руку.

– Схватит ее, не глядя, и засунет в топку.

– Там мы его и нашли.

– Что нашли? – нарушил их дуэт Краддок.

– Вещественное доказательство. Погоди, Стоддерс, надень перчатки.

Стоддарт-Уэст, в лучших традициях детективных романов, с важным видом надел не первой свежести перчатки и извлек из кармана кодаковскую папочку для фотографий. С величайшей осторожностью вытянул из нее матерчатыми пальцами грязный и мятый конверт и торжественно вручил его инспектору.

После чего мальчики застыли, затаив дыхание.

Краддок с подобающей серьезностью принял конверт. Мальчики нравились ему, и он готов был вести себя в духе, соответствующем моменту.

Письмо прошло через почту – собственно, письмо как таковое отсутствовало, был лишь надорванный конверт и на нем надпись: «Миссис Мартине Кракенторп, 126 Элверс-Кресент, № 10».

– Видите? – едва дыша, сказал Александр. – Это доказывает, что она была здесь – ну, француженка, жена дяди Эдмунда, из-за которой весь сыр-бор. Значит, была все-таки и обронила его где-нибудь. Все сходится, да?

– И, похоже, убитая – это она, – подал голос Стоддарт-Уэст, – я хочу сказать, сэр, что она и есть та женщина в саркофаге, это же просто очевидно, вы не находите?

Оба замерли в ожидании ответа.

Краддок не забывал о правилах игры.

– Возможно, – сказал он. – Очень возможно.

– Правда важная улика?

– И отпечатки пальцев будете искать, да, сэр?

– А как же, – сказал Краддок.

Стоддарт-Уэст глубоко вздохнул.

– Ух, и повезло нам, а? И надо же, в самый последний день!

– Последний?

– Ну да, – сказал Александр. – Я завтра еду к Стоддерсу на остаток каникул. У предков Стоддерса потрясный дом – эпоха королевы Анны, верно?

– Вильгельма и Марии, – сказал Стоддарт-Уэст.

– А как же твоя мать говорила…

– Мама – француженка. Она слабо разбирается в английской архитектуре.

– Но твой отец сказал, что его строили…

Краддок тем временем разглядывал конверт. Искусница эта Люси Айлзбарроу. И как ей удалось подделать штемпель? Он поднес конверт ближе к глазам, но освещение было слишком слабое. Для мальчиков, конечно, – большое развлечение, но для него – неудобство. Об этой стороне Люси, чтоб ей, задуматься не потрудилась. Будь эта штука неподдельной, следовало бы тотчас предпринять определенные действия. Вот не хватало…

Рядом все жарче разгоралась ученая дискуссия на архитектурные темы.

– Ладно, ребята, – сказал он, – пошли в дом. Вы проделали очень ценную работу.

В дом мальчики провели Краддока черным ходом. Иного способа войти в помещение они, судя по всему, для себя не признавали. В кухне было светло и уютно. Люси, в широком белом фартуке, раскатывала тесто. За ней, прислонись к посудному шкафу и потягивая себя одной рукой за пышный светлый ус, с собачьей преданностью наблюдал Брайен Истли.

– Привет, пап, – ласково сказал Александр. – Опять ты здесь?

– Мне здесь нравится, – отвечал Брайен. – А мисс Айлзбарроу не возражает.

– Ничуть, – сказала Люси. – Добрый вечер, инспектор Краддок.

– На кухне будете проводить расследование? – с интересом спросил Брайен.

– Не совсем. Мистер Седрик Кракенторп все еще не уехал?

– Нет, Седрик здесь. Он что, вам нужен?

– Да, хотелось бы обменяться с ним парой слов.

– Схожу взгляну, дома ли он, – сказал Брайен. – Мог отлучиться в местную пивную.

Он отделился от посудного шкафа.

– Спасибо большое, – сказала ему Люси. – Сама бы сходила, да все руки в муке.

– А что вы хотите испечь? – озабоченно осведомился Стоддарт-Уэст.

– Открытый пирог с персиками.

– Класс, – сказал Стоддарт-Уэст.

– Уже пора ужинать? – спросил Александр.

– Нет.

– Ой, а как есть хочется!

– В кладовой осталась горбушка от имбирной коврижки.

Мальчики одновременно рванули с места и столкнулись в дверях.

– Аппетит – саранча позавидует, – заметила Люси.

– Примите мои поздравления, – сказал Краддок.

– С чем, простите?

– Ловко вы это подстроили!

– Что именно?

Краддок показал ей папочку с конвертом.

– Отличная работа.

– О чем это вы?

– Об этом, уважаемая, вот об этом. – Он вытащил наружу уголок конверта.

Люси уставилась на него, ничего не понимая.

Краддок вдруг почувствовал легкое головокружение.

– Не вы смастерили вот это вещественное доказательство и подложили для мальчиков в котельную? Отвечайте – быстро!

– Я вообще не могу понять, о чем идет разговор, – сказала Люси. – Вы хотите сказать, что…

Краддок проворно сунул папочку обратно в карман, ибо в это мгновенье на кухню вернулся Брайен.

– Седрик в библиотеке, – сказал он. – Заходите.

И занял прежнее место у посудного шкафа. Инспектор Краддок направился в библиотеку.

Седрик Кракенторп был, казалось, искренне рад видеть инспектора.

– Снова работенка привела в наши места? – спросил он. – Ну как, есть успехи?

– Пожалуй, можно сказать, что некоторые успехи есть, мистер Кракенторп.

– Удалось выяснить, чей это труп?

– Окончательно пока не установлено, но достаточно ясное представление мы имеем.

– Молодцы ребята!

– В связи с новой информацией у нас возникла надобность получить кой-какие показания. Пользуясь тем, что вы на месте, мистер Кракенторп, я начинаю с вас.

– На месте-то на месте, да ненадолго. Денька через два возвращаюсь на Ивису.

– Выходит, я успел вовремя.

– Ну хорошо, давайте.

– Я хотел бы услышать от вас подробный отчет о том, где вы находились и что делали в пятницу двадцатого декабря.

Седрик бросил на него быстрый взгляд. Потом откинулся назад, зевнул и с подчеркнуто беспечным видом погрузился в затруднительный процесс воспоминаний.

– Значит, как уже было сказано, я находился на Ивисе. Беда в том, что один день там в точности повторяет другой. Утром работаешь над картиной, с трех до пяти – сиеста. Если свет подходящий, можно сделать вылазку на этюды. Потом – аперитив в кафе на площади, иной раз с мэром, иной – с доктором. После чего – нехитрая трапеза. Вечерами – большей частью в баре Скотти, с приятелями из низших слоев. Ну как, устраивает вас?

– Меня больше устроила бы правда, мистер Кракенторп.

Седрик сел прямо.

– Это очень оскорбительный ответ, инспектор.

– Вы думаете? Не вы ли говорили мне, мистер Кракенторп, что вылетели с Ивисы двадцать первого декабря и в тот же день прибыли в Англию?

– Ну, говорил. Эмма! Эй, Эм!

Эмма Кракенторп вошла из маленькой столовой, смежной с библиотекой. С немым вопросом перевела взгляд с Седрика на инспектора.

– Слушай-ка, Эм, я ведь приехал на Рождество в субботу, правильно? И прямо с самолета?

– Да, – озадаченно сказала Эмма. – Поспел как раз к ланчу.

– Ну вот, – сказал Седрик инспектору.

– Вы держите нас совсем уж за дурачков, мистер Кракенторп, – незлобливо отозвался Краддок. – Ведь это, знаете, нетрудно проверить. Вам стоит только показать свой паспорт…